Белорусский журнал международного права и международных отношений 1999 — № 4
международные отношения
СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ СЕВЕРОИРЛАНДСКОГО КОНФЛИКТА (1997—1999 гг.)
Потапейко Павел Олегович — аспирант кафедры международных отношений факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Резкое обострение обстановки в Северной Ирландии на протяжении последних лет, начавшееся весной 1996 г., и попытки его урегулирования привлекают пристальное внимание мировой общественности. Напряженный поиск путей выхода из создававшейся столетиями конфликтной ситуации идет вот уже тридцать лет. Активное участие в этом поиске принимает не только Великобритания, но и Ирландия, США, Европейский союз, ООН и мировое сообщество.
Необходимо отметить, что в противостоянии католического меньшинства (к 1996 г. 40 % населения Северной Ирландии) и протестантского большинства (к 1996 г. 55 % населения провинции)1 только наметилась хрупкая тенденция к примирению. Эта борьба представляет собой запутанный клубок противоречивых факторов и тенденций, вобравший в себя все стороны жизни Ольстера.
1997 год стал в определенном смысле поворотным в подходе британского правительства к проблеме. Кабинет Блэра, пришедший к власти под лозунгом перемен, взял курс на перемены и в "ольстерской" политике. Во всяком случае, после прихода к власти лейбористов у общественности появилась надежда на то, что новое правительство сможет договориться с Ирландской республиканской армией (ИРА) о мирном урегулировании (что само по себе еще не уничтожает причин североирландской проблемы). Тони Блэр с самого начала объявил о намерении начать переговоры и положить конец тридцатилетнему конфликту в 1998 г., найдя понимание как нового правительства Ирландии, так и (впервые!) лидеров основных противоборствующих группировок.
Проблему необходимо рассматривать в развитии, учитывая политические и социально-экономические изменения. При всей специфике этот конфликт имеет черты, характерные для многих других конфликтов, особенно в последние 10—15 лет; в значительной мере он даже предвосхитил конфликты эпохи после завершения "холодной войны", выявив ряд их характерных особенностей. В первую очередь, это религиозная форма противостояния достаточно близких в других отношениях общин. В связи с этим можно вспомнить конфликты в Югославии, где противостояние также шло и идет внешне по религиозному признаку. Затем, это затяжной характер конфликта, его интернационализация (участие в поиске путей решения конфликта мировой общественности и стран, не входящих в регион, например США) и такая исключительно важная черта, как первостепенная роль террора в развитии ситуации. Именно террор приобретает все более важную роль в этнических, религиозных и других конфликтах последних лет. В Северной Ирландии же террор стал наиболее характерной особенностью проблемы еще 30 лет назад.
Анализ требований различных политических сил и их интересов показывает, что религиозная оболочка противостояния, кажущаяся столь важной, на самом деле призвана скрывать социально-экономическую его сущность, хотя и сама по себе является очень важным фактором. С этим связана и осторожная позиция католической церкви, безусловно, поддерживающей католическую общину, но в тоже время воздерживающейся от одобрения радикалов и ухудшения отношений с Великобританией.
На протяжении веков католичество, ущемленное в правах, но не утратившее авторитета, было знаменем ирландского национального движения2. Именно поэтому религиозная принадлежность, синоним, по сути, принадлежности социальной и национальной, и поныне является столь важной. Кроме всего прочего, религиозное противостояние, порождающее экстремизм и насилие, до сих пор остается оправданием для сохранения британского управления и удобным предлогом для любых жестких мер.
Внутри обеих общин, как и в рамках британской и ирландской политики, выделяются два течения — радикальное, отличающееся непримиримой позицией и склонностью к силовым решениям, и умеренное, выступающее за достижение компромисса. Первое подпитывается террором с обеих сторон, тогда как второе — прагматическим осознанием выгод мира и взаимных уступок как обязательного условия решения проблемы. В настоящее время их баланс представляется изменившимся в пользу второго, но эта тенденция еще не утвердилась в значительной степени.
Наметившийся в 1990-е гг. поворот в сторону компромисса между противоборствующими сторонами не означает быстрых и существенных перемен, не говорит о скором урегулировании конфликта. Слишком глубоки его корни, слишком выгодно противостояние для радикальных группировок, доминирующих и сейчас в обеих общинах Северной Ирландии. Однако ряд моментов, появившихся в результате отхода британского правительства от поддержки протестантских экстремистов, в частности, улучшение экономической ситуации в Северной Ирландии, растущее осуждение террора как в самой Северной Ирландии, так и в Великобритании, прагматическое осознание выгод от мирного урегулирования проблемы, которое все более представляется реалистичным, говорит в пользу того, что в принципе компромисс возможен.
К этому добавляется и благоприятная для католического меньшинства демографическая тенденция. Согласно исследованию, проведенному группой специалистов в области демографического положения национальных меньшинств Совета Европы в 1996 г. на основе анализа статистических данных за каждое десятилетие начиная с середины ХIХ в. и до 1991 г., в Ольстере наблюдается устойчивое изменение соотношения протестантского большинства и католического меньшинства при незначительном приросте населения. При такой тенденции к 2021г. численность католиков может достичь 47 % при сохранении темпов миграции и 49 % при падении темпов миграции. В таком случае (при любом повороте событий в дальнейшем) превращение католической общины из меньшинства в большинство будет лишь делом времени. Соотношение протестантов и католиков, составлявшее примерно 66 : 33 в первые десятилетия XX в., достигло 63 : 35 к 1961г. и 55 : 40 к 1991г., принимая во внимание неизбежную погрешность. При этом интересно отметить появление в середине ХХ в. категории лиц, не относящих себя ни к одной из двух общин (более 3 % опрошенных в 1991 г.), и приверженцев других религий (0,1 % в 1971 г., 0,2 % в 1981 г. и 0,3 % в 1991 г.), а также медленный, но устойчивый рост их числа3.
В целом при анализе этих тенденций исследователи делают вывод о сохранении стабильной численности протестантской общины и росте численности католиков в Северной Ирландии. Подобная тенденция сохранится, по их мнению, даже в случае падения уровня рождаемости в католической общине (как это произошло в Ирландской Республике в последние десятилетия) и умеренном росте эмиграции католиков (резкий рост эмиграции может приостановить, но не ликвидировать эту тенденцию)4.
После прихода к власти в Великобритании лейбористов у общественности появилась надежда на то, что новое правительство сможет договориться с ИРА о мирном урегулировании (что само по себе еще не уничтожает причин североирландской проблемы). Тони Блэр объявил о намерении начать переговоры в сентябре 1997 г. и положить конец тридцатилетнему конфликту к июню 1998 г. В этом вопросе он нашел понимание нового ирландского премьер-министра Б. Ахерна, с которым неоднократно встречался в 1997—1998 гг.
В июне 1997 г. после встречи с уходящим в отставку премьер-министром Ирландии Дж. Брутоном в Вашингтоне в ходе саммита по вопросам окружающей среды Блэр объявил о согласии с принципиальным требованием ИРА о постепенной сдаче оружия. Это был действительно новый подход, поскольку предшественник Блэра Дж. Мейджор, как и М. Тэтчер, выступал за полную и безоговорочную капитуляцию ИРА и сдачу оружия как непременное условие допуска Шинн фейн к переговорам. Блэр также согласился с предложением ИРА вначале сесть за стол переговоров, а потом постепенно в ходе самого переговорного процесса прийти к соглашению об условиях сдачи оружия. За это выступают и США. Президент Клинтон заметил в ходе визита в Великобританию в июне 1997 г., что ИРА не может одновременно стрелять и говорить5.
Лидеры основных противостоящих группировок обеих общин также поддержали предложение Блэра и Брутона. Дж. Адамс заявил, что приветствует идею "снять вопрос о сдаче оружия как препятствие к началу существенных переговоров". Лидер Ольстерской юнионистской партии (крупнейшей в 1990-х гг. политической силы протестантской общины) Д. Тримбл отметил, что предложение Блэра — это, конечно, далеко не то, о чем мечтают юнионисты, но он не собирается его отбрасывать6. Это укрепило возникшие надежды на возможность урегулирования конфликта.
Представители британского правительства, и в первую очередь новый министр по делам Северной Ирландии М. Моулэм, начали диалог с Шинн фейн. Однако радикалы из обеих общин, очевидно, не были заинтересованы в скором достижении компромисса. Боевики ИРА предприняли ряд террористических актов. Протестантские радикалы, в свою очередь, учинили серию католических погромов в ходе "сезона маршей" летом 1997 г. Но, несмотря на новую вспышку насилия и ответное временное прекращение контактов британского правительства с Шинн фейн, процесс урегулирования сдвинулся с мертвой точки. ИРА объявила о прекращении огня с 20 июля 1997 г., чтобы дать возможность Шинн фейн быть допущенной к переговорам, намеченным на сентябрь того же года. И теракты действительно прекратились. Дж. Адамс подтвердил серьезность намерений ИРА и Шинн фейн решить проблему мирным путем.
Результаты перемирия сказались довольно скоро. Ряд крупных компаний, в том числе "Дюпон", объявили о расширении производства в Северной Ирландии и увеличении инвестиций в экономику провинции, что помогло несколько снизить уровень безработицы, доходивший к середине 1997 г. в ряде районов провинции до 50 % трудоспособного населения. М. Моулэм объявила об амнистии ряду арестованных бойцов ИРА и других католических и протестантских группировок, к чему призывали лидеры как католической, так и протестантской общины, а также, например, депутат парламента Ирландии от Шинн фейн К. О'Калан. Шинн фейн впервые за долгие десятилетия отменила бойкот парламентских выборов в Ирландии, приняла участие в них и провела в парламент нескольких депутатов, хотя ранее обвиняла остальные партии Ирландии в соглашательстве с Великобританией и предательстве интересов католиков Ольстера.
Блэр и Ахерн объявили о начале переговоров о будущем Северной Ирландии 15 сентября 1997 г. По мере приближения этой даты обострялась полемика вокруг правомерности допуска Шинн фейн к переговорам и условий участия других партий, движений и группировок. Демократическая юнионистская партия (Д. Тримбл) согласилась участвовать в переговорах, но при условии сдачи оружия ИРА. Наиболее взвешенную позицию занял лидер Социал-демократической лейбористской партии Дж. Хьюм, которого называли одним из кандидатов на пост президента Ирландии (по ирландским законам жители Ольстера могут быть избраны на выборную должность в Ирландской Республике). Он считал, что главное — остановить насилие, а разоружение может не дать результатов, так как не поддается полному контролю7.
В конце августа 1997 г. М. Моулэм объявила, что Шинн фейн допущена к переговорам, так как доказала искренность своих мирных намерений8. Тогда же была создана англо-ирландская совместная Независимая международная комиссия по разоружению, которая начала действовать в Дублине и Белфасте при участии представителей других стран одновременно с открытием мирных переговоров.
После этого лидер Шинн фейн Дж. Адамс начал энергично действовать. Он развернул активную кампанию в средствах массовой информации, нанес очередной визит в США, где встречался не только с представителями ирландской общины, но и с президентом У. Клинтоном. В ходе визита он постоянно подчеркивал курс Шинн фейн и ИРА на компромисс, отсутствие встречных шагов со стороны юнионистов, но, несмотря ни на что, высказывал надежду на добрую волю партий Д. Тримбла и Я. Пэйсли. Он также отмечал, что Ольстер все еще остается британским военным гарнизоном, "лоялисты" (т. е. юнионисты) не прекратили военных действий, и разоружения от них никто не требует9.
Переговоры начались, как и планировалось, в сентябре 1997 г. в Белфасте и продолжаются с перерывами до настоящего времени (октябрь 1999 г.). За эти два года они не раз были на грани провала. Их целью была выработка взаимоприемлемых соглашений, которые положат конец конфликту и определят будущее политическое устройство Ольстера. Тем самым британское правительство фактически признало неудачу периода "прямого правления" (1972—1998). Состав участников переговоров позволяет сделать также вывод о том, что правительство вынуждено признать правомерность требований католиков и согласилось на фактически равное участие в переговорах мирового сообщества и прежде всего США. Председателем конференции стал бывший американский сенатор Дж. Митчелл, ранее глава международной комиссии по урегулированию в Северной Ирландии.
На ход переговоров оказывали влияние безответственные действия мелких экстремистских группировок обеих общин, которые не были связаны договоренностями о прекращении огня и выступили на авансцену, воспользовавшись "молчанием" ИРА и юнионистов. Но важно подчеркнуть тот факт, что именно инициатива британского и ирландского правительств и соблюдение условий перемирия боевиками ИРА сделали эти переговоры вообще возможными, независимо от их конечного результата.
Итогом долгих переговоров стал проект соглашения по урегулированию в Ольстере — 65-страничный документ, представленный Дж. Митчеллом 9 апреля 1998 г. и одобренный представителями британского и ирландского правительств, международного сообщества и, что самое важное, лидерами Шинн фейн. Представители юнионистов вначале отвергли проект, назвав его слишком проирландским, но затем дали согласие на проведение референдума как в Северной Ирландии, так и в Ирландской Республике. Как сообщили телеканалы и радиостанции всего мира, 10 апреля 1998 г. Стормонтское соглашение (названное так по названию особняка Стормонт в пригороде Белфаста, где проходили переговоры, а в прошлом заседал североирландский парламент) было принято.
Основными положениями этого соглашения были: создание (по сути, восстановление, но на новой основе) ольстерского парламента — Североирландской Ассамблеи, члены которой будут избираться от 18 округов (т. е. проведение территориально-административных реформ); сформирование ольстерского Кабинета Министров в составе 12 министров, который будет наделен достаточно широкими, но до конца не определенными полномочиями в сфере внутренней политики (что перекликается с планами Блэра дать больше самостоятельности Шотландии и Уэльсу); "эпохальные" пункты — отказ Ирландской Республики от территориальных претензий на Ольстер, закрепленных долгое время в ирландской Конституции, и ответное согласие Великобритании отменить Акт о Северной Ирландии 1972 г., ограничивавший самоуправление Ольстера. Одним из наиболее важных пунктов соглашения был второй раздел, предусматривающий создание совместного административно-совещательного органа Севера и Юга и предполагающий, что Ирландская Республика будет играть определенную роль в делах Северной Ирландии10. Именно это положение стало камнем преткновения для одобрения юнионистами всего документа.
В целом данное соглашение нельзя считать надежной гарантией мира в Ольстере, не говоря уже о прекращении межобщинного противостояния, причины которого слишком глубоки и сложны, как отмечалось выше. Даже если предусмотренные в нем меры будут претворены в жизнь (что в принципе вполне вероятно), нет гарантии, что это удовлетворит экстремистов из обеих общин, особенно мелкие группировки, не связанные соглашением и не собирающиеся складывать оружия. Нужны четкие гарантии недопустимости дискриминации по любому признаку, механизм их соблюдения и улучшение экономической ситуации в Ольстере. Только в таком случае будут устранены причины конфликта.
Тем не менее соглашение 10 апреля 1998 г. представляет собой значительный шаг вперед, демонстрирует возможность взаимоприемлемых решений и доказывает, что только путь компромисса, только прекращение насилия, только умение слышать друг друга могут привести к позитивным результатам.
22 мая 1998 г. в соответствии со Стормонтским соглашением состоялся референдум в обеих частях острова Ирландия. Его результаты продемонстрировали убедительную поддержку мирного соглашения населением как Северной Ирландии (71 % "за"), так и Ирландской Республики (90 % высказались в поддержку соглашения). Убедительную поддержку получило и положение об изменении ирландской Конституции — отмене положения о воссоединении Северной Ирландии с Республикой11. Компромисс не случайно нашел поддержку лидеров как католиков, так и протестантов. Он дал им возможность убеждать своих сторонников, что по принципиальным вопросам они не отступили. Протестантские лидеры смогут заявить, что они сохранили контроль над исполнительными органами, поскольку эти органы будут формироваться Ассамблеей, в которой большинство голосов будет принадлежать им. А лидеры католиков, в свою очередь, смогут указать, что статус формируемого в соответствии с референдумом Совместного совета представителей Севера и Юга будет закреплен законодательно парламентами Великобритании и Ирландии и потому не может быть отменен по желанию протестантского большинства в Североирландской Ассамблее.
Это последнее положение устраивало и Ирландию. Посредством Совместного совета она получала возможность влиять на дела в Ольстере, в частности участвовать в дискуссиях по развитию туризма, двусторонней торговли и т. д.
Следующим шагом на пути мирного урегулирования в соответствии со Стормонтским соглашением стали выборы в Ассамблею, парламент Северной Ирландии. Они прошли в июне 1998 г. Именно на них рассчитывали противники соглашения, надеясь в случае победы использовать парламентский механизм для девальвации соглашения. У них были основания, поскольку основная часть избирателей от обеих общин, поддерживая в целом курс на примирение и соглашаясь с намеченными соглашением шагами для этого, все же испытывала смешанные и сложные чувства. Протестанты с подозрением относились к неожиданной для них поддержке мира "террористами" из ИРА, а католики опасались закрепления власти за протестантами-юнионистами, не сопровождаемого гарантиями гражданских прав и отмены дискриминации.
На выборах в Ассамблею в протестантской общине больше всего голосов получили "Ольстерские юнионисты" во главе с Д. Тримблом. Второе место с большим отрывом заняла ДЮП во главе с Я.Пэйсли. Остальные партии и группировки набрали невысокий процент голосов. В католической общине лидерство досталось не Шинн фейн, а СДЛП во главе с Дж. Хьюмом, стоящей на умеренных позициях. Шинн фейн вышла на второе место, получив 17 % голосов. Это дало основание Тримблу, как основному кандидату на пост премьер-министра Ольстера, заявить, что он не пригласит в свой будущий кабинет представителей Шинн фейн, так как ИРА, чьим политическим крылом является партия, отказывается разоружаться12.
Вопрос о разоружении стал основным камнем преткновения для дальнейших шагов по урегулированию проблемы после подведения итогов выборов. Этот вопрос занял центральное место и на переговорах Блэра с лидерами общин, и в дебатах британского парламента по ольстерскому вопросу, и в британской прессе. Боевики ИРА и других католических группировок не спешили сдавать оружие (от протестантских боевиков этого требовали гораздо менее интенсивно), ограничиваясь предоставлением гарантий прекращения террора и насилия со своей стороны. Протестанты же требовали разоружения католических "террористов" как непременного условия дальнейшего мирного процесса и допущения Шинн фейн в коалиционное правительство Северной Ирландии. Причем Тримбл заявил о готовности в этом случае сотрудничать с Шинн фейн, а Пэйсли объявил такой шаг в целом предательством интересов протестантов13.
В самом тексте соглашения разоружение провозглашается обязательной задачей, но его конкретная процедура не определена. Это и дало возможность ИРА заявить, что она временно не собирается разоружаться, не нарушая при этом поддержанное ею соглашение. Поэтому обещание руководства ИРА "всесторонне сотрудничать" в вопросе о сдаче оружия, по мнению аналитиков, фактически было заморожено14. В ответ протестантские вооруженные группировки предупредили, что в таком случае и они могут не сдавать оружия.
В самой Великобритании инициативы по мирному урегулированию в Северной Ирландии стали сильным козырем кабинета Блэра, несмотря на их спорную эффективность и противоречивость. Даже консерваторы, обязанные критиковать политику правительства лейбористов, в целом поддержали их, критикуя лишь некоторые детали (например, порядок освобождения террористов из заключения), тем самым проявив себя "слишком конструктивными" для оппозиции, по мнению ряда обозревателей15.
В поддержку курса лейбористского правительства в североирландском вопросе, направленного на постепенную передачу власти в провинции самим ольстерцам, в британских средствах массовой информации была развернута кампания по убеждению общественного мнения в необходимости для Великобритании "уйти" из Ольстера. Приводился в первую очередь такой довод, как чрезмерная дороговизна содержания системы британского контроля над Северной Ирландией — давний тезис католических радикалов (например, пребывание Королевской ольстерской полиции (КОП) только в одном г. Драмкри обходится налогоплательщикам почти в 1 млн ф. ст. в день). Как заметила газета "Санди телеграф", если бы Ольстер сам платил за это, его политики тут же пришли бы к соглашению16. При всей полемической остроте такого вывода нельзя не согласиться, что продолжение конфликта влекло за собой и особого рода косвенные вливания в экономику провинции со стороны Великобритании, не говоря уже о целевых (направленных на развитие североирландской экономики и т. д.). Отсюда можно сделать вывод о том, что своеобразная броня британских субсидий, по сути дела, защищает радикалов из обеих общин, делая их втайне заинтересованными если не в продолжении конфликта в целом, то по крайней мере в сохранении британского военного присутствия. А это, в свою очередь, обусловлено продолжением конфликта.
Процесс переговоров по формированию коалиционного правительства провинции, начавшийся сразу после июньских выборов в Ассамблею, был прерван на некоторое время новым всплеском насилия в Северной Ирландии летом 1998 г. Вначале, в июне 1998 г., открылся очередной ежегодный "сезон маршей" протестантов-юнионистов в память о победе Вильгельма Оранского над якобитами в битве на реке Бойн в 1691 г. Протестанты по традиции прошли через католические кварталы ряда городов Ольстера (самый значительный марш 1998 г. — в г.Портадаун), что, как всегда, привело к стычкам и погромам. В Портадауне дорогу им преградили британские войска. Тогда "оранжисты" стали лагерем и долго отказывались уйти. Эти события вновь вывели на ольстерскую политическую авансцену Оранжистский орден и связанные с ним протестантские группировки, оттесненные, казалось, мирным процессом на задний план17.
Все это заставило лидеров общин прервать переговоры по формированию администрации Ольстера и обратиться к вопросу о прекращении насилия и сдаче оружия. С этой целью Д. Тримбл и Дж. Хьюм провели переговоры с Т. Блэром 10—12 июля 1998 г., поддержанные консультациями с Дж.Адамсом. Однако убийство протестантскими экстремистами 13 и 14 июля троих подростков-католиков привело к срыву этих переговоров.
Этот новый всплеск насилия, вызвавший возмущение католической общины, привел и к расколу протестантов. Впервые большая часть "оранжистов" решительно осудила насилие по отношению к католикам18. Это продемонстрировало определенное укрепление поддержки идеи мирного урегулирования самими общинами.
Но в августе 1998 г. произошел новый теракт, вызвавший громкий общественный резонанс. В центре г. Ома в автомобиле взорвалась бомба, в результате чего 28 человек погибли и более 30 получили ранения. Британская пресса подчеркивала, что это самый чудовищный террористический акт в Северной Ирландии за последние полвека19. Причем важным его аспектом явилось то обстоятельство, что число погибших католиков и протестантов было примерно равным (католиков было несколько больше). Ответственность взяла на себя так называемая "Подлинная ИРА", группировка, вышедшая из ИРА в результате раскола из-за отношения к Стормонтскому соглашению. Этот террористический акт был осужден практически всеми политическими группировками Северной Ирландии, включая и Шинн фейн (объявившей, что она никогда не ставила целью гибель гражданского населения). Характерно, что перед взрывом КОП получила отвлекающую дезинформацию о взрыве, якобы намечаемом в здании суда г. Ома.
И террористический акт в г. Ома, и убийство подростков имеют, как представляется, нечто общее с точки зрения воздействия на общественное мнение, по-видимому, не того, на которое рассчитывали непосредственные организаторы. Убийство подростков (виновны протестантские экстремисты) и мирных жителей (виновны католические экстремисты) словно бы намеренно вызвало возмущение подавляющего большинства.
Блэр прервал свой уик-энд и вместе с принцем Чарлзом прибыл в г. Ома, чтобы поддержать семьи погибших (и католиков, и протестантов). Тем самым эффективно достигалась пропагандистская цель — укрепление миротворческого процесса в глазах общественного мнения. В результате всех этих событий протестантские группировки объявили, что не станут мстить, "Подлинная ИРА" через некоторое время выступила с покаянным заявлением и обещанием соблюдать перемирие, а ирландский премьер-министр Б. Ахерн и британский министр по делам Северной Ирландии М. Моулэм обещали беспрецедентные меры против членов террористических группировок, не присоединившихся к мирному процессу. В британской прессе высказывались мнения, что ирландское правительство может играть в борьбе с такими группами (католическими) более значительную роль, поскольку базы и арсеналы многих из них находятся на территории Ирландской Республики20. Ахерн действительно предупредил вскоре о том, что, по данным ирландской контрразведки, в Ольстере готовятся новые террористические акты.
В связи с этим развернулась активная дискуссия о роли британских вооруженных сил в Северной Ирландии. Еще до событий весны—лета 1998 г. британское правительство создало комиссию по реформированию КОП, во главе которой встал последний губернатор Гонконга К. Пэттен. Ряд британских средств массовой информации, в частности "Дейли телеграф", обвиняли комиссию в потворстве прекращению практики интернирования террористов21. Другие, например "Гардиан", подчеркивали, что эта практика, столь широко применявшаяся при консерваторах, себя совершенно не оправдала, и призывали к усилению сотрудничества ольстерской и ирландской полиции в борьбе с террористами22. Такое сотрудничество между КОП и ирландской Гардой действительно стало усиливаться. Позиция руководства Гарды (и прежде всего ее генерального секретаря К. Финнегана) заключается во все большем отходе от оценки КОП как представителей враждебного режима.
В августе 1998 г. на переговорах было достигнуто компромиссное решение о поэтапном разоружении ИРА одновременно с началом вывода британских вооруженных сил из Северной Ирландии.
Результатом террористических актов 1998 г. явился и тот факт, что британское правительство стало рассматривать рекомендации ряда экспертов по усовершенствованию антитеррористического законодательства, включавшие такие предложения, как положения о задержке по подозрению в подготовке теракта, о рассмотрении информации, полученной по телефону, в качестве улики в делах по терроризму, а также о праве полиции конфисковывать финансовые средства, предназначенные для финансирования террористических актов, если имеются основания для такого подозрения.
Эти инициативы нашли понимание у руководства Ирландской Республики. Осенью 1998 г. прошла встреча Т. Блэра и Б. Ахерна, посвященная обсуждению планов совместных действий против терроризма. Премьер-министры поддержали идею принятия нового антитеррористического законодательства в обеих странах, расширяющего возможности полиции и судов в делах против боевиков. Новое законодательство должно предусматривать и такие положения, как, во-первых, возможность осуждения подозреваемых в принадлежности к организации, объявленной вне закона, только на основании показаний, данных старшим офицером полиции (причем суд должен располагать доказательствами надежности таких показаний и отсутствия личных мотивов), во-вторых, возможность выносить осужденным приговор даже в том случае, если обвиняемый хранит молчание в ходе следствия и суда (что будет теперь трактоваться как подтверждение участия в деятельности запрещенной организации), и, в-третьих, право суда выносить приговоры тем, кто сговаривается с целью совершения террористического акта даже за пределами Великобритании.
В декабре 1998 г. на возобновившихся переговорах лидеров общин по государственному устройству Северной Ирландии произошел прорыв. Была достигнута договоренность о механизме раздела власти. Это событие, при всей его предварительности и условности, оказалось весьма своевременным для правительства Блэра, активно присоединившегося к США в ходе военной операции в Ираке и стремившегося укрепить свой имидж "миротворца" в противовес своей агрессивной политике. Суть соглашения в том, что оно, как и планировалось, предусматривает формирование коалиционного правительства — Исполнительного комитета, состоящего из 10 департаментов и располагающего весьма ограниченными полномочиями в области управления внутренними вопросами и экономикой провинции. Премьер-министром Северной Ирландии должен стать Д. Тримбл — как лидер не только самой влиятельной протестантской партии, но и партии, получившей больше всего голосов в ходе июньских выборов в Ассамблею23.
Однако Тримбл вновь подтвердил свое намерение рассмотреть вопрос об участии представителей Шинн фейн в своем правительстве только после того, как ИРА сложит оружие. Тем самым реализация договоренностей оказалась под вопросом, поскольку необходимость включения Шинн фейн в правительство Ольстера базировалась не только на полученных на июньских выборах 17 % голосов, но и на убеждении многих сторонников умеренной католической СДЛП, значительной части британского общественного мнения и даже части протестантов, что без Шинн фейн ("раскаявшейся" в терроризме и поддерживающей мирные инициативы) урегулирование в Северной Ирландии останется лишь на бумаге.
К тому времени в Ольстере стало проявляться и достаточно новое явление, хотя и логически связанное со сложившимся образом действий противоборствующих сил провинции. Крупные группировки обеих общин, поддерживающие мирный процесс, стали обращать террор против выступающих за продолжение борьбы организаций и членов своих же структур. Другими словами, миротворцы стали оказывать давление на убежденных сторонников террора при помощи все того же террора. Если в конце января 1999 г. противники мирного урегулирования из католической общины учинили в г. Ньюри зверскую расправу над активно выступавшим за мирное урегулирование бывшим боевиком ИРА Эймоном Коллинзом, выдававшим информацию о террористических актах ИРА англичанам (его труп был так изувечен, что жена едва его опознала), то 31 января был похищен и жестоко избит некто Пэдди Фокс, деятель ИРА с большим террористическим стажем, известный своей непримиримой позицией в вопросе об урегулировании. Он критиковал Стормонтское соглашение, обвиняя руководителей Шинн фейн в предательстве интересов католиков, и заявлял, что "многие борцы за воссоединение Ирландии недовольны компромиссом". Выяснилось также, что активисты ИРА проводили обыски в домах своих "диссидентов", не согласных с курсом на мирное урегулирование, и оказывали на них давление иными способами, стремясь добиться прекращения разногласий. В свою очередь, протестантские вооруженные группировки также воздействовали на своих членов, не согласных с прекращением террора по отношению к католикам, поразительно схожими методами24.
По мнению ряда британских обозревателей, правительство Блэра вполне устраивает, что боевики ИРА и протестантские экстремисты убивают своих, а не друг друга и не жителей Великобритании25. Блэр в феврале 1999 г. выступил с заявлением, что интернированных не будут освобождать до тех пор, пока не прекратится насилие.
Как подчеркивает "Обсервер", "сами общины еще нуждаются в определенной силовой политике по отношению к своим членам. Пока королевской полиции не вполне доверяют, нужны определенные силы, контролирующие насильников, наркодельцов и т. д."26. Шок вызвали, например, высказывания такого высокопоставленного деятеля ИРА, как ее генеральный адъютант К. Мак-Кенна, который заявил, что террористы, убившие беременную женщину-полицейского из КОП, уничтожили сразу двоих врагов одним ударом. Все это, во-первых, показывает общественному мнению Великобритании, что террористы остаются психологическими приверженцами террора, а во-вторых, используется в целях периодического уравновешивания "слишком позитивного и оптимистичного отношения к террористам из ИРА", не вполне соответствующего целям британского кабинета, который все же не стремится за "миротворческим энтузиазмом" отказываться от испытанного принципа "разделяй и властвуй".
В марте 1999 г. имела место новая серия террористических актов и силовых акций. Вначале была убита известная правозащитница Розмари Нельсон, чью машину взорвали протестантские экстремисты (ответственность взяла на себя протестантская группировка "Красная рука", не поддержавшая соглашение и вступившая в конфликт с основными протестантскими группировками; это было уже третье убийством на ее счету за последние полгода)27. Затем в г. Портадаун произошли межобщинные столкновения, в которые были вовлечены и части КОП. В итоге десятки человек были ранены, в их числе 38 полицейских и лидер местной католической общины. После этого на улице Белфаста был застрелен один из наиболее непримиримых протестантов-"оранжистов" Ф. Карри, накануне освободившийся из тюрьмы. Вскоре выяснилось, что его убили не католики-"республиканцы", а боевики "Добровольческих сил Ольстера", группировки, поддержавшей мирное соглашение28.
В это же время в Вашингтоне в День Святого Патрика состоялась встреча Адамса и Тримбла с президентом США Клинтоном, который, подобно Блэру, вновь демонстрировал свои миротворческие усилия. Однако эта встреча еще раз показала, что процесс урегулирования вновь застопорился (по мнению ряда обозревателей, зашел в тупик). Выполнение мирного соглашения, как и ранее, упирается на данном этапе в вопрос о разоружении ИРА. Формирование совместного правительства Северной Ирландии, намеченное первоначально на октябрь 1998 г., было перенесено по инициативе британского правительства на апрель 1999 г., поскольку юнионисты по-прежнему выдвигают требование о разоружении ИРА в качестве условия приглашения в правительство представителей Шинн фейн29.
Подводя итог, можно сделать следующие выводы: 1) британское государство не желает больше быть втянутым непосредственно в конфликт и быть объектом террора ИРА; 2) Стормонтское соглашение, как и предыдущие планы урегулирования, не содержит четких гарантий недопустимости дискриминации по отношению к католическому меньшинству, т. е. суть конфликта почти не затрагивается; 3) противостояние постоянно "подогревается" террором с обеих сторон, следовательно, нельзя однозначно обвинять в продолжении конфликта ни одну из них; 4) социально-экономическая суть конфликта до сих пор оттеснена на второй план и завуалирована чисто политическими и религиозными лозунгами; 5) в последнее время установление мира или хотя бы перемирия представляется все более и более экономически выгодным ввиду роста инвестиций, разработки специальных программ, создающих рабочие места и другими мерами способствующих некоторой разрядке экономической напряженности в Северной Ирландии, и осознание этого растет; 6) расклад политических сил в Ольстере, долгое время дававший перевес именно радикально-экстремистскому течению в обеих общинах, изменился в последнее время в пользу склонных к компромиссу сил.
В совокупности все эти факторы все же не способствуют коренному решению проблемы, несмотря на все обнадеживающие события и тенденции последних лет. И тем не менее, учитывая все аспекты проблемы, можно сделать еще один вывод: 7) компромиссное урегулирование конфликта даже при нерешенности абсолютно всех спорных вопросов в целом реально при условии предоставления гарантий гражданских, социальных и политических прав католическому меньшинству без ущерба для прав протестантского большинства.
Литература