Белорусский журнал международного права и международных отношений 2003 — № 1


международное право — международное частное право

РЕГЛАМЕНТАЦИЯ ИНОСТРАННОГО УСЫНОВЛЕНИЯ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ

Наталья Синкевич

Синкевич Наталья Федоровна — старший преподаватель кафедры международного права Белорусского института правоведения

Институт усыновления прочно вошел в жизнь нашего общества и является, в определенном смысле, мерилом гуманности любого общества и государства. Этот институт имеет свою богатую и интересную историю, с древних времен и до наших дней. Особый интерес вызывает усыновление детей иностранцами. Если в середине 40-х гг. XX столетия имели место лишь единичные случаи такого усыновления, то к концу 1980-х гг. подобное усыновление стало в большинстве стран мира обычной практикой. В этот период начинает широко применяться термин "международное усыновление", объединяющий ранее употреблявшиеся раздельно понятия "усыновление детей-иностранцев" и "усыновление детей иностранцами".

В соответствии со статьей 119 Кодекса Республики Беларусь о браке и семье1 (далее — КоБС) под усыновлением (удочерением) признается основанный на судебном решении юридический акт, в силу которого между усыновителем и усыновленным возникают такие же права и обязанности, как между родителями и детьми.

Необходимым дополнением для определения "международное усыновление" должно стать "включение в рассматриваемое понятие основного фактора — юридической связи данного отношения с несколькими правопорядками"2 .

Следует остановиться на самом термине "международное усыновление". Применение указанного термина представляется спорным и вызывает некоторые сомнения.

Во-первых, термин "международный" в большинстве случаев отождествляется со словами "межгосударственный", "межвластный".

Посредством данных понятий раскрывается смысл термина "международные отношения", который является предметом изучения в международном публичном праве. В международном частном праве термин употребляется в том смысле, что отношения возникают в условиях трансграничного общения, т. е. выходят за рамки правовой системы какого-либо одного государства. Предметом международного частного права являются гражданско-правовые, брачно-семейные, трудовые отношения, как бы "пересаженные" на международную "почву". При таком механическом подходе не учитываются сложность и своеобразие рассматриваемых явлений. В то же время гражданско-правовые корни отношений, регулируемых международным частным правом, очевидны, как очевидна и принадлежность этих отношений к международной среде3 .

Во-вторых, слово "международный" на иностранном языке, например английском, звучит как "international" и переводится как "международный", а в некоторых случаях как "межгосударственный", а термин "межгосударственное усыновление" вообще противоречит смыслу указанных отношений, так как из смысла данного словосочетания выходит, что ребенка усыновляет государство, а не физическое лицо, проживающее на территории иностранного государства. Нельзя, конечно, утверждать, что страна, в которую ребенок переезжает жить, не имеет никакого отношения к данному процессу. Она предоставляет возможность своим гражданам ввезти ребенка и принимает его в свое гражданство, если усыновители этого желают, а ребенок, достигший определенного возраста, не возражает. Но в любом случае ребенок будет воспитываться и жить в первую очередь в семье, а уж потом в том или ином государстве. Поэтому, с нашей точки зрения, термин "иностранное усыновление" наиболее полно отвечает смыслу указанных отношений, в связи с чем в дальнейшем мы будем пользоваться именно этим термином.

Одним из условий установления усыновления является то, что усыновление возможно только в интересах ребенка, причем особенно надо учитывать этот интерес, если ребенок усыновляется иностранными гражданами.

Говоря об интересе детей, практически все ученые указывают, что вследствие несовершеннолетия ребенка этот интерес за него определяют родители. Что же делать в случае, если у ребенка их нет или они от него отказались, иными словами, если ребенок находится под опекой государства? В этом случае именно государство в лице своих уполномоченных органов должно определить этот интерес. А так как интересом является надлежащее семейное воспитание, государство должно стремиться устроить судьбу ребенка, пусть даже в иностранной семье.

Поскольку вопрос, связанный с иностранным усыновлением, входит в предмет международного частного права, то необходимым компонентом такого рода отношений является наличие иностранного элемента.

Как известно, существует три вида иностранного элемента: субъект отношений, объект отношений, юридический факт.

В данном случае иностранным элементом выступает субъект (иностранец усыновляет ребенка — белорусского гражданина, например) и юридический факт (например, акт об усыновлении исходит с территории иностранного государства, где был усыновлен ребенок-белорус). Иными словами, возникает два аспекта: "усыновление детей-иностранцев" и "усыновление детей иностранцами", причем очень важно, где именно юридический факт — усыновление — устанавливается: на территории Республики Беларусь или на территории иностранного государства. Надо отметить, что в настоящее время в Республики Беларусь наиболее распространено усыновление белорусских детей иностранцами.

При усыновлении детей — граждан одной страны гражданами другой затрагиваются интересы нескольких лиц, являющихся гражданами различных государств, или лиц, проживающих на территории разных стран. В этих странах могут быть иные и даже совершенно противоположные взгляды на усыновление. Эти различия обусловливаются, прежде всего, различиями в целях, которые ставятся перед институтом усыновления в этих государствах. В связи с этим считаем целесообразным указать определения, закрепленные в законодательствах некоторых государств.

Так, в странах Западной Европы законодательно закрепляется, что усыновление возможно только с учетом интересов детей, но в то же время оно направлено на то, чтобы "обеспечить бездетных лиц наследниками, сделать возможным существование фирмы"4, вследствие чего в ряде стран допускается брак между усыновленным и усыновителем, а также усыновление совершеннолетних лиц.

В Германском гражданском уложении как такового определения "усыновление" нет, только говорится, что усыновление допустимо, если оно служит благу ребенка и следует ожидать, что между усыновителем и ребенком возникнут такие же отношения, как между родителем и ребенком (ч. 1, пар. 1741)5 .

Шотландский акт 1978 г. под усыновлением понимает порядок, надлежащий родительским правам и обязанностям, устанавливающий связь ребенка и усыновителя6 .

Глава 4 Родительского кодекса Швеции определения "усыновление" вообще не содержит.

Интересным является тот факт, что в мусульманских странах усыновление вообще запрещено. Этот запрет базируется на положении Корана (33:4-5): "Не устроил Аллах для человека двух сердец внутри и не сделал ваших приемышей вашими детьми. Возведите их к их отцам, это более справедливо у Аллаха, а если не знаете их отцов, то это ваши братья в вере и ваши близкие". Единственным мусульманским государством, где существует и функционирует институт усыновления, является Тунис7 . В других странах существует институт "приема" или "убежища", согласно которому супруги обязуются принять ребенка и дать ему необходимую помощь, но ребенок не может ни носить фамилию своей новой семьи, ни рассчитывать на часть имущества или на наследство8 .

Так как в отношениях участвует "иностранный элемент", могут иметь место следующие случаи усыновления:

1) в Республике Беларусь иностранцем усыновляется белорусский ребенок;
2) в Республике Беларусь белорусским гражданином усыновляется иностранец;
3) в Республике Беларусь иностранец усыновляет иностранца;
4) за границей белорусский гражданин усыновляет иностранного гражданина;
5) за границей белорусский гражданин усыновляет белоруса;
6) за границей иностранец усыновляет белорусского гражданина.

Как видим, случаев немало, и в связи с этим возникает вопрос: нормами какого права будет регулироваться каждый случай указанных отношений?

Отношения в международном частном праве, как известно, регулируются коллизионными нормами, т. е. нормами, которые указывают, правом какого государства следует руководствоваться при регулировании тех или иных правоотношений, в данном случае отношений по усыновлению.

Для полного и основательного уяснения анализируемых правоотношений следует обратиться к некоторым фактам истории данного вопроса, к ситуации, которая была во времена Советского Союза, поскольку практика СССР оказала заметное влияние на законодательство государств, возникших после его распада, в частности на законодательство Республики Беларусь.

В СССР коллизионные вопросы усыновления получили регламентацию в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье (ст. 35) 1968 г.9, в республиканском кодексе 1969 г. (ст. 220)10, а также Консульском уставе СССР 1976 г.11

В отношении усыновления советских детей в БССР иностранцами устанавливался особый разрешительный порядок усыновления. Он состоял в следующем: обычно усыновление производилось по просьбе усыновителя решением исполнительного комитета областного, Минского городского Совета народных депутатов по местожительству усыновляемого.

В случае усыновления ребенка, являющегося советским гражданином и проживающего вне пределов СССР, которое производилось, как правило, в консульском учреждении СССР, усыновитель-иностранец, кроме всех установленных советским законодательством условий, должен был получить разрешение на усыновление ребенка от Министерства народного образования БССР. Такой порядок усыновления советского ребенка иностранцем был призван "служить дополнительной гарантией того, что интересы ребенка будут обеспечены надлежащим образом, что будут учтены возможные последствия усыновления ребенка иностранцем"12 .

В части 4 статьи 220 КоБС БССР коллизионная норма, регулирующая данные отношения, формулировалась как односторонняя, т. е. именно советское законодательство определяло порядок и условия усыновления, его правовые последствия и основания его отмены. Более того, советское законодательство применялось при усыновлении на территории БССР независимо от гражданства ребенка.

Поскольку усыновление иностранцами советского ребенка на территории БССР производилось по советскому закону, к нему применялись такие же требования, как и при внутреннем усыновлении: исследовались условия жизни усыновителя на предмет их соответствия интересам ребенка; испрашивалось согласие супруга усыновителя, если ребенок усыновлялся одним из супругов; испрашивалось согласие родителей, опекуна (попечителя); если ребенок достигал 10 лет, необходимо было и его согласие (гл. 12 КоБС БССР).

Специального законодательства об усыновлении советских детей иностранцами и советскими гражданами иностранных детей не было, подобное усыновление производилось на общих основаниях: на территории БССР — решением исполнительного комитета районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов, усыновление же за ее пределами — консульскими учреждениями. В последнем случае усыновление регулировалось еще и Консульским уставом СССР, статья 45 которого предусматривала, что "консулы производят усыновление в тех случаях, когда усыновитель и усыновляемый являются гражданами Союза ССР и проживают за границей". В доктрине указывалось, что это должно являться обязательным условием для признания в СССР акта усыновления, но практика пошла по другому пути, так как нет оснований не признавать усыновление, произведенное в установленном порядке, при соблюдении определенных условий в соответствующих органах иностранного государства и не противоречащее положениям иностранного закона.

В настоящее время международная практика выработала три подхода к регулированию данного вопроса:

1) усыновление с участием иностранного элемента регулируется личным законом усыновителя (например, в Австрии, Германии, Швейцарии);
2) усыновление регулируется законом усыновляемого (например, в Республике Беларусь). В Англии приказ об усыновлении издается английским судом, усыновление подчиняется английскому праву. В этой стране закон об усыновлении принят после присоединения к Европейской конвенции об усыновлении 1967 г. Согласно этому закону, английские суды по просьбе усыновителей издают приказ об усыновлении в тех случаях, когда усыновители и дети проживают на территории стран — участниц Конвенции;
3) третья группа государств регулирует данные отношения личным законом усыновителя в сочетании с органичным применением личного закона усыновляемого, причем личным законом может выступать как закон постоянного местожительства, так и закон гражданства (Российская Федерация, Франция, Норвегия, Швеция, Финляндия, страны Латинской Америки).

Таким образом, до сих пор единого подхода к решению данного вопроса нет. Решение коллизионных вопросов усыновления в соответствии с законодательством государства, гражданином которого на момент подачи заявления об усыновлении является усыновитель, соответствует международной практике. Ведь ребенку, усыновленному иностранцем, "предстоит покинуть свою страну и жить в государстве усыновителя, где он в правовом отношении должен быть надежно защищен"13 .

И. М. Кузнецова полагает, что применение при усыновлении права соответствующего иностранного государства "обеспечивает в дальнейшем стабильность усыновления в иностранном государстве, и тем самым интересы ребенка будут соблюдены уже в стадии производства усыновления"14 .

Использование привязки "личный закон усыновителя" в чистом виде не всегда будет соответствовать интересам ребенка, поскольку в иностранном законодательстве может быть указан другой возраст, при наступлении которого необходимо получить согласие ребенка на усыновление, устанавливаться другая разница в возрасте между усыновителем и усыновленным ребенком, позволяться усыновление совершеннолетних, могут быть иные последствия усыновления и требования, предъявляемые к лицам, имеющим право быть усыновителями.

Другая крайность при определении права, подлежащего применению к иностранному усыновлению, это установление, что определяющим законом будет личный закон ребенка, которого хотят усыновить. В настоящее время этот подход практически не используется, хотя в законодательстве Республики Беларусь закреплен именно этот подход — отголосок старого законодательства. Так, положение части 2 статьи 233 КоБС регламентирует, что усыновление на территории Республики Беларусь иностранными гражданами или лицами без гражданства, постоянно проживающими на территории иностранного государства, а также гражданами Республики Беларусь, постоянно проживающими на территории иностранного государства, ребенка, являющегося гражданином Республики Беларусь, производится в соответствии с главой 13 Кодекса. С нашей точки зрения, подобный подход продиктован тем, что законодательство считает данный вид правоотношений настолько важным, а институт настолько значимым, что эти отношения должны регулироваться только законодательством Республики Беларусь. Из этого можно сделать вывод, что применение иностранного права может повлечь противоречие основам правопорядка (публичного порядка) Республики Беларусь.

Как известно, понятие публичного порядка отличается в судебной практике и доктрине многих государств крайней неопределенностью. Некоторые ученые утверждают, что неопределенность — основной признак этого понятия. Определение пределов применения этой оговорки во многих государствах полностью предоставляется судейскому усмотрению15 .

Само по себе различие между законодательством нашего государства и иностранным правом, даже если это различие является принципиальным, не может быть основанием для применения оговорки о публичном порядке. Таким образом, "речь может идти не о противоречии между законодательствами, а о тех отдельных случаях, когда применение иностранного закона могло породить результат, не допустимый с точки зрения нашего правосознания"16 . Существуют две теории публичного порядка: позитивная и негативная.

Теория негативного публичного порядка сводится к тому, что иностранное право не применяется, а обязательства сторон, возникшие на его основе, не подлежат защите, если такое применение и такая защита противоречат публичному порядку данного государства. Из смысла статьи 1099 Гражданского кодекса Республики Беларусь17 можно сделать вывод, что в Республике Беларусь присутствует именно негативная теория: "иностранное право не применяется в случаях, когда его применение противоречило бы основам правопорядка (публичному порядку) Республики Беларусь, а также в иных случаях, прямо предусмотренных законодательными актами".

При позитивной теории публичного порядка существует некая совокупность норм, которые в силу их особой важности не допускают применение иностранного права. Из этого следует, что если говорить об институте усыновления, то применение к этим отношениям законодательства Республики Беларусь продиктовано именно позитивной теорией публичного порядка. Следовательно, в законодательстве Республики Беларусь прослеживаются черты обеих теорий, хотя доктрина причисляет Республику Беларусь к представителям негативной теории публичного порядка.

И наконец, третий подход к решению данного вопроса — совокупное применение права усыновителя и права усыновляемого. То есть, при иностранном усыновлении применяется личный закон усыновителя, но с обязательным учетом отдельных положений (императивных норм) того государства, гражданином которого является усыновляемый ребенок. С нашей точки зрения, решение данного вопроса подобным образом наиболее полно отвечает интересам детей и здравому смыслу, поскольку дети получают как бы двойную защиту — и по правилам иностранного законодательства (закона страны гражданства усыновителя), и по правилам законодательства гражданства ребенка. Если требования того или иного из этих законов не соблюдены — усыновление недопустимо18 .

В настоящее время указанные вопросы получили свое отражение и в масштабе двустороннего сотрудничества между нашим государством и рядом иностранных. Так, заключены договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам между Республикой Беларусь и Республикой Польша (1994)19, Республикой Беларусь и Латвийской Республикой (1994)20, Республикой Беларусь и Литовской Республикой (1992)21 . В подобных договорах, заключенных с Китайской Народной Республикой (1993)22 и Финляндской Республикой (1978)23, данный вопрос не урегулирован. Республика Беларусь также стала участницей многосторонней Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.24, разработанной и принятой для стран — участниц Содружества Независимых Государств.

Общим подходом в указанных соглашениях является то, что все они указывают на применение к подобного рода отношениям законодательства того государства, гражданином которого является усыновитель на момент подачи заявления об усыновлении или его отмене. В такой форме эта норма отражена в части 1 статьи 37 Конвенции для стран — участниц СНГ и части 1 статьи 34 Договора с Литвой. Часть 1 статьи 32 Договора с Латвией предусматривает возможность выбора усыновителем законодательства государства, гражданином которого он является, или законодательства государства, на территории которого он имеет постоянное местожительство. В части 1 статьи 32 Договора с Польшей предусмотрено, что если усыновитель является гражданином одного государства, а проживает на территории другого, то применяется законодательство страны проживания.

В договорах с Литвой и с Латвией предусматривается применение законодательства государства, гражданином которого является ребенок, если его усыновляют супруги, имеющие разные гражданства. Конвенция для стран — участниц СНГ и Договор с Польшей при подобной ситуации используют кумуляцию коллизионных привязок, обязывая производить усыновление в соответствии с условиями, предусмотренными законодательством обеих сторон.

Характерной чертой исследуемых договоров является то, что они регламентируют необходимость учета законодательства страны гражданства ребенка по вопросам, связанным с необходимостью получения согласия ребенка на усыновление, согласия его законного представителя и компетентного учреждения его государства.

Теперь обратимся к вопросу о компетенции учреждения по делам об усыновлении или его отмене. Согласно Конвенции для стран — участниц СНГ компетентным по данному вопросу является усыновитель в момент подачи заявления, если же у супругов-усыновителей разное гражданство, — то учреждение, которое находится на территории государства, где супруги имеют или имели последнее совместное местожительство или местопребывание (ч. 4 ст. 37).

В Договоре с Латвией компетентным объявляется учреждение юстиции государства, законодательство которого применяется. При разном гражданстве супругов компетентно учреждение гражданства ребенка (чч. 4, 5 ст. 32).

В Договоре с Литвой компетентным является учреждение гражданства усыновителя в момент подачи заявления, при разном гражданстве супругов — учреждение государства, гражданином которого является ребенок (чч. 4, 5 ст. 34).

И в Договоре с Польшей вопрос усыновления или его отмены решается органом того государства, гражданином которого является усыновляемый на момент подачи заявления. Если усыновляемый является гражданином одной страны, а проживает на территории другой, на территории которой проживает и усыновитель, то компетентным является орган страны проживания (ч. 5 ст. 32).

Что касается международных многосторонних (универсальных) конвенций по вопросам применимого права, то в 1965 г. была принята Гаагская конвенция "О юрисдикции, применимом праве и признании решений об усыновлении". Эту Конвенцию не ратифицировали ни Советский Союз, ни позднее Республика Беларусь. В Конвенции устанавливалось общее правило — применение компетентными властями своего внутреннего закона. Конвенция предусматривала следующие изъятия: должно учитываться любое положение о запрещении усыновления, содержащееся в национальном законе усыновителя (усыновителей), если применение такого запрещения предусмотрено законодательством государства усыновителей при ратификации Конвенции; в отношении вопроса о согласии на усыновление лиц, не являющихся членами семьи усыновителя, применяется закон гражданства ребенка25 .

В Европейской конвенции об усыновлении детей 1967 г. содержатся унифицированные материальные нормы об усыновлении и правовых последствиях усыновления. Эта Конвенция действует между странами — участницами Европейского совета.

В настоящее время в Республике Беларусь создан орган, регламентирующий усыновление детей-сирот и детей, которые остались без опеки родителей, — Национальный центр усыновления республиканского органа государственного управления, ведающего вопросами образования. Кроме того, центр осуществляет психолого-педагогическую и правовую подготовку кандидатов в усыновители и координирует деятельность областных, районных, городских органов охраны детства по национальному и международному усыновлению.

Национальный центр усыновления Республики Беларусь тесно сотрудничает с подобными центрами, расположенными на территории других государств, например с Центром по усыновлению детей, находящимся в Швеции.

Постоянным бюро Гаагской конференции по международному частному праву была разработана и принята Конвенция о защите детей и сотрудничеству в области межгосударственного усыновления от 29 мая 1993 г. Официальный текст Конвенции составлен на двух языках — французском и английском. Во французском тексте усыновление называется международным — "international", в то время как в английском тексте употреблено слово "intercountry", не имеющее эквивалента в русском языке и в буквальном переводе означающее "имеющий место между странами". Укоренившийся у нас применительно к данной Конвенции перевод слова "intercountry" как "межгосударственный" не вполне отвечает смыслу, который вкладывали в этот термин авторы Конвенции. Несмотря на недостатки этого термина, применительно к данной Конвенции он будет использоваться, поскольку в ней речь идет о кооперации по вопросам усыновления между странами26 .

Глава IV Конвенции устанавливает свои требования к процедуре межгосударственного усыновления. Конвенция исходит из того, что кандидаты в усыновители должны обращаться именно в Центральную инспекцию государства их постоянного местожительства, а не напрямую в инспекцию государства, из которого хотели бы усыновить ребенка.

Таким образом, отношения по усыновлению детей одного государства гражданами другого государства следует именовать не "международное усыновление", а "иностранное усыновление", поскольку именно последний термин, с нашей точки зрения, наиболее отвечает содержанию указанных отношений.

Один из выводов, который был сделан при анализе отношений, возникающих при иностранном усыновлении, заключается в том, что каждому государству известен институт усыновления вообще и иностранного в частности (за редким исключением — ряд мусульманских стран), но в них по-разному регулируются основные условия его установления. Это связано в господствующей в стране религией, моралью, традициями, обычаями, принципами и устоями жизни. Применение норм, регулирующих семейные правоотношения, тесно связано также с существующим в данной стране понятием публичного порядка, поэтому нормы в этой сфере наиболее трудно унифицировать. Более того, поскольку речь идет об иностранном усыновлении, следует вести разговор об унификации не только материальных норм, но и коллизионных в том числе.

В связи с вышеизложенным предлагаем внести в КоБС изменения и закрепить общепринятый подход — привязку к личному закону усыновителя, оговорив при этом, что к данным отношениям будут применяться императивные нормы белорусского законодательства. К этим нормам следует отнести следующие: согласие родителей ребенка на усыновления, возраст ребенка, с которого требуется его согласие, препятствия для усыновления.

Таким образом, правовые и социальные вопросы иностранного усыновления должны постоянно находиться в центре внимания не только соответствующих государственных структур, но также общества и правозащитных организаций.

1 Кодекс Республики Беларусь о браке и семье // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 1999. № 55.
2 Ануфриева Л. П. Международное частное право: Особенная часть. Т. 2. М.: Бек, 2000. С. 593.
3 Храбсков В. Г. Международное частное право в системе современного международного права // Правоведение. 1982. №.6. С. 37.
4 Городецкая И. К. Международная защита прав и интересов детей. М.: Международные отношения. 1973. С. 74.
5 Германское право: Часть 1. М., 1996. С. 368.
6 Private international law. Edinburg, 1990. P. 496.
7 Книга 7 Кодекса Туниса о личном статусе 1956 г. и Закон № 58-27 от 4 марта 1958 г. с последующими изменениями.
8 Рыжкова Е. А. Смешанные браки мусульман с мусульманами // Московский журнал международного права. 1999. № 4. С. 58.
9 О сновы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. // Свод законов СССР. Т. 2. М., 1968.
10 Кодекс о браке и семье БССР 1969 г. // Свод законов БССР. 1969. № 17. Ст. 278.
11 Консульский устав СССР 1976 г. // Ведомости Верховного Совета СССР 1976. № 27. Ст. 404.
12 Городецкая И. К. Международная защита прав и интересов детей. М.: Международные отношения, 1973. С. 74.
13 Звеков В. П. Международное частное право: Курс лекций. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА·М, 1999. С. 404.
14 Кузнецова И. М. Новое в порядке усыновления детей // Журнал российского права. 1997. № 1. С. 113.
15 Международное частное право: Конспект лекций. М.: ПРИОР, 2001. С. 31.
16 Там же.
17 Гражданский кодекс Республики Беларусь 1999г. // Ведомости Национального собрания Республики Беларусь. 1999. № 7-9. Ст. 101.
18 Международное частное право: Учебник для вузов / Под ред. Н. И. Марышевой. М., 2000. С. 407.
19 Договор между Республикой Беларусь и Республикой Польша о правовой помощи по гражданским, семейным, трудовым и уголовным делам 1994 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1995. № 27. Ст. 359.
20 Договор между Республикой Беларусь и Латвийской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1994 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1995. № 26. Ст. 354.
21 Договор между Республикой Беларусь и Литовской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1992 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1993. № 17. Ст. 202.
22 Договор между Республикой Беларусь и Китайской Народной Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1993 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1993. № 27. Ст. 371.
23 Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Финляндской Республикой о правовой защите и правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1978 г. // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 1998. № 5.
24 Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь. 1993. № 28. Ст. 375.
25 Шебанова Н.А. Семейные отношения в международном частном праве. М., 1995. С. 13—14.
26 Дюжева А. А. Проблемы законодательства о международном усыновлении // Государство и право. 1995. № 6. С. 43.


Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Сообщество

  • (029) 3222740
  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
© 2025 Международное общественное объединение «Развитие». All Rights Reserved.