Белорусский журнал международного права и международных отношений 2003 — № 4

международное право — институт ответственности в международном праве

ОБЯЗАТЕЛЬСТВА ГОСУДАРСТВ ПО ПРЕДОТВРАЩЕНИЮ ТРАНСГРАНИЧНОГО УЩЕРБА В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ

Виктор Строчук

Строчук Виктор Михайлович — аспирант кафедры международного права факультета международных отношений Белорусского государственного университета

Интенсивное развитие науки и техники привело к возникновению новых, потенциально опасных видов деятельности, которые не запрещены международным правом и приносят значительные социально-экономические выгоды для государств, их осуществляющих. Однако осуществление таких видов деятельности странами мирового сообщества зачастую связано с риском нанесения ущерба окружающей среде и имуществу иных государств, как сопредельных, так и отдаленных.

Ущерб окружающей среде, причиняемый человеческим вмешательством, представляет угрозу самому существованию нашей планеты. В нынешних условиях глобальная проблема охраны окружающей природной среды приобретает высшую международную приоритетность. Важнейшей предпосылкой ее эффективного решения является тесное международное сотрудничество государств в сфере предотвращения трансграничного ущерба.

Современное международное право не позволяет государствам осуществлять или допускать осуществление деятельности на их территории без учета прав других государств или охраны окружающей среды. Этот принцип обычно упоминается со ссылкой на максиму "Sic utere tuo, ut alienum non laedas" ("Используй свое имущество таким образом, чтобы не наносить вреда имуществу других"), или "принципы добрососедства".

Однако в такой общей трактовке данный принцип, на наш взгляд, не может непосредственно применяться в международном праве. В связи с этим представляется необходимым рассмотреть характер и содержание этого международно-правового обязательства.

В доктрине международного права существует два подхода к степени строгости обязательства предотвращения. Некоторые авторы, например Л. В. Сперанская (Россия), Л. де ла Файет (Канада), считают это обязательство абсолютным, либо обязательством результата¹. Это означает, что государства обязаны обеспечить результат — непричинение ущерба. Такая позиция дает им основание говорить об абсолютной, или строгой, ответственности государств за причиненный трансграничный ущерб. Представляется, что более обоснованной является точка зрения, что это обязательство, характеризующее поведение государства и не носящее столь категоричного характера. Ее придерживаются А.А. Шишко (Украина)², Й. Ламмерс (Нидерланды)³, П. Бирни и А. Бойл (Великобритания)⁴ и другие ученые-правоведы. Согласно такому подходу, государства обязаны принять все меры по предотвращению ущерба, но не гарантировать его непричинение.

Данная обязанность носит характер должной осмотрительности. Преимущества данного подхода — это его гибкость и то, что он не делает государства абсолютными гарантами предотвращения ущерба. Основной же его недостаток — отсутствие конкретного содержания и определенности. С одной стороны, для определения содержания должной осмотрительности можно использовать согласованные международные минимальные стандарты в договорах либо резолюциях международных организаций, в частности Международной морской организации (ИМО), Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Альтернативные подходы определяют должную осмотрительность через использование "наилучшей из доступных технологий" или "наилучших доступных средств".

Критерии должной осмотрительности рассматривались Комиссией международного права ООН (далее — КМП) при разработке конвенции о международных водотоках в 1988 г. Специальный докладчик C. Мак-Кафрей (США) указывал, что нельзя интерпретировать обязательство должной осмотрительности как обязательство, из которого вытекает строгая ответственность государства за любой ущерб, причиненный загрязнением⁵. По его мнению, степень должной осмотрительности пропорциональна степени возможного неприемлемого трансграничного загрязнения. Для выполнения обязательства должной осмотрительности государство должно иметь правовую систему и материальные ресурсы, использовать инфраструктуру со степенью бдительности сообразно обстоятельствам.

В своем докладе С. Мак-Кафрей основывался на работах профессора П. Дюпюи (Франция). Дюпюи писал, что "должная осмотрительность — это осмотрительность, ожидаемая от добропорядочного правительства, то есть от правительства, принимающего во внимание свои международные обязательства"⁶. Он также отмечал, что "поведение, требуемое от государства, экономические ресурсы которого позволяют ему увеличить свой контроль, не может быть таким же, как поведение государства, администрация которого … относительно неэффективна из-за недостатка материальных ресурсов"⁷.

Рассмотрение должной осмотрительности при разработке статей о предотвращении трансграничного ущерба основывалось в первую очередь на результатах, достигнутых в рамках разработки конвенции о международных водотоках. Специальные докладчики Р. Квентин-Бакстер (Новая Зеландия) и Х. Барбоза (Аргентина) считали, что степень должной осмотрительности должна соответствовать степени риска наступления трансграничного ущерба в конкретном случае. Р. Квентин-Бакстер указывал, что стандарты адекватной защиты следует определять в связи с важностью деятельности и ее экономической целесообразностью. Он также отмечал, что стандарты защиты должны принимать во внимание средства, находящиеся в распоряжении государства, стандарты, применяемые в затронутом государстве и в региональной и международной практике.

Основываясь на работе своих предшественников, третий Специальный докладчик по вопросу предотвращения трансграничного ущерба П. Рао (Индия) отмечал, что должная осмотрительность в предотвращении трансграничного ущерба содержит следующие элементы:

— степень заботы, ожидаемая от эффективного правительства. Другими словами, правительство должно обладать на постоянной основе правовой системой и материальными ресурсами, достаточными для выполнения его международных обязательств. Для этого государство должно создать и сохранять достаточный административный аппарат. Следует учитывать разницу между государствами с высокоразвитыми экономическими, человеческими и материальными ресурсами, с развитыми системами и структурами управления и государствами, не обладающими таковыми. Но даже в последнем случае предполагается естественный атрибут любого правительства — хотя бы минимальная степень бдительности, использование инфраструктуры и мониторинг опасных видов деятельности на территории государства;

— необходимая степень заботы, являющаяся пропорциональной степени опасности той или иной деятельности. Степень ущерба также должна быть предвидимой, и государство должно (или должно было бы) знать, что данная деятельность связана с риском причинения значительного ущерба. Таким образом, чем выше степень неприемлемого ущерба, тем большая забота должна проявляться в его предотвращении;

— степень должной осмотрительности, которая может и должна изменяться под воздействием развития науки и технологий;

— следует также полагать, что государство происхождения должно нести бремя доказывания факта соблюдения им должной осмотрительности⁸.

Как формулировки договоров, так и работа КМП над проектом конвенции о предотвращении трансграничного ущерба рассматривают анализируемые обязательства государств как обязательства должной осмотрительности.

Противоположная точка зрения, указывающая на абсолютный характер обязанности предотвращения, делает акцент на причинении ущерба, а не на поведении государства. Ее последователи основываются, в частности, на принципе 2 Декларации Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию от 14 июня 1992 г. (далее — Декларация Рио-де-Жанейро)⁹, требующем от государств обеспечивать, чтобы деятельность под их юрисдикцией или контролем не причиняла ущерба окружающей среде других государств и районов общего достояния. На наш взгляд, такая интерпретация этого принципа может устанавливать неприемлемые ограничения свободы государств проводить собственную политику в области окружающей среды и развития и осуществлять суверенные права на принадлежащие им природные ресурсы. Таким образом, второй части принципа искусственно придается больший вес. Вся практика государств свидетельствует о неприемлемости такого подхода.

Перейдем к исследованию содержания обязанности предотвращения значительного трансграничного ущерба. С момента ее упоминания в решении арбитража по делу о Плавильном заводе в Трейле (США против Канады, 1941 г.)¹⁰ эта обязанность государств в результате развития международного права была расширена и в настоящее время состоит из отдельных взаимосвязанных частей.

Предотвращение значительного трансграничного ущерба начинается на стадии планирования. Такая обязанность возникает, если существует риск причинения значительного ущерба другим государствам и государству известно об этом риске. В соответствии с принципом предосторожности (принцип 15 Декларации Рио-де-Жанейро), отсутствие научной определенности причин потенциального ущерба не должно быть основанием непринятия необходимых предупредительных мер. Данный принцип предусматривает, что при угрозе наступления ущерба необходимо принимать надлежащие меры по его предотвращению, даже если пока нет достоверных научных сведений о последствиях данной деятельности.

Государство происхождения, как правило, обязано проводить оценку возможных трансграничных последствий планируемой деятельности. Однако далеко не всегда возможно предварительно оценить, будет ли такая деятельность нарушать права иных государств, в частности, вызовет ли она неприемлемый уровень ущерба. Заинтересованные государства могут иметь очень различающиеся мнения о таких последствиях и/или затронутых правах. В таких случаях, если нет оснований говорить о явном нарушении прав третьих государств, требование получения согласия потенциально затронутого государства не согласуется с исключительным суверенитетом государства в пределах его национальной юрисдикции. В деле Озера Лану (Франция против Испании, 1956 г.) арбитражный суд указал, что в случаях, когда оценка не проведена, окончательное решение остается за государством происхождения, которое и остается ответственным за такое решение¹¹.

В том же деле арбитраж утверждает, что международное право устанавливает ограничения свободы государства происхождения допускать осуществление деятельности в пределах его национальной юрисдикции, даже если права иных государств не затрагиваются. Арбитры предусмотрели, что должны не только уважаться права, но и приниматься во внимание интересы других государств. Государство происхождения обязано добросовестно взвесить все затрагиваемые интересы¹². Из решения вытекает, что добросовестный баланс интересов требует соблюдения специальных процессуальных обязательств. Однако такой акцент не изменяет ключевого положения, заключающегося в том, что оценка и взвешивание интересов производится государством происхождения. Иначе третьи государства могли бы парализовать осуществление суверенитета государства происхождения. Последующая оценка поведения государства может показать, добросовестно ли оно действовало при взвешивании противоположных интересов. Очевидно, что добросовестность может быть не подлежащей сомнению, если потенциально затронутые государства имели возможность озвучить свои мнения о предстоящей деятельности. Соблюдение процессуальных обязанностей, таким образом, становится важным фактором в оценке добросовестности действий государства происхождения, в соблюдении им должной осмотрительности.

Процессуальные обязанности включают проведение оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС), предварительное информирование о предстоящей деятельности, обмен информацией, проведение консультаций и переговоров.

Принцип 17 Декларации Рио-де-Жанейро предусматривает, что "оценка экологических последствий в качестве национального инструмента осуществляется в отношении предлагаемых видов деятельности, которые, вероятно, окажут значительное негативное влияние на окружающую среду и которые должны утверждаться решением компетентного национального органа". Проведение оценки предусматривается и многими международными договорами, в частности, статьями 205 и 206 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., статьей 4 Конвенции о регулировании освоения минеральных ресурсов Антарктики 1988 г., Конвенцией об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте 1991 г. и др.

Тщательно проведенная оценка воздействия на окружающую среду обычно проясняет, причинит ли трансграничный ущерб (или создаст риск причинения такого ущерба) планируемая деятельность. Качество же оценки воздействия на окружающую среду неразрывно связано с существующими социально-технологическими условиями. Развитие технологий и изменение общественных ценностей могут привести к тому, что результаты оценки воздействия на окружающую среду могут устареть. Как справедливо указывает Р. Лефебер (Нидерланды), несмотря на недостатки, оценка воздействия на окружающую среду стала основным инструментом в определении того, будет ли планируемая деятельность в той или иной форме иметь своими последствиями неприемлемый трансграничный ущерб¹³.

Результаты оценки воздействия на окружающую среду являются основой для исполнения иных элементов комплексного обязательства предотвращения. Если оценка воздействия на окружающую среду свидетельствует о том, что деятельность приведет к значительному трансграничному ущербу в процессе нормального осуществления, то необходимо получить согласие затрагиваемых государств. Однако если деятельность не будет приводить к такому ущербу или лишь создаст риск его причинения (кроме неподдающегося минимизации), то государство происхождения может осуществлять или допускать осуществление деятельности при условии, что оно должным образом учло интересы потенциально затронутых государств и минимизировало риск наступления ущерба.

Для добросовестного принятия во внимание интересов других государств государство происхождения, как правило, обязано (с учетом собственной безопасности) предварительно уведомить потенциально затронутые государства о предстоящей деятельности и обеспечить их всей необходимой информацией, связанной с данной деятельностью. Это даст возможность этим государствам произвести оценку возможного воздействия деятельности на их территориях. Кроме того, государство происхождения обязано исполнить просьбу потенциально затронутых государств о консультациях для более полной и подробной оценки воздействия деятельности. Таким образом, потенциально затронутые государства будут иметь возможность внести конструктивный вклад в оценку воздействия на окружающую среду через информирование государства происхождения о последствиях деятельности, проявляющихся на их территориях.

Оценка воздействия на окружающую среду может быть одним из критериев для определения, действовало ли государство с соответствующей степенью должной осмотрительности в осуществлении своей обязанности предотвращать трансграничный ущерб. Государство, которое не оценило возможное воздействие планируемой деятельности на территории других государств, едва ли может утверждать, что оно предприняло все возможные меры для предотвращения трансграничного ущерба. Такой аргумент приводился Новой Зеландией в споре с Францией в 1974 г. в связи с проведением последней ядерных испытаний в Тихом океане¹⁴. В Просьбе об исследовании ситуации Новая Зеландия просила Международный суд ООН, в частности, потребовать, чтобы Франция провела оценку воздействия на окружающую среду, в соответствии с международным правом, до возобновления подземных ядерных испытаний в Тихом океане. Она также указывала, что такие испытания незаконны, если только оценка воздействия на окружающую среду не покажет, что их последствием не будет загрязнение морской окружающей среды. Суд пришел к выводу, что у него нет юрисдикции по данному спору, и не выносил решения по этим вопросам, однако особые мнения нескольких судей упоминают их. Судья Веерамантри признал в своем решении, что существует первичное обязательство провести оценку воздействия на окружающую среду и убедиться, что ущерб не будет причинен. Он также сослался на международную поддержку принципа предосторожности и справедливости в отношении будущих поколений. В случае причинения ущерба и при отсутствии оценки воздействия на окружающую среду несоблюдение должной осмотрительности может предполагаться.

П. Бирни и А. Бойл (Великобритания), Я. Шнайдер (Канада), на наш взгляд, обоснованно отмечают, что существует обычная норма международного права, обязывающая государства уведомить потенциальные государства-жертвы о каких-либо происшествиях или опасных ситуациях, когда они представляют существенный риск трансграничного ущерба¹⁵. Из договорных режимов, предусматривающих обязанности уведомления об опасных ситуациях, следует указать Конвенцию об оперативном оповещении о ядерной аварии 1986 г.¹⁶ Этот договор, заключенный после аварии на Чернобыльской АЭС, вступил в силу в октябре 1986 г. Он налагает на государства происхождения обязанность уведомить иные государства, которые могут быть затронуты ядерными авариями, происходящими под их юрисдикцией или контролем. Согласно статье 6, уведомляющее государство также обязано незамедлительно ответить на любую просьбу о дополнительной информации или консультациях, запрашиваемых затронутым государством. Сходные обязанности государств предусмотрены заключенным в 2001 г международным соглашением между Беларусью и Украиной об уведомлении о техногенных катастрофах.

С учетом далеко идущих последствий Чернобыльской катастрофы круг уведомляемых государств, на наш взгляд, не должен ограничиваться только имеющими с государством происхождения общую границу. Конечно, существуют практические трудности в уведомлении всех государств в определенном регионе. Как указывал профессор Н. А. Ушаков (СССР) во время дебатов в КМП в 1986 г., отзвуки какой-либо катастрофы масштаба Чернобыля могут проявиться в любом уголке планеты¹⁷. В таком случае возникает вопрос: должно ли быть уведомлено все человечество? При обсуждении многие члены КМП, в частности К. Калеро-Родригес (Бразилия), С. Мак-Кафрей (США), М. Огисо (Япония) и другие, высказывали мнение, что в случае большого количества государств, которые могли быть затронуты предполагаемой деятельностью, уведомления и консультации следует проводить в рамках международной организации¹⁸. По нашему мнению, охват уведомления необходимо определять в соответствии с характером деятельности. Не вызывает сомнений, что государство, планирующее построить ядерный реактор, должно в первую очередь уведомить все государства в данном регионе. Такое уведомление может быть сделано через МАГАТЭ.

Следует отметить, что определить нарушение такого рода обязательств весьма проблематично, так как их исполнение не может быть объективно проверено. Нет общих принципов или правил, регулирующих сбор или распространение информации. Государство может представить минимальную, не полную информацию. Из-за отсутствия институционного или иного механизма или критерия для определения уровня соблюдения этой обязанности будет сложно доказать факт нарушения. В случае причинения ущерба непредставление такой информации может быть расценено как доказательство того, что обязанное государство не осуществляло должной осмотрительности в отношении деятельности под его юрисдикцией или контролем.

Весьма ограниченная практика государств в данной области затрудняет определение основных компонентов требования уведомления с определенной долей точности. Тем не менее, следующие принципы пользуются определенным признанием в существующей правовой практике.

1. В первую очередь потенциально затронутое государство должно быть незамедлительно уведомлено до начала деятельности.

2. Уведомление должно сопровождаться информацией, которая даст возможность потенциально затронутому государству оценить последствия предполагаемой деятельности. Характер и форма информации может варьироваться в зависимости от характера деятельности и сопутствующего ей риска.

3. Точный объем требования уведомления в отношении деятельности, которая может затронуть многие государства, остается неопределенным.

Конечной целью уведомления и представления информации является необходимость принять во внимание интересы уведомляемого государства, и при необходимости принять меры по смягчению неблагоприятных последствий. В процессе консультаций государства имеют возможность обсудить воздействие предполагаемой деятельности и по возможности нейтрализовать ее потенциальные или реальные негативные последствия. Обязательство предварительных консультаций требует, чтобы точка зрения возражающего государства была воспринята, а его интересы были приняты во внимание.

Следует подчеркнуть, что, если, несмотря на консультации, государства продолжают расходиться во мнениях по юридическим или фактическим вопросам, от них нельзя требовать проведения переговоров для урегулирования спора, так как нет общего обязательства государств вести переговоры в споре о правах, не говоря уже о споре об интересах. Тем не менее, некоторые международные договоры, связанные с защитой окружающей среды, обязывают стороны вступать в переговоры в случае спора о правах и добросовестно вести их с целью урегулировать спор¹⁹.

Следовательно, если два государства не приходят к согласованному решению, государство-источник совершенно вправе начать предполагаемый проект даже при несогласии потенциально пострадавших государств. Более того, потенциально пострадавшее государство не вправе настаивать, чтобы деятельность осуществлялась каким-либо определенным способом или чтобы разрабатывались меры предосторожности для защиты его интересов. Это вытекает из факта, что предварительные консультации, в отличие от предварительного согласия, не являются условием легальности деятельности по международному праву.

Таким образом, при соблюдении процессуальных обязанностей по уведомлению, консультациям и переговорам государство происхождения имеет право принимать решение об осуществлении деятельности в одностороннем порядке, учтя при этом интересы потенциально затронутых государств и осуществив технически и экономически возможные меры по минимизации риска. Даже если такие меры невозможны, государство происхождения может осуществлять деятельность, при условии, что такое решение основывается на тщательном взвешивании интересов, а интересы потенциально затронутых государств приняты во внимание в наибольшей мере.

Стадия осуществления. Соблюдение необходимых процедур на стадии планирования позволяет государству происхождения оценить, какие меры предосторожности необходимо предпринять для избежания причинения значительного трансграничного ущерба в процессе нормального осуществления деятельности и минимизации риска случайного причинения такого ущерба. На международном уровне государство происхождения после начала деятельности обязано продолжать представлять информацию потенциально затронутым государствам и проводить с ними консультации, если это необходимо. Такая обязанность установлена, в частности, статьей 19 Конвенции МАГАТЭ о ядерной безопасности 1994 г., пунктом 2 статьи 204 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., пунктами 2 d), e) статьи 3 Протокола о защите окружающей среды к Договору об Антарктике 1991 г.²⁰, пунктом с) статьи 7 Конвенции о биологическом разнообразии видов 1992 г.²¹ и др. Государство также должно проводить мониторинг воздействия на окружающую среду для того, чтобы оценить, находится ли воздействие в пределах допустимого по международному праву.

Как справедливо отмечает Л. В. Павлова, "нормам международного публичного права в абсолютном большинстве свойственна обобщенность, абстрактность формулировок, позволяющих их использовать лишь в сфере межгосударственного сотрудничества"²². В связи с недостаточной конкретностью нормы о минимизации риска для соблюдения международного обязательства предотвращения государству необходимо осуществлять ряд мер по ее имплементации на национальном уровне, в частности, через принятие соответствующих актов законодательства, связанных с выдачей разрешений, контроль за соблюдением требований разрешений, расследование связанных с этим нарушений. Постановлениями могут быть установлены максимальные уровни вредных выбросов и правила утилизации отходов, предельно допустимые концентрации в окружающей среде конкретных загрязняющих веществ, предписано использование специального оборудования; государство также может устанавливать льготы или ограничения для поощрения производства тех или иных товаров и услуг. Для минимизации рисков государства обязаны принимать меры безопасности, такие, как использование наилучших технологий, обучение квалифицированного персонала, разработка и тестирование планов действий в чрезвычайных ситуациях, установка систем раннего оповещения.

После начала деятельности может оказаться, что она оказывает больше вредного воздействия, чем первоначально предполагалось. Однако возникновение значительного ущерба не дает автоматически права требовать прекращения деятельности. Рассматриваемая деятельность может остаться приемлемой, если окажется возможным уменьшить вредные последствия до порога значительного ущерба в течение разумного периода времени. Такой подход был избран арбитрами в деле о Плавильном заводе в Трейле (США против Канады, 1941 г.)²³. В своем окончательном решении арбитраж не наложил запрета на деятельность завода, но предписал предпринять меры, направленные на недопущение причинения значительного ущерба в будущем.

После действительного причинения значительного трансграничного ущерба или при реальной угрозе такого ущерба государство происхождения должно принять меры по смягчению последствий такого инцидента. Затронутые государства должны получить незамедлительное уведомление о любом действительном или потенциальном инциденте, с информацией о природе загрязнителей, рекомендации по борьбе с ними; им должна быть предложена материальная помощь в уменьшении вредных последствий на их территориях. Такое обязательство налагается на государство происхождения в соответствии с пунктом 1d) статьи 14 Конвенции о биологическом разнообразии видов 1992 г., Конвенцией об оперативном оповещении о ядерной аварии 1986 г.²⁴, статьями 198 и 199 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. и др.

Несмотря на то что комплексное обязательство предотвращения одинаково обязательно для всех государств (принцип 2 Декларации Рио-де-Жанейро), в силу существующих различий в национальных законодательствах отдельных государств о защите окружающей среды, зачастую возникают вопросы применения того или иного законодательства в случае причинения трансграничного ущерба. Представляется, что осуществление деятельности, причиняющей или могущей причинить трансграничный ущерб, необходимо регулировать международными минимальными стандартами, определяющими материальные обязанности составного обязательства предотвращения. Такими международными стандартами могут быть количественные или качественные экостандарты, более или менее точно определяющие требования к государствам. Например, качественные экостандарты могут требовать от государств использовать товары и технологии, не наносящие вреда окружающей среде, и запрещать использование иных товаров или технологий. Другие качественные экостандарты, такие, как обязанность принимать "соответствующие меры" для предотвращения значительного трансграничного ущерба, недостаточно конкретны и в силу этого не совсем готовы для применения. В отсутствие количественного или готового к применению качественного международного экостандарта следует применять стандарт государства происхождения.

Стадия прекращения. Если принято решение о прекращении деятельности, государство происхождения обязано принять все меры для обеспечения того, чтобы демонтаж установок, использовавшихся в деятельности, не стал впоследствии источником потенциального трансграничного ущерба. Например, необходимо установить специальное оборудование до демонтажа атомной электростанции или оставления нефтяной скважины. Если же риск причинения все равно существует, то необходимо осуществлять мониторинг или принимать иные дополнительные меры.

Предпринятый анализ позволяет утверждать, что действующее международное право наполняет общее обязательство предотвращения ущерба отдельными обязанностями по проведению оценки воздействия на окружающую среду, уведомлению, обмену информацией, проведению консультаций с потенциально затронутыми государствами. Вместе с тем следует признать, что зачастую такие обязанности сформулированы недостаточно четко, в результате чего затрудняется определение того, насколько добросовестно государства выполняют составное обязательство по предотвращению.

Обязанность государств не причинять значительного трансграничного ущерба носит характер должной осмотрительности. В связи с недостаточной определенностью понятия "должная осмотрительность" в проверке соблюдения государством данного обязательства целесообразно опираться на процессуальные обязанности оценки воздействия на окружающую среду уведомления, обмена информацией, проведения консультаций и переговоров.

Международное право не допускает осуществление деятельности, нормальное течение которой сопровождается причинением значительного трансграничного ущерба, без согласия затронутых государств. Что касается видов деятельности, не причиняющих трансграничного ущерба изначально, а только связанных с риском причинения такого ущерба, то государство происхождения принимает окончательное решение об осуществлении такой деятельности в одностороннем порядке, учитывая интересы других стран и осуществив при этом необходимые меры по минимизации риска.

¹ Сперанская Л. В. Международно-правовая ответственность государств за загрязнение Мирового океана: Некоторые теоретические аспекты. М.: Наука, 1984. С. 17; De la Fayette L. The ILC and International Liability: A Commentary // Review of European Community and International Environmental Law. V. 6 (1997). Issue 3. P. 322—331.
² Шишко А. А. Предупреждение трансграничного загрязнения (Международно-правовые проблемы). Киев: Наук. думка, 1990.
³ Lammers J. G. Prevention of transboundary harm from hazardous activities — The ILC draft articles // Yearbook of International Law. Hague, 2001. P. 9.
⁴ Birnie B. W., Boyle A. E. International Law & The Environment. Oxford: Oxford University Press, 2002. P. 113.
⁵ McCaffrey S. Fourth Report On The Law of Non-Navigational Uses of International Watercourses.UN Doc. A/CN.4/412 and Add.1 and 2 // Yearbook of International Law Commission. 1988. V. II (Part One). P. 238.
⁶ Dupuy P. Due Diligence in the International Law of Liability // OECD, Legal Aspects of Transfrontier Pollution. Paris, 1977. P. 369—370.
⁷ Ibid. P. 376.
⁸ Rao P.S. Second report on international liability for injurious consequences arising out of acts not prohibited by international law (prevention of transboundary damage from hazardous activities). UN Doc. A/CN.4/501.
⁹ Действующее международное право / Сост. Ю. М. Колосов, Э. С. Кривчикова: В 3 т. Т. 3. М.: Издательство Моск. независимого института международного права, 1997. С. 688.
¹⁰ Reports of International Arbitral Awards. New York: United Nations, 1949. V. III. P. 1965.
¹¹ Reports of International Arbitral Awards. New York: United Nations, 1963. V. XII. P. 281.
¹² Ibidem.
¹³ Lefeber R. Transboundary Environmental Interference And The Origin Of State Liability. Deventer: Kluwer Law International, 1996. P. 38.
¹⁴ Request for an Examination of the Situation in Accordance with Paragraph 63 of the Courts’ Judgment of 20 December 1974 in the Nuclear Test Cases (New Zealand v. France) Case, aide-memoire of 21 August 1995. P. 17; см. также особое мнение судьи ad hoc Дж. Палмера, ICJ Reports 1995. P. 411.
¹⁵ Birnie B. W., Boyle A. E. Op. cit. P. 128; Schneider J. World public order of the environment: towards an international ecological law and organization. London: Stevens, 1979. P. 159.
¹⁶ International Legal Materials. Washington: American Society of International Law. V. XXV. 1986. P. 1369.
¹⁷ See: Yearbook of International Law Commission 1986. V. I. P. 200.
¹⁸ Yearbook of International Law Commission 1990. V. I. P. 235, 236, 262.
¹⁹ См., напр., статью 118 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. / Действующее международное право. Т. 3. С. 368; ст. 17(1) Конвенции по праву ненавигационных видов использования международных водотоков / International Environmental Law. The Hague: T.M.C. Asser Instituut Press, 1997. P. 211—213.
²⁰ International Legal Materials. V. XXX. 1991. P. 568.
²¹ International Legal Materials. V. XXXI. 1992. P. 818.
²² Имплементация норм международного права во внутригосударственное право / Л. В. Павлова, Ю. П. Бровка, М. Ф. Чудаков и др.; под ред. Л. В. Павловой. Мн.: БГУ, 2001. С. 26.
²³ См. сноску 10.
²⁴ См. сноску 16.