журнал международного права и международных отношений 2005 — № 3

международное право — международные организации

НОВЫЕ ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ СОЗДАНИЯ ПРОСТРАНСТВА СВОБОДЫ, БЕЗОПАСНОСТИ И ПРАВОСУДИЯ В РАМКАХ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА: ПРЮМСКАЯ КОНВЕНЦИЯ 2005 г.

Владимир Астапенко, Дмитрий Лойша

Авторы:
Астапенко Владимир Аркадьевич — кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университетаЛойша Дмитрий Николаевич — аспирант кафедры международного права факультета международных отношений Белорусского государственного университета

Рецензенты:
Томашевский Кирилл Леонидович — кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса и трудового права юридического факультета Белорусского государственного университета
Уржинский Константин Константинович — кандидат юридических наук, доцент, декан факультета международного права БИП — Института правоведения

Свобода передвижения работников как одна из четырех рыночных свобод была продекларирована государствами-участниками при подписании Римских договоров в 1957 г. К моменту создания общего рынка Европейских сообществ в 1992 г. задача обеспечения свободы передвижения трудовой силы в пределах территорий их государств-членов была в целом успешно решена. Однако создание Европейского союза в результате подписания Маастрихтского договора, который вступил в силу 1 ноября 1993 г., придало этой проблематике иное, более широкое и социальное значение — договорные положения были призваны урегулировать вопросы, связанные со свободой передвижения всех физических лиц: граждан как ЕС, так и третьих стран.

Как известно, одной из главных задач Договора о Европейском союзе с учетом его дополнений и изменений, предложенных Амстердамским договором 1997 г., стало создание Пространства свободы, безопасности и правосудия (ПСБП). При этом, по мнению разработчиков поправок, именно данная цель была призвана сделать текст Амстердамского договора максимально привлекательным для граждан государств — членов Европейского союза, которым предстояло обеспечить успешное прохождение национальных ратификационных процедур по одобрению этого международно-правового документа. В данном случае поставленная цель была достигнута, и договор планово вступил в силу с 1 мая 1999 г.

Разумеется, задача по созданию ПСБП в контексте Европейского союза не могла возникнуть спонтанно. Ее появлению в повестке ЕС предшествовали многочисленные попытки различных групп стран согласовать свои действия по вопросам, связанным со свободой перемещения людей. В качестве примеров такого сотрудничества можно назвать Соглашение о едином пространстве передвижения между Великобританией и Ирландией 1949 г., Скандинавский паспортный союз 1954 г., Экономический союз Бенилюкс 1960 г. Важную роль в координации действий государств по отношению к беженцам отводилась Дублинской конвенции 1990 г. об определении государства, ответственного за рассмотрение заявления о предоставлении убежища¹. Но особую роль в этой сфере сыграли Соглашение о постепенной отмене проверок на общих границах, подписанное в 1985 г. в люксембургском Шенгене, и Конвенция о его применении 1990 г. Так называемые Шенгенские соглашения изначально были заключены между пятью странами (Бельгией, Нидерландами, Люксембургом, ФРГ и Францией) вне правового поля Европейских сообществ. Впоследствии к ним присоединились большинство членов ЕС, что дало реальные возможности для формирования зоны свободного передвижения людей в рамках общих внешних границ государств-участников. Успешное развитие шенгенского сотрудничества в первой половине 1990-х гг. создало предпосылки для появления новой амбициозной цели — создания ПСБП для всего Европейского союза.

В результате вступления в силу Амстердам-ского договора Шенгенское законодательство стало частью правовой системы Европейского союза, но при этом отдельные протоколы предусмотрели изъятия для Великобритании и Ирландии, а также особый статус Дании. Согласно решению Совета ЕС № 1999/435/ЕС от 20 мая 1999 г.² все положения Шенгенского законодательства были «распределены» по правовым основаниям и инкорпорированы либо в текст Договора, учреждающего Европейское сообщество (нынешний разд. IV «Визы, убежище, иммиграция и другая политика относительно свободного перемещения лиц»), либо в текст Договора о Европейском союзе (нынешний разд. VI «Положения о полицейском и правовом сотрудничестве по уголовным делам»). Это означает, что часть положений Шенгенских конвенций в первом случае была отнесена к компетенции Европейского сообщества и регулируется посредством «коммунитарного» метода, а во втором — подпадала под эгиду Европейского союза, где сохраняются особенности, характерные для межправительственного метода международно-правового регулирования. К примеру, прямым правовым последствием такого распределения и расширения сферы компетенции Европейского сообщества в отношении лиц, ищущих убежище, стало решение о прекращении действия упомянутой Дублинской конвенции 1990 г. и принятие Советом ЕС соответствующего регламента³. В итоге вместо межправительственного сотрудничества по вопросам предоставления убежища по решению государств-членов необходимая компетенция была передана институтам Европейского сообщества, в рамках которых решения могут приниматься Советом по инициативе Европейской комиссии квалифицированным большинством голосов, а их имплементация — контролироваться Судом ЕС. Аналогичным образом были решены и вопросы, связанные с выдачей виз и иммиграцией, сотрудничеством правоохранительных органов в гражданской, административной, таможенной сфере.

Таким образом, в результате инкорпорирования Шенгенского законодательства в правовую систему ЕС задача по созданию ПСБП обрела солидный нормативный базис, который получил дальнейшее развитие в процессе расширения Европейского союза, в последующих решениях его институтов, а также в тексте Договора, учреждающего Конституцию для Европы. Но, вместе с тем, стало очевидным, что позиции государств в отношении проблем обеспечения свободного перемещения лиц существенно разнятся. С одной стороны, Велико-британия и Ирландия по-прежнему занимают особую позицию и, по сути, остаются вне рамок шенгенского сотрудничества. С другой стороны, ряд государств — членов ЕС считают, что взаимодействие по указанным вопросам необходимо развивать более активно и использовать для этих целей все доступные механизмы.

Ярким примером действий последних является Конвенция о расширении трансграничного сотрудничества, в частности в борьбе с терроризмом, трансграничной преступностью и нелегальной миграцией, которая была подписана 27 мая 2005 г. в г. Прюм (Германия)⁴. Ее участниками стали все 5 государств — основателей Шенгенской интеграции: страны Бенилюкс, Франция и ФРГ, а также Австрия и Испания. В силу этого Прюмская конвенция уже получила название Шенген-III.

Данная Конвенция является классическим международно-правовым актом, который подлежит ратификации и вступит в силу через 90 дней после передачи второй ратификационной грамоты депозитарию (Германия). Конвенция является открытой для всех государств — членов ЕС и вступает для них в силу через 90 дней после передачи депозитарию уведомления о присоединении. Конвенция предусматривает заключение имплементационных соглашений (ст. 44), которые также обязательны для всех присоединившихся государств. Конвенция за-ключена на неопределенный период и не содержит положений о возможности заявления оговорок.

Формально Конвенция частью правопорядка ЕС не является, но находится с ним в определенной взаимосвязи. В тексте ее преамбулы закреплены положения, признающие верховенство первичных договоров и других правовых актов ЕС, а также иных европейских актов по правам человека и защите личных данных (конвенции Совета Европы в этой области). Текст статьи 47 Прюмской конвенции по смыслу идентичен тексту статьи 134 Шенгенской имплементационной конвенции: договорные положения являются действительными в той мере, в которой они не противоречат праву Европейского союза. Если последний принимает меры, которые затрагивают сферу регулирования Конвенции, то его нормы имеют приоритет.

Сфера регулирования Конвенции расширяет область применения Шенгенского законодательства, включая в него борьбу с терроризмом, расширяя сферу обмена данными и закрепляя иные методы борьбы с трансграничной преступностью, нелегальной миграцией и терроризмом. Вероятно, решение такой задачи на нынешнем этапе не может быть реализовано в рамках Евросоюза-25. Подтверждением тому служит мнение ряда исследователей, считающих, что заключение Прюмской конвенции в определенной степени связано с пессимистической оценкой перспектив ратификации Конституции для Европы⁵. Вместе с тем, в части 4 статьи 1 (в отличие от предыдущих Шенгенских актов) участники Конвенции декларируют свое намерение не позднее 3 лет после ее вступления в силу выступить с инициативой интеграции конвенционных положений в правовую систему ЕС.

В процессе борьбы с вызовами XXI в. обладание нужной информацией становится решающим фактором в борьбе с международной преступностью и терроризмом. Поэтому процедуры оперативного обмена данными получили новый импульс к развитию после терактов в Мадриде 11 марта 2004 г. и террористических атак в Лондонском метро 7 июля 2005 г. Известно, что Еврокомиссия начала подготовку предложения о принятии рамочного решения об обмене информацией⁶ в рамках реализации Гаагской программы 2004 г. по усилению свободы, безопасности и правосудия в ЕС⁷. Перед разработчиками поставлена сложная задача: сделать принцип доступности универсальным для сферы ПСБП, равно как и закрепить универсальные средства судебной защиты в случае обработки данных личного характера. Такой подход служит реализации одной из целей Гаагской программы: сам факт того, что информация «пересекает» границы, не должен иметь никакого значения.

Очевидно, что заключение Прюмской конвенции призвано решить задачу обмена данными по принципу доступности информации для группы заинтересованных государств. Фактически это правовая новелла, имеющая далеко идущие последствия в области как обмена данных, так и защиты данных личного характера. Для этих целей устанавливается минимальный уровень защиты (ст. 34), закрепленный в Конвенции Совета Европы от 28 января 1981 г. о защите индивидов в отношении автоматизированной обработки данных личного характера с учетом Протокола от 8 ноября 2001 г.⁸ Необходимо отметить, что сотрудничество в области обмена информацией и установление стандартов в целях защиты субъектов таких данных основывается на принципе защиты частной жизни в качестве одного из важнейших прав человека с учетом обеспечения права личности на частную жизнь и защиту данных от несанкционированного использования. В Прюмской конвенции, как и в большинстве аналогичных актов ЕС, предусматривается обеспечение безопасности личных данных, доступ субъекта к ним и судебный механизм защиты его прав.

Положения Конвенции предполагают обеспечение доступа к базам данных ДНК, отпечатков пальцев, регистрационных данных транспортных средств, которые предназначены для автоматизированного поиска по основаниям, предусмотренным в законодательстве запрашивающего государства. Схема доступа к данным призвана обеспечить защиту от произвольного поиска и создать механизм обезличенного поиска по индивидуальным случаям. Поиск на совпадение производится путем сравнения данных. Поскольку данные в базах обезличены, совпадение не ведет напрямую к получению информации, на основании которой можно установить личность субъекта данных. В том случае, если поиск дал положительный результат, то через систему национальных контактов направляется запрос о получении соответствующей информации. Конвенция предусматривает, что поиск по базам данных производится на основаниях, закрепленных в законодательстве запрашивающего государства. Предоставление персональных данных осуществляется только в соответствии с законодательством государства, владеющего информацией.

Исключительно в целях уголовного расследования государства могут проводить сравнение неидентифицированных образцов ДНК с образцами из баз данных других государств и в случае совпадения получить информацию о субъекте данных (ст. 4). Положения статьи 7 устанавливают основания, по которым государство — участник Конвенции обязано оказать правовую помощь путем отбора и анализа ДНК индивида, находящегося на его территории по запросу другого государства-участника.

Основания поиска в базах данных отпечатков пальцев шире и включают расследование и предотвращение уголовных преступлений. В базах регистрационных данных транспортных средств поиск можно осуществлять в целях предотвращения и расследования уголовных преступлений, а также поддержания общественного порядка и безопасности.

Конвенция предусматривает создание национальных контактов, которые правомочны осуществлять поиск по конкретным делам и благодаря которым происходит передача данных, идентифицирующих субъекта. При этом ее положения закрепляют универсальный подход, согласно которому обезличенный поиск производится по основаниям, установленным в законодательстве запрашивающего государства, а предоставление данных, идентифицирующих субъекта, осуществляется по законодательству (с учетом положений о правовой помощи) государства, обладающего такими данными.

Статьи 13 и 14 Конвенции устанавливают порядок предоставления данных личного и неличного характера для предотвращения уголовных преступлений и поддержания общественного порядка и безопасности в ходе проведения массовых мероприятий. Важно отметить, что передача таких данных может осуществляться как по запросу государства, так и по инициативе предоставляющего государства. Данные неличного характера полностью открыты для обмена. В отношении данных личного характера установлен ряд ограничений, которые оставляют окончательное решение за государством, владеющим такой информацией. Согласно статье 14 данные личного характера предоставляются в том случае, «если любые окончательные убеждения или другие обстоятельства дают основания считать, что субъекты данных совершат уголовные преступления или представляют угрозу общественному порядку и безопасности». В связи с этим некоторые исследователи справедливо полагают, что данные положения легализуют практику составления «черных списков», когда в связи с мероприятиями, имеющими большой общественно-политический резонанс, например встречи «большой восьмерки», могут практиковаться превентивные задержания или отказ во въезде на границе⁹.

Глава 3 Конвенции посвящена вопросам борьбы с терроризмом. Для предотвращения террористических актов государства вправе, даже без за-проса со стороны другого государства, предоставить данные личного характера, «поскольку конкретные обстоятельства дают основание полагать, что субъекты данных совершат уголовные преступления, определенные в статьях 1—3 Рамочного решения Совета 2002/475/JHA от 13 июня 2002 г. о борьбе с терроризмом» (ч. 1 ст. 16). Часть 5 статьи 16 позволяет государству, передающему информацию, наложить ограничения на использование такой информации, имеющие обязательную силу для получающего государства. Такая формула позволяет обмениваться оперативной информацией, точность которой не гарантируется, а также обеспечивает защиту источников, информаторов компетентных органов Договаривающихся сторон.

Статьи 17—19 закрепляют правовые основы использования института «воздушных маршалов» с учетом положений Чикагской конвенции 1944 г. о международной гражданской авиации и Токий-ской конвенции 1963 г. о правонарушениях и некоторых других актах, совершенных на борту воздушного судна (в отношении полномочий командира воздушного судна). Необходимо отметить, что вступление в силу Прюмской конвенции для государства будет означать его «полуавтоматическое» согласие на прием и отправку воздушных судов другого государства — участника Конвенции с вооруженными «воздушными маршалами» на борту. Положения статьи 18 достаточно ясны: «Договаривающиеся Стороны, по запросу, предоставляют воздушным маршалам другой Договаривающейся Стороны общее разрешение на ношение оружия, амуниции и оборудования на полетах в и из аэропортов Договаривающихся Сторон».

Отдельная глава Конвенции посвящена во-просам борьбы с нелегальной миграцией. Ее положения опираются на нормативные акты Европейского союза, ранее принятые в этой сфере. Среди них важное место занимают положения итогового документа Европейского совета в Тампере 1999 г., который поставил цель создать Общую европейскую систему предоставления убежища. Во исполнение решений, принятых в Тампере, действовавшая ранее программа административного сотрудничества в области предоставления убежища, иммиграции и пересечения внешних границ ODYSSEUS¹⁰ была заменена программой ARGO¹¹. Среди мер по борьбе с нелегальной миграцией, предусмотренных главой 4 Конвенции, необходимо отметить создание института советников по документам, которые действуют в странах транзита и странах — источниках нелегальной миграции параллельно с Сетью иммиграционных сотрудников по связям (регламент ЕС 377/2004 от 19 февраля 2004 г.), дипломатическими представительствами и пограничными службами своих государств. В функции советников входит консультирование своих представительств по вопросам фальшивых документов, паспортно-визовым вопросам, консультирование перевозчиков по их обязательствам согласно Шенгенским соглашениям 1985 и 1990 гг., Приложению 9 Чикагской конвенции 1944 г., по действующим иммиграционным правилам и по выявлению фальшивых документов, а также консультирование и обучение пограничных и других служб государства пребывания. В связи с этим необходимо напомнить, что согласно положениям Шенгенских соглашений перевозчики несут ответственность за транспортировку на территорию ЕС лиц без надлежащих или с ненадлежащим образом оформленными въездными документами. Эти положения были дополнены директивой ЕС 2001/51/ЕС от 28 июня 2001 г.¹² Ответственность включает штрафы для перевозчиков, а также обязательства возместить расходы на пребывание нелегальных мигрантов на территории ЕС, а также транспортировку таких лиц в обратном направлении.

В статье 23 Конвенции регулируется порядок организации и проведения совместных мероприятий по репатриации, в частности организации совместных воздушных рейсов по депортации и порядок депортации с территории другого государства. Такие меры уже нашли закрепление в рамках ЕС (решение 2004/573/ЕС от 29 апреля 2004 г. и директива 2003/110/ЕС от 25 ноября 2003 г.). Однако часть 3 статьи 23 предполагает создание «национальных контактов» по этим вопросам, которые на регулярных встречах будут обсуждать мероприятия по репатриации и решать вопросы организации транзита для целей депортации. Возможно, такой подход сделает европейскую «индустрию депортации»¹³ более эффективной.

Положения главы 5 Конвенции, определяющие порядок сотрудничества полицейских органов, регламентируют полномочия и правовое положение сотрудников полицейских ведомств на территории другого государства-участника. Основанием совместного патрулирования или других совместных операций является поддержание общественного порядка и безопасности и предотвращение уголовных преступлений. Часть 2 статьи 24 устанавливает два основания для наделения сотрудников полиции полномочиями: 1) в соответствии с национальным законодательством государство делегирует свои суверенные полномочия сотрудникам полиции другого государства на своей территории и (или) 2) принимающее государство дает разрешение сотрудникам полиции другого государства применять суверенные полномочия в соответствии с правом направляющего государства на своей территории, как правило, в присутствии или под руководством сотрудников полиции принимающего государства. Характерно, что всю общую ответственность за действия сотрудников полиции другого государства на своей территории несет принимающее государство. Как и в отношении всех предыдущих форм сотрудничества и обмена информацией, для детализации полицейского сотрудничества по настоящей Конвенции предполагается заключение имплементационных соглашений в соответствии со статьей 44.

В статье 25 определяются основания, по которым сотрудники полиции государства вправе пересечь границу и выполнять свои полномочия на территории другого государства без предварительного согласия со стороны принимающего государства. Положения части 1 статьи 25 разрешают сотрудникам полиции в срочных ситуациях пересечь границу и в соответствии с законодательством принимающего государства «принимать любые предварительные меры, необходимые для предотвращения нависшей опасности физической неприкосновенности индивидов». Общий принцип возлагает на принимающее государство ответственность за действия сотрудников полиции другого государства на своей территории; также общим правилом становится соблюдение и следование законам принимающего государства сотрудниками полиции другого государства на территории принимающего. В статье 26 содержатся положения о правовой и оперативной помощи между участниками Конвенции в том, что касается обмена информацией, координации действий, а также направления сотрудников, специалистов, советников и оборудования по запросу государства в случае массовых мероприятий, катастроф и серьезных аварий. Положения статьи 27 касаются предоставления правовой помощи; необходимо отметить, что эти положения идут дальше, чем положения любой конвенции о правовой взаимопомощи, поскольку включают проведение по запросу оперативных мероприятий, например проверки вида на жительство, установления личности физических лиц, выяснения готовности физического лица давать показания и т. д.

Особо стоит отметить положения статьи 28 Конвенции, которые разрешают сотрудникам полиции направляющего государства носить национальную форму, оружие, амуницию и оборудование в соответствии со своим национальным законодательством на территории принимающего государства. Однако принимающее государство вправе ограничить ношение определенного вида оружия, амуниции или оборудования на своей территории. Положения статьи 28 также определяют, что сотрудники полиции направляющего государства могут применять оружие для законной обороны себя и других, а также в других индивидуальных случаях по разрешению ответственного офицера принимающего государства.

Общие правила об ответственности, закрепленные в статье 30 Конвенции, содержат ссылку к статье 43 Шенгенской имплементационной конвенции 1990 г.¹⁴, которая устанавливает, что направляющее государство несет ответственность за действия своих сотрудников на территории принимающего государства в соответствии с законодательством принимающего государства. В данном случае имеется в виду имущественная ответственность, поскольку общую ответственность за действия сотрудников полиции направляющего государства согласно части 2 статьи 24 и части 5 статьи 25 Прюмской конвенции несет принимающее государство.

Сотрудники полиции государства — участника Конвенции на территории другого государства пользуются защитой и содействием наравне с сотрудниками полиции принимающего государства, а также находятся в равных условиях в отношении уголовных преступлений, которые могут быть совершены ими или в отношении их. Сотрудники полиции подчиняются нормам трудового законодательства своего государства, в частности в том, что касается дисциплинарной ответственности.

Исследователи отмечают, что примером для авторов Конвенции служили уже действующие двусторонние полицейские договоры между некоторыми европейскими государствами, в частности швейцарско-немецкий полицейский договор 1999 г., в рамках которого, например, немецкие полицейские участвуют в охране порядка в ходе массовых мероприятий на территории Швейцарии¹⁵.

Как указывалось выше, в Конвенции устанавливается минимальный уровень в области защиты личных данных в соответствии с положениями Конвенции Совета Европы о защите индивидов в отношении автоматической обработки личных данных от 28 января 1981 г. Помимо прочего, по запросу компетентных органов допускается доступ субъекта данных к информации о своей персоне, признается обязательство исправить неверные и ошибочные данные, закрепляется возможность индивида подать иск о возмещении ущерба. Можно отметить, что положения о защите данных достаточно стандартны, так как аналогичные требования содержатся в большинстве европейских правовых актов¹⁶. Пожалуй, некоторое отличие состоит в том, что, поскольку в отношении защиты прав субъектов данных предполагается действие национальных механизмов, то могут возникнуть вопросы о допуске граждан одного государства к информации о себе в базах данных другого государства. Впрочем в такой же ситуации оказываются граждане третьих государств, несмотря на то, что положения актов нейтральны в отношении гражданства и оперируют понятием «субъект данных». Положения статьи 40 Конвенции не являются исключением, определяют порядок доступа к данным о себе и гарантируют право подать жалобу в независимый суд или трибунал.

Таким образом, с учетом вышеизложенного можно сделать вывод о том, что Конвенция о расширении трансграничного сотрудничества, в частности в борьбе с терроризмом, трансграничной преступностью и нелегальной миграцией 2005 г. может существенно усилить взаимодействие ряда европейских государств в целях обеспечения более высокого уровня безопасности при сохранении свободы передвижения лиц.

Важно также оценить предпосылки и последствия возможной интеграции Прюмской конвенции в правовую систему Европейского союза. Более детальное исследование необходимо для того, чтобы оценить, насколько положения Конвенции согласуются с основополагающими принципами ЕС. В исторической перспективе такой анализ может дать ответ на вопрос о возможной связи концепции создания «Пространства свободы, безопасности и правосудия» в рамках всего ЕС и концепции «усиленного сотрудничества» отдельных государств. Вероятно, этот вопрос неизбежно будет включен в повестку дня ЕС, когда согласно положениям статьи 1 Конвенции через 3 года после вступления ее в силу государства-участники подготовят инициативу об интеграции достигнутого уровня сотрудничества в правовую систему ЕС.

¹ Convention determining the State responsible for examining applications for asylum lodged in one of the Member States of the European Communities — Dublin Convention // Official Journal of the European Communities. 1997. Vol. 40, C 254. P. 1—12.
² See: Council Decision of 20 May 1999 concerning the definition of the Schengen acquis for the purpose of determining, in conformity with the relevant provisions of the Treaty establishing the European Community and the Treaty on European Union, the legal basis for each of the provisions or decisions which constitute the acquis (1999/435/EC) // Official Journal of the European Communities. 1999. Vol. 42, L 176. P. 1—16; Council Decision of 20 May 1999 determining, in conformity with the relevant provisions of the Treaty establishing the European Community and the Treaty on European Union, the legal basis for each of the provisions or decisions which constitute the Schengen acquis (1999/436/EC) // Official Journal of the European Communities. 1999. Vol. 42, L 176. P. 17—29.
³ Council Regulation (EC) N 343/2003 of 18 February 2003 establishing the criteria and mechanisms for determining the Member State responsible for examining an asylum application lodged in one of the Member States by a third-country national // Official Journal of the European Communities. 2003. Vol. 46, L 50. P. 1—10.
⁴ Convention between the Kingdom of Belgium, the Federal Republic of Germany, the Kingdom of Spain, the French Republic, the Grand Duchy of Luxembourg, the Kingdom of the Netherlands and the Republic of Austria on the stepping up of cross-border cooperation, particularly in combating terrorism, cross-border crime and illegal migration // Statewatch official website <http://www.statewatch.org/news/2005/aug/Prum-Convention.pdf>. Date of reading 01.11.2005.
⁵ Guild, E., Carrera, S. No Constitutional Treaty? Implications for the Area of Freedom, Security and Justice // Centre for European Policy Studies Working Document. 2005. N 231. <http://shop.ceps.be/downfree.php?item_id=1266>. Date of reading 01.11.2005.
⁶ Proposal for a Framework Decision on exchange of information under the principle of availability: Doc. MEMO/05/367 // European Comission Press Release. 2005. 12 October. <http://europa.eu.int/rapid/pressReleasesAction.do?reference=MEMO/05/367&format=HTML&aged=0&language=EN&guiLanguage=en>. Date of reading 01.11.2005.
⁷ The Hague Programme: strengthening freedom, security and justice in the European Union // Official Journal of the European Communities. 2005. Vol. 48, C 53. P. 1—14. See also: Communication from the Commission to the Council and the European Parliament. The Hague Programme: Ten priorities for the next five years. The Partnership for European renewal in the field of Freedom, Security and Justice. Doc. COM(2005) 184 final. 10.05.2005 / Commission of the European Communities. Brussels, 2005.
⁸ See: Convention for the Protection of Individuals with regard to Automatic Processing of Personal Data of 28 January 1981 // Council of Europe official website <http://conventions.coe.int/Treaty/en/Treaties/Html/108.htm>. Date of reading 01.11.2005; Additional Protocol to the Convention for the Protection of Individuals with regard to Automatic Processing of Personal Data regarding supervisory authorities and transborder data flows of 8 November 2001 // Council of Europe official website <http://conventions.coe.int/Treaty/en/Treaties/Html/181.htm>. Date of reading 01.11.2005.
⁹ Some remarks on Schengen III // Statewatch Bulletin. 2005. 17 July. <http://www.statewatch.org/news/2005/jul/17schengen-III.htm>. Date of reading 01.11.2005.
¹⁰ Joint Action of 19 March 1998 adopted by the Council on the basis of Article K.3 of the Treaty on European Union, introducing a programme of training, exchanges and cooperation in the field of asylum, immigration and crossing of external borders (Odysseus-programme) (98/244/JHA) // Official Journal of the European Communities. 1998. Vol. 41, L 99. P. 2—7.
¹¹ Council Decision of 13 June 2002 adopting an action programme for administrative cooperation in the fields of external borders, visas, asylum and immigration (ARGO programme) (2002/463/EC)  // Official Journal of the European Communities. 2002. Vol. 45, L 161. P. 11—15.
¹² Council Directive 2001/51/EC of 28 June 2001 supplementing the provisions of Article 26 of the Convention implementing the Schengen Agreement of 14 June 1985 // Official Journal of the European Communities. 2001. Vol. 44, L 187. P. 45—46.
¹³ Some remarks on Schengen III.
¹⁴ Шенгенские соглашения: Соглашение между правительствами государств Экономического союза Бенилюкс, Федеративной Республики Германии и Французской Республики о постепенной отмене проверок на общих границах; Конвенция о применении Шенгенского соглашения от 14 июня 1985 г. между правительствами государств Экономического союза Бенилюкс, Федеративной Республики Германии и Французской Республики о постепенной отмене проверок на общих границах. М.: Профобразование, 2000. С. 103—104.
¹⁵ Some remarks on Schengen III.
¹⁶ See, e. g., Council Decision of 28 February 2002 setting up Eurojust with a view to reinforcing the fight against serious crime (2002/187/JHA) // Official Journal of the European Communities. 2002. Vol. 45, L 63. P. 1—13.