журнал международного права и международных отношений 2015 — № 1
международное право — международное частное право
Экспроприация: международный стандарт и внутреннее право
Алексей Зеньков
Автор:
Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. — аспирант кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Рецензенты:
Леанович Елена Борисовна — кандидат юридических наук, доцент кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Барбук Алексей Владимирович — кандидат юридических наук, начальник управления международных договоров главного договорно-правового управления Министерства иностранных дел Республики Беларусь
В статье рассматривается вопрос о международном стандарте законной экспроприации и его преломлении в нормах национальных законодательств государств. Особое внимание автора сконцентрировано на содержании понятия экспроприации в рамках национальных правовых систем. Автором раскрывается правовое содержание понятия экспроприации, а также выявляются закономерности и особенности правового регулирования экспроприации как самостоятельной правовой формы принудительного изъятия частной собственности.
Республика Беларусь, являясь участницей международных отношений, связана международными обязательствами в области гарантий защиты иностранных инвестиций. Указанные гарантии включают в себя ряд условий, ограничивающих возможность принудительного изъятия иностранной собственности. В этой связи государство в случае возникновения необходимости осуществления подобных изъятий вынуждено соотносить предпринимаемые меры с международно признанными условиями, при соблюдении которых такое изъятие будет считаться законным. Эти условия получили широкое международное признание, найдя свое отражение в международных договорах, документах международных организаций, международной арбитражной и судебной практике, правовой доктрине.
В качестве возможных форм осуществления принудительного изъятия иностранной собственности, на которые распространяются указанные условия, как правило, выступают экспроприация и национализация, реже — реквизиция, а также эквивалентные им меры (далее собирательно — изъятия в общественных интересах). При этом для целей международного договорного закрепления гарантий неприкосновенности частной иностранной собственности существенного различия между разными формами принудительных изъятий не проводится. В то же время разграничение между смежными формами изъятий в общественных интересах в рамках внутреннего права принимающего государства имеет существенное значение. Данное обстоятельство объясняется тем, что в рамках национального законодательства разные формы изъятий в общественных интересах могут иметь существенные различия в правовом регулировании, правовые последствия осуществления таких изъятий также могут значительным образом варьироваться, оставаясь при этом в рамках существующих международных обязательств. Например, внутренним законодательством могут устанавливаться различающиеся между собой сроки, порядок и объемы выплаты компенсации при применении различных форм изъятий в общественных интересах, однако все эти нормы будут соответствовать международным обязательствам.
Отсутствие какого-либо из указанных институтов (экспроприации, национализации или реквизиции) в рамках национальной правовой системы порождает пробел в регулировании принудительных изъятий в общественных интересах. Устранение такого пробела является важной задачей с точки зрения как полноты правового обеспечения суверенных полномочий государства по регулированию отношений собственности на своей территории, так и защиты имущественных интересов частных лиц от произвольного посягательства путем установления правовых гарантий на случай изъятия их собственности.
Вместе с тем, в настоящее время при наличии в законодательстве Республики Беларусь норм, регулирующих вопросы осуществления национализации и реквизиции, институт экспроприации отсутствует. Важной задачей в этой связи становится формулирование предложений относительно введения данного института в правовую систему Республики Беларусь. Решение данной задачи может быть обеспечено на основе комплексного исследования вопросов экспроприации посредством сопоставления международно признанных условий законности экспроприации, зарубежного опыта правового регулирования экспроприации и научных представлений об экспроприации как самостоятельном институте в рамках национальной правовой системы. В этой связи целью настоящей статьи является выявление закономерностей и особенностей правового регулирования экспроприации, в том числе в сравнении со смежными правовыми институтами – национализацией и реквизицией, с учетом международно признанных условий законности экспроприации и применимого зарубежного опыта.
На современном этапе в качестве наиболее актуальных и фундаментальных научных работ, в которых рассматриваются содержание и правовое закрепление международно признанных условий законности экспроприации, следует отметить труды Д. К. Лабина [20; 21], В. Н. Лисицы [22], И. З. Фархутдинова [29], М. Сорнараджи [49], С. П. Субеди [50]. Вопросы экспроприации в контексте анализа положений международных договоров о защите инвестиций рассматриваются Р. Дольцером [37; 38], Дж. Салакьюзом [47]. Такой аспект экспроприации, как компенсация, исследуется С. Рипинским и К. Вильямсом [46]. Из наиболее комплексных и обстоятельных работ, касающихся экспроприации в свете международной арбитражной практики, следует выделить труды Э. Ньюкомба [42], А. Райниша [43; 44].
В целом можно констатировать, что вопрос о содержании международно признанных условий законности экспроприации получил достаточно глубокую проработку. Вместе с тем, ранее он не рассматривался в увязке с вопросами регулирования экспроприации на уровне национального законодательства. В этой связи его рассмотрение в рамках настоящей статьи, по мнению автора, продиктовано необходимостью четкого понимания тех ограничений, которые существующие международные обязательства Республики Беларусь налагают на государство в вопросах осуществления экспроприации. Исключение из поля зрения международно признанных условий, при соблюдении которых государство может осуществлять экспроприацию, могло бы привести к выстраиванию изначально ошибочной «системы координат» для разработки норм об экспроприации в рамках национальной правовой системы.
Вклад в изучение экспроприации в качестве института национальных правовых систем через призму сравнительного правоведения внесли Г. Н. Андреева [3], У. Маттеи [24], С. А. Рухтин [27]. Вопрос о правовой природе экспроприации и ее соотношении с другими формами принудительных изъятий частично рассматривался такими авторами, как И. В. Аксюк [1], О. Л. Алтенгова [2], Е. Н. Афанасьева [4], Э. С. Бутаева [8], Ю. А. Дорофеева [13], А. Г. Ивлиева [15], Н. Ю. Челышева [31], М. В. Щербина [33], К. А. Бёрн [34]. Отдельные аспекты обозначенной проблемы исследовались также такими белорусскими авторами, как Н. Л. Бондаренко [6], В. А. Витушко [11], А. В. Каравай [16], Е. И. Коваленко [18], Э. А. Мартыненко [23], В. К. Сидорчук [28], Г. А. Шмарловская [32].
Вместе с тем, до настоящего времени в науке международного частного права не выработан комплексный, последовательный и внутренне непротиворечивый подход к решению следующих вопросов: определение понятия «экспроприация», его правовое содержание, порядок и условия осуществления экспроприации, а также ее соотношение со смежными формами принудительных изъятий.
Рассмотрим подробнее вопрос содержания и применимости международного стандарта законной экспроприации.
Право государства на экспроприацию общепризнано в доктрине и подтверждается как с точки зрения международных обычаев, так и через призму договорных норм [7, с. 217; 10, с. 36, 45—46; 17, с. 402]. Вместе с тем, указанное право не является абсолютным и не может реализовываться произвольным образом.
Широкое международное признание получили четыре условия, при соблюдении которых экспроприация считается законной. Для этого она должна осуществляться:
— в общественных интересах,
— в соответствии с надлежащей правовой процедурой,
— на недискриминационной основе,
— с выплатой компенсации.
В доктрине на наличие таких условий указывают, в частности, М. М. Богуславский [5, с. 81], Г. М. Вельяминов [9, с. 369—370], М. С. Евтеева [14, с. 85], Д. Карро [17, с. 402, 405, 409], И. З. Фархутдинов [29, с. 78, 114], Р. Дольцер, М. Стивенс [37, р. 97], Дж. Салакьюз [47, р. 288, 320], М. Н. Шоу [48, р. 828], М. Сорнараджа [49, р. 406].
Данный перечень условий законности экспроприации нашел свое отражение в документах, ставших результатом предпринимавшихся мировым сообществом попыток разработки многосторонних международных договоров, регулирующих вопросы защиты иностранных инвестиций. Так, соответствующие положения содержатся в статье 3 проекта Конвенции ОЭСР об иностранной собственности [41, р. 17], пункте 54 проекта Кодекса поведения транснациональных корпораций ООН, статье 2.1 раздела IV «Защита инвестиций» проекта Многостороннего соглашения по инвестициям ОЭСР [52, р. 56]. Кроме этого, в той или иной степени данные критерии содержатся в статье 3 проекта Конвенции об инвестициях за границей, разработанного Г. Абсом и Х. Шоукроссом в 1959 г. [39], статье 10 проекта Конвенции о международной ответственности государств за вред, причиненный иностранцам, 1961 г. (Гарвардский проект) [40], параграфе 712 Свода норм права в области внешних сношений США [45].
Указанные условия закреплены также в нормах международных договоров, в частности в статье 1 Протокола 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанного 20 марта 1952 г. [26], статье 13 Договора к Энергетической хартии 1994 г. [12]. Указанные критерии нашли свое подтверждение в документах международных организаций, например, принятых в рамках ООН: в пункте 4 резолюции 1803 (XVII) Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1962 г. «Неотъемлемый суверенитет над естественными ресурсами» [25], статье 2 Хартии экономических прав и обязанностей государств (принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 3281 (XXIX) от 12 декабря 1974 г.) [30].
Для установления законности экспроприации указанные критерии применяются не разрозненно, а одновременно. В случае нарушения хотя бы одного из требований экспроприация считается незаконной.
Таким образом, анализ международных договоров и иных документов международного характера, регулирующих вопросы защиты частной иностранной собственности при экспроприации, доктринальных источников, международной арбитражной и судебной практики позволяет констатировать существование международного стандарта законной экспроприации. Под данным стандартом автор понимает устойчивую совокупность международно признанных условий законности экспроприации, при одновременном удовлетворении которых такое изъятие частной иностранной собственности считается правомерным. При этом условия, составляющие указанный международный стандарт, на наш взгляд, представляют собой не конкретные нормативные предписания, а, скорее, принципы, которые должны соблюдаться государством при правовом регулировании изъятий в общественных интересах.
Международный стандарт является своего рода правовым эталоном, который служит для оценки степени соответствия внутреннего законодательства общепризнанным в мировом сообществе критериям. Иными словами, роль международного стандарта законной экспроприации заключается в установлении пределов, в которых государство может осуществлять экспроприацию в порядке и на условиях, определяемых в соответствии с нормами собственного законодательства. Стандарт отражает в себе сложившийся международный обычай, а также является частью международных обязательств Республики Беларусь. В случае нарушения любого из условий, составляющих стандарт, наступает международная ответственность государства.
Принимая во внимание то, что с точки зрения международных обязательств гарантии защиты иностранных инвестиций распространяются на все формы изъятий в общественных интересах, полагаем, что рассмотренный международный стандарт является универсальным и в равной степени применим к любой форме таких изъятий. В этой связи при оценке законодательства Республики Беларусь на предмет соответствия международным обязательствам нормы, регулирующие вопросы национализации, реквизиции и иных изъятий в общественных интересах (например, для государственных нужд), должны также рассматриваться через сопоставление с международным стандартом.
Косвенно условия, формирующие международный стандарт законной экспроприации, могут быть выявлены и исходя из анализа законодательств ряда зарубежных государств, их судебной практики. Государства, тесно вовлеченные в процессы международного сотрудничества, воспринимают ключевые идеи и концепции, формирующиеся в международной юридической практике. Так, например, в судебной практике Верховного суда США, связанной с рассмотрением дел об экспроприации, можно выявить значительный объем постановлений, принципиально совпадающих с позициями, на которых находятся международные арбитражные и судебные инстанции, такие как Европейский суд по правам человека, Международный центр по урегулированию инвестиционных споров, инвестиционные арбитражи ad hoc. Соответствующие внутригосударственные подходы совпадают с международными требованиями, в первую очередь, потому, что и те и другие вытекают из самой сущности частной собственности и современных представлений о ее значении для человека, общества и государства. Сегодня международным сообществом признаются как необходимость защиты частной собственности, так и ее социальная функция. Именно балансу частных и общественных интересов призваны способствовать условия, определяющие законность экспроприации. Они закономерно приводят внутренние правовые нормы и международные требования «к общему
знаменателю».
Необходимо отметить, что до настоящего времени в частноправовой науке не предпринимались попытки системно подойти к изучению зарубежного опыта регулирования экспроприации. Для решения данной задачи автором изучены действующие законы об экспроприации Австралии, Великобритании, Германии, Канады, Кореи, Сингапура, США, Швеции и Эстонии. Характерно, что именно вопросы экспроприации (а не национализации или реквизиции) стали основным предметом регулирования в рамках зарубежных законодательств об изъятии частной собственности в общественных интересах. В правовых системах большинства из указанных государств существуют единые нормативные правовые акты, регулирующие весь комплекс общественных отношений, складывающихся в связи с экспроприацией. В отдельных случаях соответствующие нормы содержатся в нескольких последовательно принятых законах (Великобритания) либо в специально посвященных экспроприации разделах кодифицированных законодательных актов (Германия, США).
Несмотря на существенные различия исторического пути, государственного и общественного устройства, правовых систем указанных государств, анализ действующих в них норм законодательства об экспроприации позволяет утверждать, что в целом такие нормы имеют схожее содержание, а нормативные правовые акты об экспроприации подчиняются универсальной логике построения. Независимо от национальных особенностей указанные акты определяют субъектный состав правоотношений, возникающих в связи с экспроприацией, объект изъятия, устанавливают требования к цели экспроприации и размеру компенсации, содержат нормы процессуального характера, например, регламентирующие процедуру подготовки и реализации решения об экспроприации.
В целом логика построения и содержания нормативных правовых актов об экспроприации, действующих в зарубежных государствах, подчинена тому, чтобы изъятие удовлетворяло условиям, призванным обеспечить справедливость экспроприации, ее законность. Принципы осуществления экспроприации, заложенные в них, точным образом корреспондируют с международным стандартом законной экспроприации.
Содержание действующих за рубежом законов об экспроприации имеет общие черты и подчиняется закономерностям, заключающимся в наличии в законах об экспроприации групп правовых норм, которые в обязательном порядке подлежат включению в текст таких нормативных правовых актов.
Группы правовых норм, характерные для законов об экспроприации:
— связаны общим предметом регулирования;
— направлены на регламентацию порядка и условий осуществления экспроприации;
— имеют существенное значение для обеспечения законности экспроприации и соблюдения баланса между интересами частного лица и общества.
Их наличие диктуется сущностью общественных отношений, возникающих в связи с экспроприацией. Кроме того, обязательность наличия в законе об экспроприации таких норм напрямую корреспондирует с содержанием международного стандарта законной экспроприации, в первую очередь, с одним из составляющих его условий — о надлежащей правовой процедуре.
По предмету регулирования можно выделить следующие группы правовых норм, характерных для законов об экспроприации:
— регламентирующие субъектный состав правоотношений, складывающихся в связи с экспроприацией, и объект экспроприации;
— устанавливающие требования к цели экспроприации, гарантирующие ее обусловленность общественными интересами;
— регулирующие порядок подготовки решения об экспроприации, закрепляющие требования к такому решению, порядок его обжалования;
— определяющие правила расчета размера компенсации и порядок ее выплаты.
Наличие указанных групп правовых норм обеспечивает функционирование экспроприации как самостоятельного института в рамках национальных правовых систем.
Анализ изученных норм зарубежного права в совокупности с условиями, формирующими международный стандарт законной экспроприации, позволяет сформулировать следующие основные признаки экспроприации.
В первую очередь, для экспроприации характерны признаки, общие для всех форм изъятий в общественных интересах.
Экспроприация осуществляется принудительно, вопреки воле частных лиц, имущество которых подлежит изъятию (далее — заинтересованные лица). При совпадении интересов заинтересованных лиц, с одной стороны, и государства в лице уполномоченных органов — с другой, приобретение имущества или имущественных прав для реализации общественных интересов может осуществляться на основе гражданско-правовых сделок. Однако позиции сторон (спрос и предложение) зачастую не совпадают, что делает невозможным заключение сделки. Это вполне объективно: без достижения согласия между сторонами, нет и договора. Поэтому для достижения целей, продиктованных общественными интересами, государство вынуждено прибегать к экспроприации. Экспроприация является волевым актом уполномоченных государственных органов, основанным на государственном принуждении.
Необходимость выплаты компенсации при экспроприации прямо вытекает из основных гарантий, закрепленных в конституционных нормах, в том числе гарантирующих неприкосновенность частной собственности (ст. 44 Конституции Республики Беларусь [19]). Компенсация в данной связи является мерой справедливости, механизмом установления баланса между интересами общества и отдельных лиц. Такой баланс, в свою очередь, выступает основным принципом, определяющим экспроприацию [38, р. 582].
Экспроприация напрямую увязывается с достижением общественных интересов. При этом данная обусловленность имеет несколько важных аспектов. Во-первых, необходимым условием для осуществления экспроприации является существование обоснованной причинно-следственной связи между экспроприацией и реализацией с ее помощью общественных интересов. Такое условие призвано исключить возможность использования экспроприации в частных интересах. Во-вторых, экспроприация является вынужденной мерой в том плане, что без ее осуще-
ствления достижение цели, отвечающей общественным интересам, невозможно — альтернативные пути для этого отсутствуют. В этой связи условием осуществления экспроприации должно являться доказанное в установленном порядке отсутствие возможности реализовать соответствующий общественно значимый проект иным способом, например посредством создания обременений в отношении имущества частного лица, в частности путем установления публичного сервитута.
Экспроприация, наряду со смежными с ней национализацией и реквизицией, является основанием прекращения права собственности и в этой связи, по нашему мнению, должна включаться в число принудительных оснований прекращения права собственности, предусматриваемых гражданским законодательством.
Помимо указанных общих признаков, определяющих сущностные характеристики экспроприации, для нее также характерен ряд квалифицирующих признаков, в том числе относящихся к составу возникающих в связи с экспроприацией отношений.
Экспроприация осуществляется для достижения максимально широкого спектра целей, отвечающих общественным интересам. К примеру, нормы об экспроприации могут быть направлены на реализацию градостроительных планов и планов по благоустройству территорий и населенных пунктов, созданию туристических и природоохранных зон, торговых и логистических комплексов, строительство мостов, автомобильных и железных дорог, судоходных каналов, трубопроводов общего пользования, электростанций и т. д. [3, с. 320]. Иными словами, экспроприация в первую очередь нацелена на решение плановых задач государственного управления во благо всего общества. Круг решаемых посредством института экспроприации задач может также включать в себя принудительную передачу прав от одного частного собственника в пользу другого, если в этом возникает обоснованная общественная необходимость.
Принципиальное значение имеет то, что экспроприация, по нашему мнению, является в определенной мере «повседневным», рассчитанным на достаточно частое, т. е. повторяющееся, применение, механизмом осуществления государственного регулирования во благо общества. Экспроприация осуществляется в условиях нормального функционирования государства и общества, их институтов и не является мерой чрезвычайного характера. Тем не менее, необходимо подчеркнуть, что экспроприация, как и остальные формы изъятий в общественных интересах, несмотря на указанную выше характеристику, сохраняет характер исключительной меры, продиктованной отсутствием альтернатив такому изъятию в конкретной ситуации.
Экспроприация носит характер индивидуально определенной меры, что отличает ее от массовых неперсонализированных изъятий частной собственности. Тем не менее, представляется возможной экспроприация в отношении группы лиц в рамках реализации единого общественно важного проекта. Ключевым условием в этом случае является то, что решение об экспроприации всегда принимается в отношении конкретного имущества определенного частного лица. Персонализированный характер носит и компенсация, выплачиваемая при экспроприации.
Экспроприация не является временной мерой. Широкое международное признание получила позиция, согласно которой временное ограничение правомочий собственника, в том числе посредством лишения его контроля над имуществом, как правило, не считается экспроприацией. Такие сопутствующие принятию подобных мер юридические факты, как установление временных рамок действия меры, механизмов административного и судебного контроля, направленных на возврат имущества собственнику, компенсация за использование имущества, свидетельствуют в пользу того, что соответствующие меры не является экспроприацией [35, р. 337]. Например, в комментарии к статье 2 раздела IV проекта Многостороннего соглашения по инвестициям ОЭСР содержится отдельный пункт, посвященный мерам, заключающимся во временном ограничении правомочий собственника. Включение таких мер в определение экспроприации было признано нецелесообразным, поскольку временные меры влекут возврат имущества собственнику, а в случае незаконного их характера — ответственность государства по другим основаниям. Кроме того, если такие меры принимают постоянный характер, то при их законном основании они будут в дальнейшем квалифицироваться как экспроприация, а при незаконном — как международный деликт с вытекающими из этого последствиями [51, р. 30]. На наш взгляд, в случае нарушения норм внутреннего законодательства об экспроприации в дополнение к международной ответственности будет наступать гражданско-правовая ответственность государства, например в форме возмещения убытков, причиненных государственными органами или должностными лицами.
При экспроприации принудительному изъятию может подлежать имущество, включая имущественные права — как вещные, так и обязательственные. При этом возможность экспроприации имущественных прав в качестве самостоятельного объекта в значительной мере зависит от того, какие именно имущественные права существуют в рамках конкретной правовой системы. В первую очередь, это касается вещных прав, классификация и правовое содержание которых могут значительно варьироваться в различных государствах. Так, маловероятной на практике в силу их специфической правовой природы представляется экспроприация отдельных вещных прав, предусмотренных законодательством Республики Беларусь, например права хозяйственного ведения и права оперативного управления, а также
сервитутов.
Характерной чертой экспроприации является то, что полномочия по принятию решения об изъятии, как правило, предоставляются органам исполнительной власти, для того чтобы обеспечить экспроприации известную степень оперативности. Передача указанных функций от органов представительной власти правительству (в широком его понимании как системы органов исполнительной власти) способна в значительной мере упростить процесс принятия решения об экспроприации в сравнении с более сложной парламентской процедурой. При этом решение об экспроприации всегда принимается регулирующим органом в точном соответствии с порядком, установленным законом об экспроприации.
Институт экспроприации нацелен на создание правовых гарантий в отношении широкого круга заинтересованных лиц. В него входят не только собственник имущества, но и лица, которым принадлежат имущественные права (как вещные, так и обязательственные) в отношении изымаемого имущества.
Процедура экспроприации направлена на защиту интересов как заинтересованных лиц (собственника имущества и иных), так и уполномоченых законом субъектов, осуществляющих свою деятельность в общественных интересах и инициирующих процедуру экспроприации. Процесс принятия решения об экспроприации должен заключаться в анализе регулирующим органом позиций указанных сторон для того, чтобы определить, действительно ли предлагаемое изъятие обусловлено общественными интересами и является ли оно единственно возможной мерой для защиты таких интересов. Процесс экспроприации в этой связи должен опираться на такие конституционные гарантии, как неприкосновенность частной собственности, верховенство права, гласность, а также конституционные рамки, установленные для ограничений прав и свобод. В том числе, процедура должна предусматривать возможность обжалования принимаемых решений в судебном порядке.
Таким образом, можно сделать следующие выводы.
Анализ международных договоров и иных документов международного характера, регулирующих вопросы защиты частной иностранной собственности при экспроприации, доктринальных источников, международной арбитражной и судебной практики позволяет констатировать существование международного стандарта законной экспроприации. Под данным стандартом автор понимает устойчивую совокупность международно признанных условий законности экспроприации, при одновременном удовлетворении которых такое изъятие частной иностранной собственности считается правомерным.
Роль международного стандарта законной экспроприации заключается в установлении пределов, в которых государство может осуществлять экспроприацию на основе норм собственного внутреннего права. Указанный стандарт отражает в себе сложившийся между-
народный обычай, а также является частью международных обязательств Республики Беларусь. В случае нарушения любого из условий, составляющих упомянутый стандарт, наступает
международная ответственность государства.
Международный стандарт является универсальным и в равной степени применим к любой форме изъятий в общественных интересах. В связи с этим при оценке законодательства Республики Беларусь на предмет соответствия международным обязательствам нормы, регулирующие вопросы национализации, реквизиции и иных изъятий в общественных интересах (например, для государственных нужд), должны также рассматриваться путем сопоставления с указанным международным стандартом.
Разнообразие задач и целей государственного регулирования, а также ряд иных факторов обусловили существование различных форм изъятий в общественных интересах. Среди традиционных форм таких изъятий выделяют экспроприацию (в том числе ее косвенные формы), национализацию и реквизицию. Указанные правовые институты являются самостоятельными и не дублируют друг друга.
Отсутствие какого-либо из указанных институтов в рамках национальной правовой системы порождает пробел в регулировании принудительных изъятий в общественных интересах. Устранение такого пробела является важной задачей с точки зрения как полноты правового обеспечения суверенных полномочий государства по регулированию отношений собственности на своей территории, так и защиты имущественных интересов частных лиц от произвольного посягательства путем установления правовых гарантий на случай изъятия их собственности. Такая задача может быть решена посредством разработки и введения в национальное законодательство отсутствующих правовых институтов, в частности экспроприации.
Экспроприация представляет собой принудительное возмездное изъятие имущества частного лица в общественных интересах, осуществляемое в соответствии с установленной законом процедурой на основании решения уполномоченного таким законом органа.
Экспроприация является индивидуально определенной мерой и не сопряжена с осуществлением массовых, неперсонализированных изъятий частной собственности, применяется в условиях нормального функционирования государства и общества, не связанных с наступлением чрезвычайных ситуаций, и направлена на решение широкого круга задач в сфере государственного регулирования социально-экономических отношений, в том числе на плановой основе.
В правовых системах зарубежных государств существуют единые нормативные правовые акты (разделы кодифицированных актов), призванные регулировать общественные отношения, складывающиеся в связи с экспроприацией.
На основании результатов последовательного применения к изучению содержания законов об экспроприации целого ряда государств научных методов анализа и синтеза можно утверждать, что типичный закон об экспроприации должен содержать ряд обязательных элементов, присутствие которых вытекает из самого существа экспроприации как принудительного изъятия, обусловленного общественными интересами, влекущего компенсацию и рассчитанного на повторяющееся применение. В число указанных обязательных элементов входят нормы, определяющие субъектный состав правоотношений, складывающихся в связи с экспроприацией, объект экспроприации, ее цель. Закон об экспроприации также должен содержать в себе нормы, регулирующие порядок подготовки решения об экспроприации, устанавливающие требования к такому решению и порядок его обжалования, а также определяющие правила расчета размера компенсации и порядок ее выплаты.
С целью введения в национальное законодательство института экспроприации предлагается принять Закон Республики Беларусь «Об экспроприации», проект которого должен разрабатываться с учетом зарубежного опыта правового регулирования экспроприации, а также отвечать условиям, формирующим международный стандарт законной экспроприации. Положения такого закона должны быть нацелены на создание справедливого баланса интересов частных лиц и суверенных полномочий государства по регулированию социально-экономических отношений в интересах
общества.
Список использованных источников
1. Аксюк, И. В. Недвижимость в законодательстве России: понятие, основания и способы возникновения права собственности на нее: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / И. В. Аксюк. — Ростов н/Д, 2007. — 204 л.
2. Алтенгова, О. Л. Принудительное прекращение права собственности на недвижимое имущество: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / О. Л. Алтенгова. — Волгоград, 2012. — 211 л.
3. Андреева, Г. Н. Институт собственности в конституциях зарубежных стран и Конституции Российской Федерации / Г. Н. Андреева. — М.: Норма , 2009. — 366 с.
4. Афанасьева, Е. Н. Реквизиция: гражданско-правовой аспект: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Е. Н. Афанасьева. — Томск, 2009. — 229 л.
5. Богуславский, М. М. Иностранные инвестиции: правовое регулирование. / М. М. Богуславский. — М.: БЕК, 1996. — 445 с.
6. Бондаренко, Н. Л. Традиционные и новые формы экспроприации собственности в Республике Беларусь / Н. Л. Бондаренко // Предпринимательское право. — 2014. — № 1. — С. 63—69.
7. Броунли, Я. Международное право. В 2 кн. Кн. 2 / Я. Броунли; под ред. Г. И. Тункина. — М.: Прогресс, 1977. — 510 с.
8. Бутаева, Э. С. Прекращение права собственности помимо воли собственника: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Э. С. Бутаева. — Краснодар, 2008. — 169 л.
9. Вельяминов, Г. М. Международное экономическое право и процесс: акад. курс: учебник / Г. М. Вельяминов. — М.: Волтерс Клувер, 2004. — 477 с.
10. Вилков, Г. Е. Национализация и международное право. — М. : Изд-во ИМО, 1962. — 136 с.
11. Витушко, В. А. Гражданское право: учеб. пособие. В 2 ч. Ч. 1 / В. А. Витушко. — Минск: Белорус. наука, 2007. — 566 с.
12. Договор к Энергетической Хартии и связанные с ним документы [Электронный ресурс] // Энергетическая хартия. — Режим доступа: <http://www.encharter.org/fileadmin/user_upload/document/RU.pdf>. — Дата доступа: 21.04.2013.
13. Дорофеева, Ю. А. Национализация: вопросы международного частного права: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Ю. А. Дорофеева. — Самара, 2000. — 208 л.
14. Евтеева, М. С. Международные двусторонние инвестиционные соглашения / М. С. Евтеева. — М.: Междунар. отношения, 2002. — 277 с.
15. Ивлиева, А. Г. Экспроприация как институт российского гражданского права: хорошо забытое старое / А. Г. Ивлиева // Право и экономика. — 2011. — № 9. — С. 64—69.
16. Каравай, А. В. Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Республики Беларусь. Раздел II. Право собственности и другие вещные права. Глава 15. Прекращение права собственности (статьи 236—245) / А. В. Каравай [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2014.
17. Карро, Д. Международное экономическое право / Д. Карро, П. Жюйар. — М.: Междунар. отношения, 2002. — XXIII, 580 с.
18. Коваленко, Е. И. Защита иностранных инвестиций в Республике Беларусь по нормам международных договоров: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Е. И. Коваленко. — Минск, 2007. — 134 л.
19. Конституция Республики Беларусь 1994 г. (с изм. и доп., принятыми на респ. референдумах 24 нояб. 1996 г., 17 окт. 2004 (решение от 17 нояб. 2004 № 1)) [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000 / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
20. Лабин, Д. К. Международное право по защите и поощрению иностранных инвестиций / Д. К. Лабин. — М.: Волтерс Клувер, 2008. — 336 с.
21. Лабин, Д. К. Основания для выплаты компенсации в международных инвестиционных разбирательствах / Д. К. Лабин, А. С. Юхно // Москов. журн. междунар. права. — 2012. — № 4. — С. 116—126.
22. Лисица, В. Н. Правовое регулирование инвестиционных отношений: теория, законодательство и практика применения / В. Н. Лисица; Рос. акад. наук; Ин-т философии и права СО РАН; М-во образования и науки РФ, Новосибирский гос. ун-т. — Новосибирск, 2011. — 467 с.
23. Мартыненко, Э. А. Правовая природа преимущественного права местных Советов депутатов на приобретение объектов недвижимости: гражданско-правовой аспект проблемы / Э. А. Мартыненко [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2014.
24. Маттеи, У. Основные принципы права собственности / У. Маттеи // Маттеи, У. Основные положения права собственности / У. Маттеи, Е. А. Суханов. — М.: Юристъ, 1999. — С. 12—294.
25. Неотъемлемый суверенитет над естественными ресурсами: док. ООН A/RES/1803 (XVII) [Электронный ресурс] // Организация Объединенных Наций. — Режим доступа: <http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=A/RES/1803(XVII)>. — Дата доступа: 05.05.2013.
26. Протокол № 1 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, Париж, 20 марта 1952 г. (с изм. от 11 мая 1994 г.): ETS N 009 [Электронный ресурс] // Европейская конвенция о защите прав человека: право и практика. — Режим доступа: <http://www.echr.ru/documents/doc/2440801/2440801.htm>. — Дата доступа: 21.05.2013.
27. Рухтин, С. А. Принудительное изъятие земли и другой недвижимости в России, США и Великобритании / С. А. Рухтин; под науч. ред. В. П. Камышанского. — М.: Арктика 4Д, 2007. — 216 c.
28. Сидорчук, В. К. Хозяйственное право: пособие [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2014.
29. Фархутдинов, И. З. Международное инвестиционное право: теория и практика применения / И. З. Фархутдинов; Рос. акад. наук, Ин-т государства и права. — М.: Волтерс Клувер, 2005. — XX, 404 с.
30. Хартия экономических прав и обязанностей государств: док. ООН A/RES/3281 (XXIX) [Электронный ресурс] // Организация Объединенных Наций. — Режим доступа: <http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=A/RES/3281(XXIX)>. — Дата доступа: 10.06.2012.
31. Челышева, Н. Ю. Основания и способы приобретения права публичной собственности в России: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Н. Ю. Челышева. — Екатеринбург, 2008. — 227 л.
32. Шмарловская, Г. А. Инвестиционный климат Республики Беларусь и стратегия привлечения иностранных инвестиций: пособие / Г. А. Шмарловская, Е. Н. Петрушкевич. — Минск: Дикта, 2012. — 158, [1] с.
33. Щербина, М. В. Международно-правовые вопросы национализации и защиты частной собственности: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.10 / М. В. Щербина. — СПб., 2000. — 224 л.
34. Byrne, K. A. Regulatory Expropriation and State Intent / K. A. Byrne // Canadian Yearbook of International Law. — 2000. — Vol. 38. — P. 89—120.
35. Christie, G. C. What Constitutes a Taking Under International Law? / G. C. Christie // British Yearbook of International Law. — 1962. — Vol. 38. — P. 307—338.
36. Civil Defence Act 1939 (Repealed) [Electronic resource] // Legislation.gov.uk. — Mode of access: <http://www.legislation.gov.uk/ukpga/Geo6/2-3/31/contents>. — Date of access: 30.01.2014.
37. Dolzer, R. Bilateral Investment Treaties / R. Dolzer, M. Stevens. — The Hague; Boston: M. Nijhoff; Norwell, MA, U.S.A.: Kluwer Academic Publishers, 1995. — 330 p.
38. Dolzer, R. New Foundations of the Law of Expropriation of Alien Property / R. Dolzer // The American Journal of International Law. — 1981. — Vol. 75, N 3. — P. 553—589.
39. Draft Convention on Investments Abroad (Abs-Shawcross Draft Convention) // Documents in International Economic Law: Trade, Investment, and Finance / ed. C. J. Tams, C.Tietje. — Oxford: Oxford University Press, 2012. — P. 358—360.
40. Draft convention on the international responsibility of States for injuries to aliens, prepared by the Harvard Law School, 1961: Annex XII to State responsibility. First report on State responsibility by Mr. Roberto Ago, Special Rapporteur — Review of previous work on codification of the topic of the international responsibility of States [Electronic resource] // Yearbook of the International Law Commission. — 1969. — Vol. II // Office of Legal Affairs of the United Nations. — Mode of access: <http://legal.un.org/ilc/documentation/english/a_cn4_217.pdf>. — Date of access: 01.03.2014.
41. Draft Convention on the Protection of Foreign Property: Text with Notes and Comments [Electronic resource] // Organisation for Economic Co-operation and Development. — Mode of access: <http://www.oecd.org/investment/internationalinvestmentagreements/39286571.pdf>. — Date of access: 22.03.2014.
42. Newcombe, A. Law and Practice of Investment Treaties: Standards of Treatment / A. Newcombe, L. Paradell // Alphen aan den Rijn: Kluwer Law International BV, 2009. — 648 p.
43. Reinisch, A. Chapter 11. Expropriation / A. Reinisch // The Oxford Handbook of International Investment Law / ed. by P. Muchlinski, F. Ortino, C. Schreuer. — Oxford; New York: Oxford University Press, 2008. — P. 407—458.
44. Reinisch, A. Legality of Expropriations / A. Reinisch // Standards of Investment Protection / ed. by A. Reinisch. — Oxford; New York: Oxford University Press, 2008. — P. 171—205.
45. Restatement (Third) of Foreign Relations Law of the United States / Projected Codification and Progressive Development of International Law // Bishop, R. D. Foreign Investment Disputes: Cases, Materials, and Commentary / R. D. Bishop, J. Crawford, W. M. Reisman. — The Hague: Kluwer Law International, 2005. — P. 729—730.
46. Ripinsky, S. Damages in international investment law / S. Ripinsky, K.Williams. — London: British Institute of International and Comparative Law, 2008. — 561 p.
47. Salacuse, J. W. The law of investment treaties / J. W. Salacuse // Oxford; New York: Oxford University Press, 2010. — 517 p.
48. Shaw, M. N. International Law. 6th ed. / M. N. Shaw. — Cambridge; New York: Cambridge University Press, 2008. — 1542 p.
49. Sornarajah, M. The International Law on Foreign Investment. 3rd ed. / M. Sornarajah. — Cambridge; New York: Cambridge University Press, 2010. — 524 p.
50. Subedi, S. P. International Investment Law: Reconciling Policy and Principle / S. P. Subedi. — Oxford, Portland, Oregon: Hart Publishing Limited, 2008. — 232 p.
51. The Multilateral Agreement on Investment: Commentary to the Consolidated Text [Electronic resource] // Organisation for Economic Co-operation and Development. — Mode of access: <http://www1.oecd.org/daf/mai/pdf/ng/ng988r1e.pdf>. — Date of access: 26.03.2014.
52. The Multilateral Agreement on Investment: Draft Consolidated Text [Electronic resource] // Organisation for Economic Co-operation and Development. — Mode of access: <http://www1.oecd.org/daf/mai/pdf/ng/ng987r1e.pdf>. — Date of access: 26.03.2014.