Журнал международного права и международных отношений. 2016. № 1-2 (76-77). С. 64—69.
Journal of International Law and International Relations. 2016. N 1-2 (76-77). P. 64—69.

международные отношения

Геополитические взгляды Г. П. Федотова

Мария Матюшевская

Автор:
Матюшевская Мария Иосифовна — кандидат исторических наук, доцент кафедры археологии и специальных исторических дисциплин историко-филологического факультета Могилевского государственного университета имени А. А. Кулешова, e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Могилевский государственный университет имени А. А. Кулешова. Адрес: 1, ул. Космонавтов, Могилев, 212022, БЕЛАРУСЬ

Рецензенты:
Лавринович Дмитрий Сергеевич — доктор исторических наук, профессор, первый проректор Могилевского государственного университета имени А. А. Кулешова
Русакович Андрей Владимирович — кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой дипломатической и консульской службы факультета международных отношений Белорусского государственного университета

В статье дан анализ геополитических взглядов известного российского историка-эмигранта, богослова культуры и публициста Г. П. Федотова. Геополитическая ситуация в Европе XIX—ХХ вв. наиболее полно описана им в статье «Судьба империй» (Нью-Йорк, 1947 г.). Ключевым в геополитической концепции Г. П. Федотова является термин «русское христианство». Г. П. Федотов характеризует также духовные структуры геополитики оппонентов России — Германии, а после ее поражения во Второй мировой войне — Соединенных Штатов Америки. Сегодня идеи Г. П. Федотова интересны не только с историографической точки зрения. Они имеют большой интеллектуальный потенциал и могут быть востребованы при анализе и решении современных социальных и международных проблем.

Ключевые слова: геополитическая концепция, Германия, духовная культура, империализм, национальная идея, Российская империя, русское христианство, СССР, США.


«Georgy Fedotov’s Geopolitical Views» (Maryia Matsiusheuskaya)

The article gives the analysis of the geopolitical views of the famous Russian emigrant historian, theologian of culture and publicist Georgy Fedotov. The geopolitical situation in Europe in XIX—XX centuries is more fully described in his article «The Fate of Empires» (New York, 1947). The term «Russian Christianity» is central in the geopolitical concept of Georgy Fedotov. G. Fedotov also describes the spiritual structures of the geopolitical rival of Russia — Germany, and after its failure in World War II — the United States of America. Fedotov’s ideas are interesting today not only from the historiographical perspective. They possess a great intellectual capacity and may be claimed in the analysis and solution of contemporary social and international issues.

Keywords: geopolitical concept, Germany, imperialism, national idea, Russian Christianity, Russian Empire, spiritual culture, USA, USSR.

Author:
Matsiusheuskaya Maryia — Candidate of History (PhD), Associate Professor of the Department of Archeology and special historical disciplines of the Faculty of Hisoty and Philology, Mogilev State University named A. A. Kuleshov, e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Mogilev State University named A. A. Kuleshov. Address: 1, Kosmonavtov str., Mogilev, 212022, BELARUS


Георгий Петрович Федотов (1886—1951 гг.) вошел в анналы мировой гуманитарной мысли как историк, богослов культуры, один из самых известных публицистов русского зарубежья. Он разработал теоретическую концепцию «русского христианства», показал свое видение истории Древней Руси и влияние на европейскую общественную жизнь ХХ в. средневековых моделей — политических, социальных, культурных, экономических. Он дал определение понятиям «культура» и «цивилизация», «империя» и «имперское сознание», с помощью метода социологического портретирования создал коллективные социальные портреты дореволюционного российского дворянства, бюрократии, буржуазии, народа, советского крестьянства, рабочих, служащих, нэпманов, партийных деятелей.

На постсоветском пространстве труды Г. П. Федотова стали доступны массовому читателю только в начале 1990-х гг. — после выхода в свет двухтомника «Судьба и грехи России», в котором были опубликованы основные публицистические статьи, написанные им в период эмиграции 1925—1951 гг. Теоретические труды, посвященные их анализу, стали появляться еще при жизни Г. П. Федотова. В частности, его философским воззрениям дал оценку Н. А. Бердяев [1], также на тот момент находившийся в эмиграции. Однако основной пласт историографической литературы о Г. П. Федотове пришелся на вторую половину ХХ — начало XXI в. Его вклад в изучение средневековой культуры Руси рассмотрели А. И. Клибанов [4], А. Мень [7] и др. Исторические оценки особенностей развития дореволюционной России и СССР, сделанные Г. П. Федотовым, проанализировали Ф. В. Бойков [2] и Л. А. Гаман [3]. Оценка творческого наследия Г. П. Федотова представлена в электронных справочниках [см., напр.: 13].

Вместе с тем на сегодняшний день приходится констатировать: творческое наследие Г. П. Федотова осмыслено нами еще далеко не в полной мере [5; 6]. Один из малоизученных его аспектов — геополитические взгляды Г. П. Федотова. Наиболее полно они были сформулированы ученым на закате жизни в статье «Судьба империй» (Нью-Йорк, 1947) [12], но формировались на протяжении всего его научно-публицистического творчества. Проследить эволюцию их становления и проанализировать геополитическую концепцию Г. П. Федотова — цель данной статьи.

В работе «Судьба империй» Г. П. Федотов выстраивает следующую логическую цепочку рассуждений: «…Границы государства не статические формы, а силовые линии, где скрещиваются и уравновешиваются внутреннее и внешнее давления…» [12, с. 305]. Этот факт описан в мировой историографии как смена процессов интеграции и дезинтеграции. В зависимости от того, какая государственность или народность стояла в центре внимания историка, эти процессы получали различную оценку. Процесс интеграции мог быть назван ростом, развитием, объединением или же завоеванием, порабощением, ассимиляцией. Процесс дезинтеграции получал оценку упадка, разложения или освобождения, рождения новых наций. Исторические оценки процессов интеграции и дезинтеграции содержат в себе много личного и условного.

Говоря о самосознании современной ему европейской культуры, историк отмечает: «...Наши привычные понятия о государстве сложились в опыте XIX века, когда национальное государство из исключения превратилось в норму, в тип государства вообще. Современное государство-нация есть продукт скрещения двух первоначально враждебных сил: романтизма и французской революции... Его внешнеполитическая история сводилась главным образом к революционно-военной перекройке европейской карты по национальным границам...» [12, с. 306].

В конце XIX в. политическая карта мира изменилась. Хозяйственной необходимостью для великих европейских держав стала колониальная экспансия. Здесь столкнулись их интересы, и в Первую мировую войну «...вступили уже не европейские народы или нации, а мировые Империи, подобные драконам, головы которых еще умещались в Европе, но туловища покрывали почти весь земной шар...» [12, с. 307].

По итогам войны на Версальской конференции преобладало решение национального вопроса. Идеальным планом этой конференции, «...на практике оказавшимся неосуществимым, было воплощение старой романтической мечты: для каждой народности свое государство. Крушение нескольких Империй позволило кроить новые государства в Европе щедро и, на первый взгляд, безболезненно. Вопрос о колониях, о переделе мира и мировых богатств стоял на втором плане...» [12, с. 307—308].

Однако империализм как воля к власти, территориальному господству и новой форме общественного сознания не исчез. Напротив, «...на службу мечу стали... новые идеологии, в которых расовые и буржуазно-классовые мотивы сплетались с самыми передовыми, сверхнациональными и социалистическими. Бессилие и малодушие находили опору в стремлении к миру, к европейскому единству, к универсальной организации...» [12, с. 308]. Поэтому Вторую мировую войну можно понять лишь в теснейшей связи с Первой мировой войной, как ее второй акт, который окончился крушением германского варианта мировой империи.

Г. П. Федотов заключает: «...в результате этих двух ''раундов'' старая Европа с ее сложившейся системой международных отношений отошла в вечность. Погибли или погибают все ее Империи, кроме России, на равновесии которых держался мир... Государства-нации не смогли организовать жизни в образовавшейся политической пустоте. Прежде всего выяснилась утопичность чисто этнографической государственности... С другой стороны, национальное чувство в наши дни, столь беспощадное к слабым соседям, оказывается неожиданно и жалко покорным перед торжествующей силой…» [12, с. 309—310].

Г. П. Федотов убежден: ни равновесие империй, ни мирное строительство малых наций не присущи новой исторической эпохе. Над руинами послевоенной Европы возвысились два гиганта, два победителя, вознесенные мировой войной на небывалую высоту, — СССР и США. Борьба между ними уже ведется методами дипломатии, экономики, пропаганды [12, с. 310].

Рассуждая о возможных вариантах будущего развития мировой истории, Г. П. Федотов особое внимание уделяет России. По мысли Г. П. Федотова, Россия рубежа XIX—XX вв. являлась империей своеобразной. По своей национальной и географической структуре она находилась между Великобританией и Австро-Венгрией. Типологически Российская империя была ближе к Австро-Венгрии. Однако процент господствующего великорусского населения в империи Романовых был значительно выше немецкого в империи Габсбургов. Это придавало России несравненно большую устойчивость.

Процесс формирования Российской империи был отнюдь не мирным. Начиная с XV в. с русскими «колонизаторами» боролись вогулы, казанские татары, башкиры. Территория Кавказа и Туркестана куплена обильной кровью. Польша, будучи насильственно включенной в состав России, создала для нее в Европе репутацию «тюрьмы народов».

Была ли эта репутация заслуженной? Г. П. Федотов отвечает на этот вопрос так: «…В такой же мере, как и другими европейскими Империями. Ценой эксплуатации и угнетения они несли в дикий или варварский мир семена высшей культуры… Для России вопрос осложняется культурным различием ее западных и восточных окраин. Вдоль западной границы русская администрация имела дело с более цивилизованными народностями, чем господствующая нация. Оттого, при всей мягкости ее режима в Финляндии и Прибалтике, он ощущался как гнет… Для Польши Россия была действительно тюрьмой, для евреев — гетто. Эти два народа Империя придавила своей тяжестью. Но на Востоке, при всей грубости русского управления, культурная миссия России бесспорна…» [12, с. 319].

В XIX в. Российская империя не осталась в стороне от возникшего в Европе национально-романтического движения. Оно докатилось до ее пределов с некоторым опозданием. Г. П. Федотов согласен с идеей федерации: «…Это прекрасная, разумная программа. Для малых народов она обещает и свободу, и преимущества жизни в великом, веками сложившемся организме. Экономические блага имперской кооперации бесспорны, так же как и преимущества военной защиты…» [12, с. 322]. Однако Г. П. Федотов отмечает: русские националисты восприняли идею федерации как угрозу империи и старательно раздували искры сепаратизмов.

Он отмечает, что Советский Союз силой оружия и террором собрал бывшую Российскую империю, отсутствие политической свободы было прикрыто обильными поблажками национальному тщеславию. Но «…национальный романтизм, неизбежно принимавший националистическую окраску, был ему ненавистен. На десятках языков Союза должны были печататься и читаться только полные собрания сочинений Маркса и Ленина. Это было достигнуто с прибавлением од Сталину. Для этого понадобилось задушить национальные литературы (особенно украинскую и тюркскую) с истреблением значительной части их интеллигенции. С тех пор национальные движения были загнаны в подполье. — Но это значит, что опять, как в царские времена, на окраинах скопляются центробежные силы, готовые взорвать мнимофедеративную Империю…» [12, с. 323].

Размышляя о внешних и внутренних причинах возможного политического кризиса в СССР, о кризисе системы ценностей в его обществе, Г. П. Федотов очень осторожно рассуждает о роли США в послевоенном мире. Он пишет о том, что эта страна не мечтает о мировом господстве. В случае создания мировой империи вариант Pax Atlantika или Pax Amerika представляется ему менее ясным, но более светлым, чем установление мировой власти большевиков. Такая осторожность суждений понятна: статья «Судьба империй» была написана и опубликована в Нью-Йорке в условиях начавшейся в мире «холодной войны». Осознавая ее неизбежность, Г. П. Федотов предполагает: «…Если бы не было никаких сепаратизмов в России, их создали бы искусственно; раздел России все равно был бы предрешен. Фактическое положение сделает возможным произвести его в согласии с волей большинства ее народов, в условиях демократической справедливости. На плечи победителей ко всем их мировым проблемам ляжет добавочная тяжесть: организация хаоса на территории Восточной Европы…» [12, с. 325].

По мнению Г. П. Федотова, перспективы войны, поражения в ней России и оккупации Восточной Европы «…способны потрясти не одних националистов, но и всякого русского, не совсем потерявшего связь со своим народом и его культурой… Единственный шанс… предотвращения новой войны: это падение большевистской власти в России…» [12, с. 325].

О последствиях ликвидации власти большевиков ученый рассуждает так: «…Россия не умрет, пока жив русский народ, пока он живет на своей земле, говорит своим языком. Великороссия, да еще с придачей Белоруссии (вероятно) и Сибири (еще надолго), все еще представляет огромное тело, с огромным населением, все еще самый крупный из европейских народов. Россия потеряет донецкий уголь, бакинскую нефть — но Франция, Германия и столько народов никогда нефти не имели. Она обеднеет, но только потенциально, потому что та нищета, в которой она живет при коммунистической системе, уйдет в прошлое. Ее военный потенциал сократится, но он потеряет свой смысл при всеобщем разоружении. Если разоружения не произойдет, то погибнет не одна Россия, а все культурное человечество…» [12, с. 326—327].

Моделируя будущее России, Г. П. Федотов отмечает еще один важный момент: главной проблемой будущего мирового развития станет установление отношений между членами западной семьи и возрождающимися народами Востока. По мнению Г. П. Федотова, сейчас Восток еще слишком слаб технически, чтобы включиться с выигрышем для себя в создание новой мировой федеративной империи. По достижении им технического совершеннолетия ситуация изменится.

Г. П. Федотов делает вывод: «…вопрос о спасении нашей культуры есть вопрос духа…» [12, с. 315]. Применительно к будущему России этот вывод Г. П. Федотов интерпретировал так: в российской истории «…имперское сознание питалось не столько интересами государства — тем менее народа, — сколько похотью власти: пафосом неравенства, радостью унижения, насилия над слабыми. Этот языческий комплекс для России XIX века означал кричащее противоречие между политикой государства и заветами ее духовных вождей. Русская литература была совестью мира, а государство пугалом для свободы народов. Потеря Империи есть нравственное очищение, освобождение русской культуры от страшного бремени, искажающего ее духовный облик… Не одно поколение понадобится для… возвращения в заглохшую традицию русской культуры, а через нее — и русского христианства…» [12, с. 327].

В работе «Судьба империй» Г. П. Федотов не раскрывает свое понимание термина «русское христианство», который является важнейшей составляющей его геополитических воззрений. Однако его суть хорошо реконструируется на основе изучения всего научно-публицистического творчества ученого [12].

В статье «Национальное и вселенское» (Париж, 1928) Г. П. Федотов писал: «…Христианская Церковь с первых дней своего бытия на земле раскрывается как Церковь вселенская… Римское католичество навсегда сохранило этот универсализм (вселенскость), как свое сущностное определение — свое ''имя''. Отсюда развитие новых европейских народов протекало, — и до сих пор протекает, — в трениях и в борьбе с Римом… Православная Византия жила исключительно сознанием вселенским. Для нее границы православного мира совпали с вселенской, по смыслу своему, империей…» [9, с. 260—261].

Для Древней Руси принять христианство означало принять греческую иерархию и греческие императорские законы. Г. П. Федотов видел в таких притязаниях Византии извращение великой правды: «…Христианское человечество должно иметь единство не только в духе, но и в полноте исторической жизни. Однако приравнение этого земного единства Церкви внешнему государственному единству было великой ложью, провиденциально вскрытой в гибели греческого царства. Не греческой, а русской Церкви было дано раскрыть смысл национальной идеи в православии…» [9, с. 261].

По мнению Г. П. Федотова, в Древней Руси появился новый тип святости. Греческая церковь почти не знала святых мирян. Древнерусская церковь, напротив, канонизировала десятки князей, об аскетических подвигах которых не было ничего известно. Одни из них были мучениками за веру, другие — мучениками за национальный идеал: «положили душу свою за други своя».

Национальное религиозное сознание Древней Руси достигло своей вершины у святого Иосифа Волоцкого. Но к концу XV в. оно было заслонено и отягощено новым универсализмом: идеей «Москва — Третий Рим», доставшейся в наследство от погибшей Византии. Эта идея привела к тому, что для людей XV—ХVII вв. Успенский собор в Москве стал «святой, соборной и апостольской Церковью». Однако эта национальная вселенскость грозила утратой вселенского чувства Церкви.

Вселенское сознание Москвы помешало выразиться древнерусскому сознанию нации. Наказанием за это стал русский раскол. По оценке Г. П. Федотова, «…мысль XIX века — мысль светских богословов и философов — славянофилов, Вл. Соловьева — додумала и выразила то, чем жила Древняя Русь…»
[9, с. 262].

Г. П. Федотов был убежден: «…Нет более распространенного недоразумения среди нас, как смешение ''православного'' и ''русского''. Православное — это вселенское, это для всех. Русское — только для нас. Мы плохо знаем иные православные церкви и культуры, плохо знаем и свою собственную. Отсюда иногда мы готовы утверждать, как русское, то, что является призванием христианства восточного, а иногда выдаем за православное, вселенское, общеобязательное исторические особенности лишь нашего, русского пути. И национальное, и вселенское понимание православия страдают от этого смешения. Поэтому первый долг для нас — долг самопознания — упорный труд по изучению и осмыслению нашего прошлого…» [9, с. 266].

В статье «Новый идол» (Париж, 1935) Г. П. Федотов дополнил эти мысли: «…Правда заключается в том, что национальная идея, по происхождению языческая, получила христианское крещение — довольно позднее — в свете учения о соборной личности. С этого момента она входит существенным ингредиентом в синтез христианской культуры. Однако необходимым условием ее нормальной жизни является ее соподчиненность другим великим идеям, образующим полноту Истины. Вселенское принадлежит к более глубокому и первичному слою в христианстве, нежели национальное. Церковь Христова родилась как вселенская и жива лишь там, где вселенское сознание не заглохло… Интернационализм, понимаемый как механический сплав потерявших свой духовный облик народов, противен персоналистической природе христианства. Но столь же справедливо, что национализм, восставший против вселенского единства во имя обособленного эгоизма частей, не имеет ничего общего с христианской идеей человечества…» [10, с. 62—63].

Рассуждая о судьбе России в ХХ в., Г. П. Федотов анализировал духовные структуры геополитики ее оппонентов. До начала Второй мировой войны особое внимание он обращал на Германию. В статье «Письма о русской культуре» (Париж, 1938) Г. П. Федотов писал: «…Германия романтизма, Германия Бисмарка и Германия Гитлера — кажутся совершенно разными нациями… Столетие от Лессинга до Гегеля в самом деле венчало Германию королевой европейской мысли. За элитой мудрецов и поэтов стоял народ — трудолюбивый, честный, лояльный, добродушный. Двадцать лет (1848—1870), и… романтические мечты молодости сданы в архив. Трезвый, практический, с волевым упорством и методичностью, он строит великую науку, колоссальную индустрию, могущественное государство. Надо всем начинает доминировать ''воля к власти''. Это путь, который в годы великой войны русская интеллигенция грубовато окрестила: от Канта к Круппу. Четыре года (1914—1918) сверхчеловеческого напряжения, и бисмарковский немец погиб. Его сменил немец Гитлера. Неврастеник, фантазер, разучившийся работать методически и отдавшийся во власть фантастической грезы…» [11, с. 168].

По мысли Г. П. Федотова, пример Германии XIX—ХХ вв. свидетельствует о том, что «…современная культура все более сливает многообразие европейских типов в один — европейский… Все новейшие революции создают один и тот же психологический тип: военно-спортивный, волевой и антиинтеллектуальный, технически ориентированный, строящий иерархию ценностей на примате власти. Этот тип человека есть последний продукт западной цивилизации, продукт перерождения буржуазного индивидуализма. В нем нет ничего русского, немецкого, итальянского…» [11, с. 169—170].

После поражения Германии во Второй мировой войне Г. П. Федотов обратился к изучению «духовных структур геополитики» Соединенных Штатов Америки. В статье «Запад и СССР» (Нью-Йорк, 1945) историк отмечал: «…Культура Америки носит характер странного раздвоения; она одновременно и наиболее отсталая, и наиболее передовая страна. Официальная Америка и огромное большинство ее народа живет в наивный и счастливый век, соответствующий Европе не то восемнадцатого, не то девятнадцатого столетия. Она полна упоением собственных сил и возможностей. Она хочет наслаждаться жизнью, и из обрывков гуманитарного христианства и своей конституции творит себе веселую религию доброго гедонизма, с обязательной улыбкой и забвением смерти. Не помня о христианском происхождении своей демократии, и все еще празднуя освобождение от недавно властвующего пуританства, Америка в своей анти-христианской школе и науке подрывает основы собственной жизни… Оптимизм нации питается ее огромными техническими и экономическими ресурсами, делающими ее, впервые в истории, самой мощной державой мира. Но этот близорукий оптимизм не в силах создать великого искусства. Он обслуживается Бродвеем и беллетристикой, стоящей ниже литературного уровня. Вся молодая и талантливая литература Америки живет отчаянием, ненавистью и неврозами, напоминающими и Веймарскую Германию, и передовую Францию…» [8, с. 227—228]. По заключению Г. П. Федотова, после Второй мировой войны США все больше проникаются духом насилия, их политика приобретает профашистский характер.

Представленная в трудах Г. П. Федотова геополитическая концепция сегодня способна вызывать неоднозначные суждения. С одной стороны, поражает научное предвидение историком событий, свершившихся почти через полвека после его кончины. С другой стороны, современная наука уже способна дать более четкое определение понятию «нация», которое активно использует Г. П. Федотов. Уточнены историография и источниковое наполнение концепции «Москва — Третий Рим». Термин «русское христианство» дополнился понятием «русский мир». И все же нам не следует забывать, что Г. П. Федотов был одним из тех, кто стоял у истоков таких исследований. Его идеи до сих пор имеют большой интеллектуальный потенциал и интересны не только с историографической точки зрения.

Список использованных источников

1. Бердяев, Н. Существует ли в православии свобода мысли и совести / Н. Бердяев [Электронный ресурс] // Библиотека русской религиозно-философской и художественной литературы. — Режим доступа: <http://www.vehi.net/fedotov/berdyaev.html>. — Дата доступа: 07.02.2015.
2. Бойков, Ф. В. Судьба и грехи России (философско-историческая публицистика Г. П. Федотова) / Ф. В. Бойков // Федотов, Г. П. Судьба и грехи России: избранные статьи по философии русской истории и культуры. В 2 т. Т. 1 / Г. П. Федотов; сост., вступ. ст., прим. В. Ф. Бойкова. — СПб.: София, 1991. — С. 3—38.
3. Гаман, Л. А. Советская история в изображении Г. П. Федотова: к постановке вопроса / Л. А. Гаман // Известия Томск. политех. ун-та. — Т. 308, Вып. 3. — 2005. — С. 213—218.
4. Клибанов, А. И. Духовная культура средневековой Руси / А. И. Клибанов [Электронный ресурс] // Mreadz.com: самая крупная библиотека. Читальный зал онлайн. — Режим доступа: <http://mreadz.com/new/index.php?id=16831&pages=42>. — Дата доступа 15.08.2015.
5. Матюшевская, М. И. Метод социологического портретирования культурного разнообразия в Московской школе историков конца XIX — начала ХХ века / М. И. Матюшевская // Этнічная, моўная і культурная разнастайнасць у сучасным грамадстве: зб. навук. прац удзельнікаў Міжнар. навук.- практ. канф., Магілёў, 29—30 мая 2014 г. / Магілёў. дзярж. ун-т харчавання; уклад. Ш. А. Пушкін; рэдкал.: Ю. М. Бубнаў (адк. рэд.) [і інш.]. — Магілёў: МДУХ, 2014. — С. 151—156.
6. Матюшевская, М. И. Оценка империалистической войны и исторической судьбы Российской Империи в научно-публицистическом творчестве Г. П. Федотова / М. И. Матюшевская // Studia internationalia: материалы III междунар. науч. конф. «Западный регион России в международных отношениях Х—ХХ вв.», 2—4 июля 2014 г. — Брянск: Ладомир, 2014. — С. 252—261.
7. Мень, А. Георгий Федотов / А. Мень [Электронный ресурс] // Библиотека русской религиозно-философской и художественной литературы. — Режим доступа: <http://www.vehi.net/men/fedotov.html>. — Дата доступа: 07.02.2015.
8. Федотов, Г. П. Запад и СССР / Г. П. Федотов [Электронный ресурс] // Православная электронная библиотека Одинцовского благочиния. — Режим доступа: <http://odinblago.ru/zapad_i_cccp>. — Дата доступа: 15.08.2015.
9. Федотов, Г. П. Национальное и вселенское / Г. П. Федотов [Электронный ресурс] // Православная электронная библиотека Одинцовского благочиния. — Режим доступа: <http://odinblago.ru/nac_i_vsel>. — Дата доступа: 15.08.2015.
10. Федотов, Г. П. Новый идол // Федотов, Г. П. Судьба и грехи России: избранные статьи по философии русской истории и культуры. В 2 т. Т. 2 / Г. П. Федотов; сост., вступ. ст., прим. В. Ф. Бойкова. — СПб.: София, 1991. — С. 50—65.
11. Федотов, Г. П. Письма о русской культуре // Федотов, Г. П. Судьба и грехи России: избранные статьи по философии русской истории и культуры. В 2 т. Т. 2 / Г. П. Федотов; сост., вступ. ст., прим. В. Ф. Бойкова. — СПб.: София, 1991. — С. 163—187.
12. Федотов, Г. П. Судьба империй // Федотов, Г. П. Судьба и грехи России: избранные статьи по философии русской истории и культуры. В 2 т. Т. 2 / Г. П. Федотов; сост., вступ. ст., прим. В. Ф. Бойкова. — СПб.: София, 1991. — С. 304—327.
13. Философы. Федотов Георгий Петрович [Электронный ресурс] // intencia.ru. — Режим доступа: <http://intencia.ru/Filosof-view-237.html>. — Дата доступа: 07.02.2015.

Статья поступила в редакцию в сентябре 2015 г.


Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Сообщество

  • (029) 3222740
  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
© 2025 Международное общественное объединение «Развитие». All Rights Reserved.