журнал международного права и международных отношений 2010 — № 4


международные отношения

Деятельность международного сообщества по урегулированию косовского конфликта (1997—1999 гг.)

Светлана Жихарева

Автор:
Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. — аспирант кафедры международных отношений факультета международных отношений Белорусского государственного университета

Рецензенты:
Фрольцов Владислав Валерьевич — кандидат исторических наук, доцент кафедры международных отношений факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Володькин Андрей Александрович — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела межгосударственных отношений Института экономики Национальной академии наук Беларуси

Вооруженный конфликт на территории сербского края Косово и Метохия имеет значительные последствия для международных отношений. В этой связи важно рассмотреть меры дипломатического, экономического и военного характера, предпринятые международным сообществом c целью урегулирования косовского конфликта в период 1997—1999 гг.

Прежде всего, следует отметить два ключевых фактора, связанных с ролью международного сообщества в процессе мирного урегулирования в Косово: силовые действия Североатлантического альянса, предпринятые для стабилизации внутренней ситуации в 1999 г., не были санкционированы соответствующей резолюцией Совета Безопасности ООН; государственное строительство на территории края в период 1999—2005 гг. и последующий переговорный процесс 2005—2008 гг. привели к легитимизации провозглашения независимости Косово, в соответствии с консультативным заключением Международного суда ООН от 22 июля 2010 г. [20]. Таким образом, происходит расшатывание основ системы международных отношений, заложенной после Второй мировой войны.

Целью настоящей статьи является анализ мер, принятых международным сообществом в период латентной фазы конфликта и в процессе завершения открытой фазы вооруженного противостояния [4].

Различным аспектам генезиса конфликта на территории Косово и Метохии посвящены работы научных сотрудников Института славяноведения РАН (напр., Е. Ю. Гуськовой [2]). Данная проблематика также является предметом исследования экспертов Института по изучению проблем безопасности ЕС (С. Клемен [15], К. Швегман [25]) и Института по изучению международных отношений им. Уотсона (США) — Л. Майнеар, Т. Баарда [18]. Информация о развитии событий в крае и соответствующих мерах международного сообщества представлена в документах ООН (резолюции Совета Безопасности [14; 21—23]); ОБСЕ [3]; НАТО [19]; докладах Международной кризисной группы [17; 30]; решениях Контактной группы [26]; информационных бюллетенях Посольства Союзной Республики Югославия в г. Минске [1]; документах МИД Беларуси [6—13].

Развитие косовского конфликта происходило в условиях отсутствия стабильности в крае и регионе. Непосредственное влияние на локальную ситуацию оказывали факторы отмены статуса автономии, межэтнической напряженности и межконфессионального противостояния (конфликты на территории Хорватии, Боснии и Герцеговины), а также кризис в Албании 1997 г. и сложная экономическая ситуация в Союзной Республике Югославия (СРЮ) в 1998—1999 гг.

В целом динамика конфликта на территории Косово и Метохии основана на различии целей и интересов вовлеченных сторон. Политика СРЮ была направлена на сохранение территориальной целостности и суверенитета государства, вследствие чего правительством принимались все возможные меры для подавления сепаратизма. Косовские албанцы выступали за отделение края от СРЮ и Сербии [6, с. 2] на основании функционирования параллельной государственной администрации и системы образования, силовых методов подавления протестов, нарушения прав человека. Усиление сербо-косоварского противостояния привело к международному вмешательству и интернационализации конфликта.

В структуре субъектов конфликта важно определить основных и косвенных участников [4]. Основные участники представлены акторами локального уровня — СРЮ и албано-косоварской стороной, отличавшимися наибольшей эмоциональностью и антагонизмом позиций. В реализацию мер по предотвращению эскалации конфликта были вовлечены его косвенные субъекты — региональные и международные акторы. Региональный уровень характеризовался взаимовлиянием ситуации в Хорватии, Боснии и Герцеговине на косовский конфликт, который в свою очередь катализировал рост напряженности в Македонии, Албании и Сербии. Определяющее влияние на региональную стабилизацию оказывал балканский вектор политики Албании, Болгарии, Греции и Турции [15, p. 9]. Международные акторы, вовлеченные в мирное урегулирование конфликта в Косово, представлены странами — членами Контактной группы (координационный форум по управлению югославским кризисом в составе США, Российской Федерации, Франции, Великобритании, Германии, Италии [25, p. 6]), а также международными организациями (главным образом ООН, ОБСЕ, НАТО).

Первоначально в рамках косовского урегулирования международным сообществом предпринимались меры декларативного характера. Первое заявление о необходимости мирного диалога между сторонами было принято Контактной группой 24 сентября 1997 г. [25, p. 12]. Необходимость прекращения боевых действий, принятия мер по предотвращению гуманитарной катастрофы и начала переговоров по политическому решению проблемы Косово постулировали резолюции Совета Безопасности ООН 1160 [21], 1199 [22], 1203 [23]. Тем не менее, была очевидна недостаточность указанных мер для эффективного кризисного управления.

Динамика сербо-косоварского противостояния не позволяла сторонам урегулировать конфликт мирными средствами. Обстановка в крае характеризовалась ростом напряженности (межэтнические столкновения, разгоны демонстраций, нападения на представителей правоохранительных органов [7]). Ситуация осложнялась деятельностью вооруженных групп косовских албанцев, использующих террористические акты для достижения политических целей, при финансовой и вооруженной поддержке из других стран [26].

Правительство СРЮ использовало силовые методы для урегулирования ситуации в крае. В Совместном заявлении министров иностранных дел стран Юго-Восточной Европы по поводу ситуации в Косово от 10 марта 1998 г. констатировалось «неумеренное применение силы сербской полицией при подавлении мирных демонстраций» [см.: 2, c. 49]. В июле 1998 г. на территорию края была введена 40-тысячная сербская армия, которая совместно с полицией (в составе 35 тыс. человек [19]) приступила к ликвидации баз Освободительной армии Косово (ОАК) и их оттеснению на территорию Албании [2, c. 143].

Следствием предпринятых мер стали многочисленные жертвы среди мирного населения. По данным УВКБ ООН, в октябре 1998 г. число беженцев и перемещенных лиц составляло 300 000 человек [24]. Наблюдатели от ОБСЕ отмечали увеличение числа вооруженных столкновений на границе между СРЮ и Албанией, подчеркивая возможность распространения конфликта на территорию Македонии [3].

В рамках косовского урегулирования были выдвинуты несколько дипломатических инициатив, объединенных требованием о статусе края «несколько выше, чем по Конституции 1974 г.» [2, c. 32]. Относительно успешной была дипломатическая инициатива Р. Холбрука, реализованная посредством переговоров в Белграде с Президентом СРЮ С. Милошевичем в сентябре—октябре 1998 г. Фактором давления, направленным на принятие американской инициативы, являлся приказ от 13 октября 1998 г. о готовности сил НАТО и начале военной операции через 96 часов. Условия, предлагаемые американской стороной, были приняты С. Милошевичем по результатам совместного визита в Белград Генерального секретаря НАТО Х. Соланы, американских спецпосланников Р. Холбрука и К. Хилла, председателя военного комитета НАТО генерала Ньюмана и командующего союзными войсками в Европе генерала Кларка. Вследствие принятия сербской стороной условий международного сообщества военная операция была отменена [19]. Данные условия нашли свое документальное воплощение в Принципах политического урегулирования ситуации в Косово и Метохии, утвержденных Правительством Сербии 14 октября 1998 г. Их основные положения состояли в соблюдении территориальной целостности СРЮ, прекращении насилия, равноправии национальных меньшинств, демократическом самоуправлении в Косово, разрешении гражданским самолетам наблюдать за ситуацией в крае (создание верификационных миссий ОБСЕ и НАТО согласно положениям резолюции Совета Безопасности ООН 1199) [29, p. 2].

Следует констатировать факт принятия односторонних мер по достижению кризисного урегулирования со стороны сербского правительства. 25 ноября 1998 г. представителями этнических меньшинств (600—800 тыс. человек) был подписан Совместный проект соглашения по политическим рамкам самоуправления в Косово. В соответствии с проектом Косово декларировалось неотъемлемой частью СРЮ, гарантировалось равноправие всех этнических и национальных общин (местное самоуправление, этническая, религиозная, культурная, языковая самобытность) [2, с. 150—155]. Низкая эффективность данных мер обусловлена отсутствием согласия представителей албано-косоварской стороны, принимая во внимание доминирование этой этнической группы в структуре населения края, составляющей 82 % общей численности жителей Косово [16].

Пути урегулирования конфликта обсуждались на заседании Контактной группы в Лондоне 29 января 1999 г., где были разработаны 10 принципов переговорного процесса между сербской и албано-косоварской сторонами. Данные принципы включали недопустимость одностороннего определения статуса, территориальную целостность СРЮ и стран региона, защиту прав этнических сообществ, международное посредничество. В качестве мер давления Североатлантический совет 30 января принял решение о проведении воздушной операции «в случае необходимости» [19].

Выработанные в Лондоне принципы урегулирования определили рамки переговоров, состоявшихся в замке Рамбуйе (пригород Парижа) с 6 по 23 февраля 1999 г. В результате переговоров албано-косоварской делегацией в одностороннем порядке было подписано Временное соглашение о мире и самоуправлении в Косово (18 марта 1999 г.). Соглашение предусматривало прекращение боевых действий, международное военное присутствие, возвращение беженцев и перемещенных лиц, самоуправление в Косово при сохранении края в составе СРЮ, равноправие национальных меньшинств [15, p. 24].

Важно отметить, что в рассматриваемый период общей стратегией международного сообщества в регионе выступал приоритет принципа территориальной целостности над принципом самоопределения народов. Документальная интеграция этих двух принципов представлена Дейтонским соглашением, завершившим конфликты в Хорватии, Боснии и Герцеговине [28]. На переговорах в Рамбуйе была предложена сходная с Дейтонской модель урегулирования, которая предполагала отсроченное определение статуса и ввод международных сил на территорию Косово.

Тем не менее, выработанная в Рамбуйе модель была изначально неосуществимой, так как не отвечала интересам сторон. Статус Косово и Метохии в СФРЮ — социалистический автономный край — изначально не предполагал обретения независимости, которую получили 6 республик федерации, а присутствие международных сил в Косово и Метохии являлось прямым нарушением сербского суверенитета. Сербская делегация сообщала о многочисленных нарушениях, имевших место на переговорном процессе [2, c. 237]. Делегация албано-косоварской стороны была более заинтересована в вооруженном вмешательстве НАТО, способном обеспечить поддержку сил ОАК с воздуха [30], ввиду слабости ОАК с точки зрения военной подготовки и вооружений.

В процессе косовского урегулирования международным сообществом активно использовались ресурсы Североатлантического альянса для принятия политических решений. На границе с Косово был размещен, а в январе 1999 г. увеличен воинский контингент НАТО [2, с. 32]. В письме на имя председателя Совета Безопасности ООН министр иностранных дел СРЮ Ж. Йованович подчеркивал, что численность войск в Македонии близка к 30 000, угрозы альянса в адрес СРЮ продолжаются, не принимаются меры для перекрытия каналов финансирования, вооружения и обучения ОАК [2, с. 31].

Увеличение военного присутствия сил альянса вокруг Косово делало очевидными планы реализации силовой акции против СРЮ. Непосредственными причинами гуманитарной интервенции послужили геноцид албанского населения в Косово (неподтвержденный официальным расследованием факт убийства 45 лиц албанского происхождения в Рачаке 15 января 1999 г. [2, с. 27]), гуманитарная ситуация в регионе, сложившаяся в связи с перемещением беженцев из Косово в Албанию, Македонию, Боснию и Герцеговину, отсутствие приемлемых результатов переговоров в Рамбуйе. Действия стран — членов НАТО против СРЮ были также продиктованы отсутствием единого подхода международного сообщества к событиям на территории Югославии в 1991—1995 гг. и, как следствие, низкой эффективностью международной медиации в Хорватии, Боснии и Герцеговине, эскалацией насилия в Косово и несопоставимостью сербских и албано-косоварских военных ресурсов, а также нарушением СРЮ рекомендаций, резолюций и заявлений международных организаций (ООН, НАТО, ОБСЕ). При этих обстоятельствах Североатлантический совет отказался от дипломатической альтернативы в пользу военных действий [18, p. 124].

Операция НАТО «Союзническая сила» (24 марта — 10 июня 1999 г.) была осуществлена без соответствующей санкции Совета Безопасности ООН. Принятие действенных мер со стороны ООН не представлялось возможным по причине отсутствия общей позиции стран-членов в отношении гуманитарной интервенции. В рамках Генеральной Ассамблеи наиболее последовательную позицию против операции НАТО занимали пять стран: Беларусь, Россия, Китай, Индия, Намибия. 14 государств расценивали операцию против СРЮ как акт агрессии, 50 стран — членов ООН рассматривали меры НАТО в контексте спровоцированной сербской стороной гуманитарной катастрофы, возлагая на Белград ответственность за срыв переговоров в Рамбуйе. Остальные 115 стран не высказали своего отношения к операции [9]. По инициативе Беларуси и России на рассмотрение Совета Безопасности ООН были вынесены проекты резолюций о прекращении применения силы против СРЮ и возобновлении переговорного процесса, однако они были отклонены [8]. В целом в силовых действиях против СРЮ участвовали 19 стран, экономический потенциал которых превосходил югославский в 679 раз [2, c. 33].

Условия завершения косовского конфликта и операции НАТО были главной темой визита в Белград российской делегации под руководством премьер-министра Е. М. Примакова 30 марта 1999 г. Несмотря на достижение договоренностей с сербской стороной в отношении окончания операции НАТО, инициатива России была лишь относительно успешной. Договоренности состояли в прекращении ракетно-бомбовых ударов альянса, выводе всех вооруженных сил с территории края в качестве условия сокращения сербского военного присутствия на территории Косово и создания предпосылок для возвращения беженцев. Реакция международного сообщества последовала 31 марта на заседании Североатлантического совета. Участниками заседания было отмечено, что указанные договоренности не ведут к прекращению боевых действий со стороны сербов в отношении гражданского населения Косово и не предоставляют достаточных гарантий вывода войск из Косово и возвращения беженцев [9]. Вследствие этого российская инициатива способствовала лишь выявлению сербской позиции, значительно расходившейся с требованиями альянса.

В этой ситуации закономерным было усиление давления на СРЮ со стороны международного сообщества. В отношении СРЮ были введены дополнительные санкции со стороны ЕС (эмбарго на поставки нефтепродуктов, запрет на инвестиции и экспорт в страну товаров двойного назначения и др. [10]).

Результатом такой политики стало принятие Сербией условий урегулирования альянса. 27 апреля по причине ухудшения экономического положения заместитель премьер-министра СРЮ В. Драшкович выступил с заявлением о готовности Югославии принять международные миротворческие силы ООН в Косово согласно резолюции Совета Безопасности [10].

Еще одним фактором косвенного давления в процессе урегулирования стало решение Международного трибунала по бывшей Югославии от 27 мая 1999 г., в соответствии с которым были выданы ордера на арест [13] Президента СРЮ С. Милошевича, Президента Сербии М. Милутиновича, заместителя премьер-министра СРЮ Н. Саиновича, начальника Генерального штаба вооруженных сил Д. Оджанича, министра внутренних дел СРЮ В. Стольковича по обвинению в преступлениях против человечности, причастности к депортации 74 000 и убийству 340 косовских албанцев [12].

В дальнейшем вопросы политического урегулирования обсуждались на трехсторонних переговорах в Хельсинки и Москве (18—20 мая 1999 г.) при участии официального представителя ЕС М. Ахтисаари, спецпредставителя президента Российской Федерации В. Черномырдина и первого заместителя Госсекретаря США С. Тэлботта [11]. Результатом переговоров стало Соглашение о принципах содействия урегулированию кризиса в Косово, определявшее ускоренный вывод югославских сил с территории края, размещение международных гражданских сил и сил по безопасности, создание временной администрации и др. Скупщина Республики Сербия проголосовала за принятие Соглашения 3 июня 1999 г. [2, c. 36—37].

На основании принципов, выработанных тройкой посредников, 9 июня 1999 г. представителями НАТО и СРЮ было подписано военно-техническое соглашение о процедурах и режиме вывода сил безопасности СРЮ. Соглашение предусматривало ввод на территорию Косово многонациональных вооруженных сил под эгидой НАТО (KFOR), вывод с территории края в 11-дневный срок вооруженных сил СРЮ, создание «воздушной» (25 км вне территории Косово) и «наземной» (5 км) зон безопасности [2, с. 37].

10 июня 1999 г. Совет Безопасности ООН принял резолюцию 1244, содержащую два приложения: Принципы политического урегулирования косовского кризиса, принятые на совещании министров иностранных дел Большой восьмерки в Петерсбергском центре, и вышеупомянутые Принципы содействия урегулированию кризиса в Косово. Резолюция 1244 постулировала требование вывода войск СРЮ с территории края по ускоренному графику и прекращение наступательных действий ОАК, размещение гражданского и военного присутствия в крае, определение будущего статуса при значительном самоуправлении в Косово на основе соглашения в Рамбуйе и др. [14].

По мнению Е. Ю. Гуськовой, резолюция 1244 являлась показателем деградации ООН, так как стала инструментом легализации действий альянса. В соответствии с приложением 2 резолюции развертывание эффективных международных сил по безопасности должно было происходить при существенном участии НАТО. При этом международные силы должны были находиться под объединенным командованием и контролем [14], однако край был разбит на 5 секторов, находящихся под британским, французским, немецким, итальянским и американским командованием [31, p. 29], на территорию Косово было введено тяжелое оружие, не произошло разоружения ОАК [2, с. 38].

Важно подчеркнуть, что операция альянса, предпринятая в целях предотвращения гуманитарной катастрофы, привела к обратным результатам: массовой внутренней миграции (840 733 человек по данным на 10 июня 1999 г. [18, p. 159]), усугублению межэтнической напряженности в соседних странах, этническим чисткам, интенсификации боевых действий. Согласно официальным данным, после завершения конфликта на территорию Косово вернулись 750 000 албано-косоваров, около 100 000 сербов (почти половина сербского населения края) покинули свои дома [27].

Представляет интерес заявление посла Австрии в СРЮ и специально уполномоченного ЕС по Косово В. Петрича, в соответствии с которым весной 1999 г. существовало два варианта развития событий: проведение наземной операции сил НАТО и, соответственно, вытеснение сербских сил с территории края либо немедленное завершение военных действий (со стороны СРЮ). Планировалось вытеснение югославских сил из Косово, признание и вооружение косоварской администрации в составе лидеров ОАК, установление на территории края международного протектората [8]. Несмотря на отказ от варианта наземной операции, указанный план был полностью реализован.

Следует отметить, что планы предоставления Косово ограниченного суверенитета разрабатывались еще в 1998 г. В соответствии с докладом Международной кризисной группы от 11 сентября 1998 г. урегулирование косовского конфликта планировалось осуществить посредством предоставления краю промежуточного суверенитета на период от трех до пяти лет, при последующем проведении референдума и международном признании независимости Косово [17]. Таким образом, уже с 1998 г. очевидна внутренняя логика политики международного сообщества, направленная на максимизацию косовской автономии, результатом которой стало одностороннее провозглашение независимости Косово 17 февраля 2008 г.

Исходя из вышесказанного необходимо констатировать, что действия косвенных субъектов косовского конфликта ввиду различия подходов и доминирования особых интересов оказывали дестабилизирующее воздействие на процесс урегулирования. В рамках кризисного управления международными акторами применялся комплекс мер дипломатического и экономического характера, дополняемых военным фактором в качестве средства давления при принятии политических решений. В процессе косовского урегулирования общей стратегией международного сообщества выступал приоритет принципа территориальной целостности над принципом самоопределения народов, применяемым в Хорватии, Боснии и Герцеговине [5, c. 135]. Однако в отношении СРЮ приоритетным влиянием обладал дезинтеграционный подход, направленный на поддержку сецессионистских тенденций в Косово и Черногории. До настоящего времени Косово является одним из ключевых факторов геостратегического равновесия Западных Балкан.

Литература

1. Бюллетень Посольства Союзной Республики Югославия в Республике Беларусь // Посольство Союзной Республики Югославия в Республике Беларусь. 29.03.1999 г. Бр. № 202.
2. Гуськова, Е. Ю. Албанский фактор в развитии кризиса на территории бывшей Югославии: в 3 т. Т. 2 / Е. Ю. Гуськова. М.: Индрик, 2007.
3. Дипломатия — в тупике, кризис в Косово достигает «апогея жестокости» // Вестник ОБСЕ. 1998. № 8. C. 3.
4. Лебедева, М. М. Политическое урегулирование конфликтов: подходы, решения, технологии / М. М. Лебедева [Электронный ресурс] // Библиотека «Полка букиниста». Режим доступа: <http://society.polbu.ru/lebedeva_settlement/ch04_i.html>. Дата доступа: 12.08.2010.
5. Международное право: учеб. для вузов / Г. В. Игнатенко [и др.]; под общ. ред. Г. В. Игнатенко, О. И. Тиунова. 4-е изд. М.: Норма, 2006.
6. Обзор югославской прессы // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 26.10.1998 г. № 15585/05.
7. Об обострении ситуации в автономном крае Косово и Метохия // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 02.03.1998 г. № 128-э.
8. О развитии ситуации в Югославии (по состоянию на 08 часов 31 марта) // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 31.03.1999 г. № 121/13.
9. О развитии ситуации в Югославии (по состоянию на 08 часов 1 апреля) // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 01.04.1999 г. № 120/13.
10. О развитии ситуации в Югославии (по состоянию на 08 часов 28 апреля) // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 28.04.1999 г. № 247/13.
11. О развитии ситуации в Югославии (по состоянию на 08 часов 19 мая) // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 19.05.1999 г. № 327/13.
12. О развитии ситуации в Югославии (по состоянию на 08 часов 28 мая) // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 28.05.1999 г. № 373/13.
13. О развитии ситуации в Югославии (по состоянию на 08 часов 31 мая) // Министерство иностранных дел Республики Беларусь. 31.05.1999м. № 377/13.
14. Резолюция Совета Безопасности ООН: док. ООН S/RES/1244 (1999) [Электронный ресурс] // Организация Объединенных Наций. Режим доступа: <http://www.un.org/russian/documen/scresol/res1999/res1244.htm>. Дата доступа: 29.11.2008.
15. Clément, S. Conflict prevention in the Balkans: case studies of Kosovo and the FYR of Macedonia / S. Clément [Electronic resource] // European Union Institute for Security Studies. Mode of access: <http://www.iss.europa.eu/uploads/media/cp030e.pdf>. Date of access: 12.08.2010.
16. Facts & Figures Kosovo [Electronic resource] // Public Broadcasting Service. Mode of access: <http://www.pbs.org/wgbh/pages/frontline/shows/kosovo/etc/facts.html>. Date of access: 03.05.2010.
17. Intermediate Sovereignty as a Basis for Resolving the Kosovo Crisis: Europe Report N 46 [Electronic resource] // International Crisis Group. Mode of access: <http://www.crisisgroup.org/en/regions/europe/balkans/kosovo/046-intermediate-sovereignty-as-a-basis-for-resolving-the-kosovo-crisis.aspx>. Date of access: 12.08.2010.
18. Minear, L. NATO and Humanitarian Action in the Kosovo Crisis / L. Minear, T. Baarda: Occasional Paper 36. Providence: The Thomas J. Watson Jr. Institute for International Studies, 1999.
19. NATO’s role in relation to the conflict in Kosovo [Electronic resource] // North Atlantic Treaty Organization. Mode of access: <http://www.nato.int/kosovo/history.htm>. Date of access: 12.08.2010.
20. Q&A: Kosovo’s future [Electronic resource] // British Broadcasting Corporation. Mode of access: <http://www.bbc.co.uk/news/world-europe-10725744>. Date of access: 12.08.2010.
21. Resolution 1160 (1998): UN Doc. S/RES/1160 (1998) [Electronic resource] // United Nations. Mode of access: <http://www.un.org/peace/kosovo/98sc1160.htm>. Date of access: 29.11.2008.
22. Resolución 1199 (1998): UN Doc. S/RES/1199 (1998) [Electronic resource] // Naciones Unidas. Modo de acceso: <http://www.un.org/spanish/docs/comitesanciones/1160/sres1199.pdf>. Fecha de acceso: 29.11.2008.
23. Resolution 1203 (1998): UN. Doc. S/RES/1203 (1998) [Electronic resource] // United Nations. Mode of access: <http://www.un.org/peace/kosovo/98sc1203.htm>. Date of access: 29.11.2008.
24. Sadako, O. Statement at the Permanent Council of the Organization for Security and Cooperation in Europe, Vienna, 15 October 1998 / O. Sadako [Electronic resource] // UNHCR. Mode of access: <http://www.unhcr.org/cgi-bin/texis/vtx/search?page=search&docid=3ae68fc31c&query=kosovo>. Date of access: 03.05.2010.
25. Schwegmann, Ch. The Contact Group and its impact on the European institutional structure / Ch. Schwegmann [Electronic resource] // European Union Institute for Security Studies. Mode of access: <http://www.iss.europa.eu/uploads/media/occ016.pdf>. Date of access: 12.08.2010.
26. Statement on Kosovo issued by the Contact Group on 8 July 1998: UN Doc. S/1998/657 Annex [Electronic resource] // United Nations. Mode of access: <http://www.un.org/peace/kosovo/s98657.pdf>. Date of access: 03.05.2010.
27. The former Yugoslavia — Conflicts [Electronic resource] // United Nations International Criminal Tribunal for the former Yugoslavia. Mode of access: <http://www.icty.org/sid/322>. Date of access: 03.05.2010.
28. The General Framework Agreement for Peace in Bosnia and Herzegovina [Electronic resource] // Office of the High Representative and EU Special Representative. Mode of access: <http://www.ohr.int/dpa/default.asp?content_id=380>. Date of access: 18.12.2006.
29. The Serbian Government endorsed the accord reached by President Milosevic: UN Doc. S/1998/953 [Electronic resource] // United Nations. Mode of access: <http://www.undemocracy.com/S-1998-953.pdf>. Date of access: 12.08.2010.
30. Unifying the Kosovar Factions: The Way Forward: Europe Report N 58 // International Crisis Group. Mode of access: <http://www.crisisgroup.org/en/regions/europe/balkans/kosovo/058-unifying-the-kosovar-factions-the-way-forward.aspx>. Date of access: 12.08.2010.
31. Wentz, L. K. Lessons from Kosovo: The KFOR experience / L. K. Wentz [Electronic resource] // The Command and Control Research Program. Mode of access: <http://www.dodccrp.org/files/Wentz_Kosovo.pdf>. Date of access: 03.05.2010.


Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Сообщество

  • (029) 3222740
  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
© 2025 Международное общественное объединение «Развитие». All Rights Reserved.