журнал международного права и международных отношений 2012 — № 1
международное право — международное частное право
Понятие принципов международного частного права
Николай Оксютчик
Автор:
Оксютчик Николай Викторович — аспирант кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Рецензенты:
Данилевич Александр Станиславович — кандидат юридических наук, доцент кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Шакель Надежда Валентиновна — кандидат юридических наук, помощник директора Научно-практического центра проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры Республики Беларусь
Международное частное право в настоящий момент переживает один из наиболее бурных этапов своего развития. Многообразие форм международного взаимодействия, в котором участвуют физические и юридические лица, интернационализация гражданского оборота, расширение географии интеграционных процессов обусловливают потребность в совершенствовании институтов и механизмов международного частного права, их современном и надлежащем применении, а также глубоком теоретическом осмыслении и обосновании.
С сожалением приходится констатировать, что в современной науке международного частного права несравненно больший акцент сделан на рассмотрение и научное осмысление практических вопросов и крайне мало внимания уделяется фундаментальным вопросам теории, в частности принципам международного частного права.
В зарубежной доктрине принципы международного частного права уже достаточно давно являются предметом научного исследования [16; 17]. Более того, даже те иностранные авторы, которые напрямую не говорили о существовании принципов международного частного права, не исключали гипотетическую возможность существования «единообразия коллизионных норм на всем земном шаре» [3, с. 32], т. е. косвенно признавали наличие неких основополагающих идей, на основании которых указанное единообразие могло быть достигнуто.
В отличие от зарубежной отечественная доктрина международного частного права незаслуженно обходила вопрос о принципах международного частного права, крайне редко упоминая о их существовании: попытки дать определение принципов международного частного права, привести их примерный перечень, а также предложить стройную систему в разное время предпринимали в комплексных работах, посвященных международному частному праву, Л. П. Ануфриева [1], Л. А. Лунц [6], В. Г. Тихиня [13], М. Л. Чудаева [15]; в специальной статье, посвященной указанной теме, — О. Н. Толочко [14]. Большинство же авторов вообще не говорят о существовании принципов международного частного права, ограничиваясь упоминанием весьма спорной категории, именуемой «общими началами правоприменения в международном частном праве» [8]. Указанная позиция отечественных ученых привела к тому, что на настоящий момент основательные исследования, посвященные принципам международного частного права, в постсоветской доктрине практически отсутствуют. В настоящей статье мы попытаемся несколько исправить сложившуюся ситуацию.
Необходимо сначала дать определение «принципам» как общенаучной и юридической категории.
Словарь иностранных слов определяет «принцип» (от лат. principium — начало, основа) как основоположение, руководящую идею, основное правило поведения, деятельности [10, с. 389]. В самом общем виде под принципами понимают основные, исходные положения какой-либо теории, учения, науки или мировоззрения. Это те базовые, основополагающие идеи, которые обеспечивают устойчивость, прогнозируемость и преемственность в развитии любой сложноорганизованной системы, а потому играют в ней ключевую и во многом определяющую роль.
Право как сложнейшая система регулирования общественных отношений также основано на принципах, под которыми понимаются «закрепленные в различных его источниках или выраженные в устойчивой юридической практике общепризнанные основополагающие идеи, адекватно отражающие уровень познания общесоциальных и специфических закономерностей права и служащие для создания внутренне согласованной и эффективной системы юридических норм, а также для непосредственного регулирования общественных отношений при ее пробельности и противоречивости» [5, с. 118]. Принципы права — это основные идеи, исходные положения или ведущие начала процесса формирования, развития и функционирования права, они выступают в качестве своеобразной несущей конструкции, на которой покоятся и реализуются не только отдельные нормы, институты или отрасли права, но и вся система права [11, с. 295].
Принципы права наиболее рельефно характеризуют содержание права, его сущность и назначение в обществе. С одной стороны, они выражают основополагающие закономерности функционирования и развития права, а с другой — представляют собой наиболее общие нормы, которые действуют во всей сфере правового регулирования и распространяются на всех субъектов. Более того, принципы права определяют пути развития и совершенствования правовых норм, выступая для законодателя в качестве непререкаемых аксиом и руководящих идей. Они являются незаменимым связующим звеном между основными закономерностями развития и функционирования общества и правовой системы. Как справедливо отмечает В. И. Леушин, «благодаря принципам правовая система адаптируется к важнейшим интересам и потребностям человека и общества, становится совместимой с ними» [12, с. 242].
Учитывая столь значительную роль принципов права, совершенно оправданным представляется предположение о наличии у международного частного права как особой системы правовых норм собственных принципов, фундирующих его функционирование и развитие. (Вопрос о месте международного частного права в системе права не является предметом исследования настоящей статьи. Принимая во внимание наличие различных подходов к разрешению указанного вопроса, а также продолжающуюся между их сторонниками дискуссию [2, с. 89—94], в настоящей статье мы будем определять международное частное право как особую систему правовых норм.)
В большом количестве комплексных работ по международному частному праву вопрос о его принципах затрагивался прямо либо косвенно. Следует, однако, отметить, что абсолютное большинство авторов, касаясь данного вопроса, избегали прямого указания на то, что называются именно принципы международного частного права. Так, Л. А. Лунц говорил об «исходных началах международного частного и международного публичного права» [6, с. 32—34], М. М. Богуславский — об «исходных началах российской доктрины международного частного права» [2, с. 28—31], Г. В. Вельяминов — о «значении основных международно-правовых принципов для международного частного права» [7, с. 197—209].
Столь явная осторожность упомянутых авторов в данном вопросе небезосновательна, ибо, с одной стороны, как отмечает В. И. Зажицкий, «правовые принципы формулируются... на основе достижений правовой мысли.., а также с учетом специфических закономерностей развития общества. Основополагающие идеи, формулируемые учеными и предлагаемые в качестве правовых принципов, первоначально отражаются в законопроектах, после чего законодательный орган окончательно решает, признавать их таковыми или нет. Основополагающие идеи, выраженные в законах, становятся правовыми нормами, приобретают государственно-властный характер» [4, с. 92]. Следовательно, учитывая регулятивные функции принципов и их значение для эффективного функционирования всей системы международного частного права, для надлежащего исполнения принципами своих функций они должны быть четко сформулированы, законодательно закреплены, а главное, должны выражать специфические особенности правового регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом.
С другой стороны, как полагает Р. Л. Иванов, принципами права являются не только те, которые закреплены в законодательстве и иных источниках правовых норм, но и основополагающие идеи правосознания, получившие общее признание в деятельности органов правосудия, иных субъектов внутригосударственного и международного права, несмотря на отсутствие их формальной фиксации в объективном праве [5, с. 116—117]. Отталкиваясь от этой точки зрения, в процессе формулирования принципов международного частного права необходимо учитывать всю сложность, многогранность и мобильность этой системы правовых норм, что гипотетически может привести к выделению в качестве принципов положений, которые носят временный характер либо определение которых в качестве принципов будет представляться весьма спорным.
Полагаем, что истина в вопросе формулирования принципов международного частного права (как и в большинстве других спорных ситуаций) тяготеет к середине. В процессе дефиниции и вычленения принципов международного частного права следует, с одной стороны, отдавать отчет в том, что в настоящее время отсутствует фиксация упомянутых принципов в объективном праве, но, с другой стороны, отсутствие этой фиксации не означает, что принципы международного частного права не существуют как таковые. Выявление и фиксация объективно существующих принципов международного частного права представляют собой сложнейший исследовательский процесс, при комплексном осуществлении которого необходимо учитывать большое количество разнообразных факторов, стремясь
при этом к максимально возможной объективности.
Некоторые авторы предпринимают попытки сформулировать и теоретически обосновать перечень принципов международного частного права.
Л. П. Ануфриева, например, в качестве «основных начал (принципов) международного частного права» называет следующие:
-
международная вежливость;
-
национальный режим;
-
режим наибольшего благоприятствования;
-
взаимность;
-
реторсии [1, с. 103—121].
Соглашаясь с подобным перечнем принципов международного частного права, стоит, однако, отметить тот факт, что приведенный список представляется далеко не полным и является, прежде всего, закреплением принципов, присущих не только международному частному праву, но и иным правовым отраслям. Указанный перечень не отражает специфику международного частного права, проявляющуюся в наличии особых, присущих исключительно ему принципов. Редукционизм указанного подхода несколько растворяет международное частное право в близких отраслях и системах права, что не позволяет отразить всю его многогранность, внутреннюю сложность и специфичность. Система же принципов международного частного права должна в полной мере отражать все важные свойства, признаки и закономерности его функционирования.
Существует и несколько иной подход к указанной проблеме. В. Г. Тихиня, например, называет основные, по его мнению, принципы международного частного права, представляющие в своей совокупности единую систему:
-
принцип приоритета общечеловеческих интересов и ценностей;
-
принцип недопустимости дискриминации торгово-экономических отношений с зарубежными партнерами;
-
принцип невмешательства во внутренние дела друг друга;
-
принцип добросовестного выполнения обязательств, вытекающих из общепризнанных норм международного права, а также заключенных договоров;
-
принцип мирного урегулирования возникающих споров [13, с. 10].
С указанной точкой зрения соглашается и М. Л. Чудаева, перечисляя указанные принципы в качестве «общих» и одновременно добавляя автономию воли сторон в качестве «специального» принципа международного частного права [15, с. 11].
Если включение автономии воли сторон в число принципов международного частного права можно признать вполне оправданным, то в остальном согласиться с указанными подходами не представляется возможным, поскольку перечисленные принципы представляют собой ни что иное, как принципы международного публичного права. К международному частному праву они, как правило, либо вообще никакого отношения не имеют, либо затрагивают его весьма опосредованно. Так, например, принцип «мирного урегулирования возникающих споров» в международном публичном праве означает недопустимость применения вооруженной силы как средства разрешения споров. В этой связи совершенно непонятно, как следует трактовать указанный принцип применительно к международному частному праву. Как справедливо замечает О. Н. Толочко, «продолжая логические рассуждения в этом направлении, можно прийти к выводу о том, что суд должен отказать в возбуждении гражданского или хозяйственного дела, если до предъявления иска стороны не провели предварительных “мирных переговоров”, что, разумеется, противоречит смыслу гражданского процессуального законодательства» [14, с. 24—25].
В связи с этим О. Н. Толочко предлагает еще один подход к дефиниции и классификации принципов международного частного права [14, с. 25—28]. Он строится на разделении принципов на:
1) общие, под которыми понимаются принципы регулирования частноправовых отношений с иностранным элементом в целом, и
2) специальные, регулирующие отдельные группы таких отношений.
К общим принципам международного частного права О. Н. Толочко относит следующие:
-
принцип национальной (внутригосударственной) юрисдикции частноправовых отношений с иностранным элементом;
-
принцип коллизионного регулирования частноправовых отношений с иностранным элементом;
-
принцип безусловного применения иностранного законодательства в соответствии с коллизионной нормой;
-
принцип автономии воли сторон (принцип диспозитивности);
-
принцип однократного применения коллизионной нормы;
-
принцип приоритета нормы международно-правового договора перед нормой национального законодательства.
К числу специальных принципов международного частного права, по мнению О. Н. Толочко, относятся:
-
принцип места нахождения вещи — в отношениях собственности;
-
принцип местонахождения основного исполнителя по сделке — в договорных отношениях;
-
принцип флага — в отношениях по международной перевозке;
-
принцип места причинения вреда — в деликтных отношениях;
-
принцип места осуществления основной трудовой деятельности;
-
принцип неприменения иностранного права к авторским отношениям;
-
принцип неприменения иностранного процессуального законодательства.
Анализируя приведенный подход, хотелось бы отметить, что указанный перечень и классификация представляются спорными. Прежде всего, это касается не совсем корректного, на наш взгляд, закрепления наиболее распространенных коллизионных привязок в качестве специальных принципов международного частного права. Представляется, что специальные принципы международного частного права должны отражать его специфику как особой системы правовых норм, регулирующих частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом, а потому они должны быть применимы при регулировании любой из групп указанных отношений. Коллизионные привязки же представляют собой не более чем способ определения правопорядка, которому будет подчинено то или иное правоотношение; и даже широкое применение определенного вида коллизионной привязки для регулирования той или иной группы отношений, осложненных иностранным элементом, совершенно не достаточно для ее закрепления в качестве полноправного принципа международного частного права, пусть и специального. Основным свойством принципов права является то, что они служат основой той или иной совокупности норм, а потому должны обладать в отношении нее признаком универсальности, чем ни одна из коллизионных привязок по отношению к международному частному праву в целом не обладает.
Перечень принципов международного частного права, именуемых О. Н. Толочко «общими», подлежит глубокому системному пересмотру, для того чтобы, с одной стороны, освободить его от категорий, которые по своим свойствам не в полной мере соответствуют уровню принципа, а с другой — дополнить его принципиальными положениями, незаслуженно оставленными за рамками этого перечня.
Таким образом, проведенный краткий анализ современных подходов к определению принципов международного частного права позволяет констатировать полное отсутствие единого мнения по решению данного вопроса. Вместе с тем, существующие различия и противоречия в подходах исследователей к принципам международного частного права, а также отсутствие их нормативного закрепления, разумеется, не означают, что таковые вообще не существуют как правовая реальность, ибо правовые принципы — «это не результат субъективного усмотрения законодателей, а объективно присущие праву качества» [12, с. 243]. Существование и функционирование принципов международного частного права подтверждается, среди прочего, стройностью, четкостью и слаженностью регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом, которое в общемировом масштабе подчинено строгой логике, единому духу и объективно существующим основополагающим идеям. Сложность же доктринального закрепления принципов международного частного права объясняется, с одной стороны, изначально присущей данному вопросу острой дискуссионностью [12, с. 243—244], объясняемой особой значимостью и ключевой ролью принципов права, а с другой — существенными концептуальными различиями в подходах к решению вопроса о месте международного частного права в системе права.
Более того, прослеживающаяся полярность взглядов отечественных исследователей на принципы международного частного права объясняется также тем, что ни один из них не предпринял попытки дать общетеоретическое определение принципа международного частного права как правовой категории, в лучшем случае ограничиваясь механическим преломлением общетеоретического понятия правового принципа на сферу международного частного права. Не были выработаны также и критерии относимости того или иного положения к принципам международного частного права, а ведь четкое определение подобных критериев — это, с одной стороны, ключ к формированию обоснованного перечня принципов, а с другой — инструмент для анализа подхода того или иного автора к принципам с целью выявления как сильных, так и слабых сторон этого подхода.
Таким образом, составлению перечня принципов международного частного права, их классификации должна предшествовать глубокая общетеоретическая проработка вопроса об упомянутых принципах как правовой категории, безосновательно пропустив которую авторы неминуемо оказывались в тупике решения вопроса о принципах от противного.
Вопрос о критериях отнесения того или иного положения к принципам международного частного права достаточно объемен и будет рассмотрен отдельно, в настоящей же статье мы попытаемся дать определение принципов международного частного права, на наш взгляд, отражающее все их существенные признаки и раскрывающее их функциональное предназначение. Итак, принципы международного частного права — это объективно существующие основополагающие, руководящие идеи, осуществляющие функции внутреннего согласования и эффективного функционирования всей системы международного частного права, а также непосредственного регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом, при наличии в ней пробелов и противоречий.
Учитывая обозначенное важнейшее значение принципов международного частного права, их закрепление на доктринальном уровне абсолютно необходимо. Четкая теоретическая дефиниция принципов позволит в будущем придать ей в той или иной форме нормативное закрепление, что в свою очередь знаменовало бы собой завершение формирования теоретических основ международного частного права как особой системы правовых норм. Переход от казуальной формы правового регулирования к абстрактной (чем, по сути, и являются принципы права) представляет собой неизбежный результат развития той или иной системы правовых норм и вызывается, прежде всего, глубокими качественными изменениями отношений, регулируемых этой системой. Международное частное право в настоящий момент достигло той ступени своего развития, на которой возникает объективная потребность в его упорядочении на основе фундаментальных руководящих положений, поскольку стихийный процесс возникновения юридических норм уже не позволяет достичь необходимого правового результата — он становится малоэффективным в силу неизбежной внутренней противоречивости процесса нормотворчества, не основанного на строгой системе принципов. Как справедливо отмечал В. С. Нерсесянц, основная задача нормотворчества «состоит не в денормативизации права, а в юридизации нормы закона» [9, с. 52], а потому вычленение и нормативная фиксация объективно существующих принципов позволят осуществить переход на качественно новый уровень развития международного частного права в Беларуси, ибо принципы права позволяют придать правовому регулированию научность и значительно повысить его результативность. Обладая высшей степенью абстрактности по сравнению с конкретными юридическими нормами, принципы права не только способствуют юридическому закреплению того, что уже сложилось в социальных отношениях, но и направляют правовое регулирование «вперед», задают вектор сознательного и планомерного воздействия на нормотворческую деятельность.
Принимая во внимание вышеизложенное, не выглядит преувеличением утверждение о том, что глубокая комплексная теоретическая проработка вопроса о принципах международного частного права в настоящий момент является одной из важнейших задач науки международного частного права.
Литература
1. Ануфриева, Л. П. Международное частное право: в 3 т. Т. 1. Общая часть: учебник / Л. П. Ануфриева. — М.: БЕК, 2002. — 288 с.
2. Богуславский, М. М. Международное частное право: учебник / М. М. Богуславский. — 2-е изд., перер. и доп. — М.: Междунар. отношения, 1994. — 416 с.
3. Вольф, М. Международное частное право / М. Вольф; пер. с англ. С. М. Рапопорт, под ред. и с предисл. Л. А. Лунц. — М.: Гос. изд-во иностр. лит., 1948.— 703 с.
4. Зажицкий, В. И. Правовые принципы в законодательстве Российской Федерации / В. И. Зажицкий // Государство и право. — 1996. — № 11. — С. 92—97.
5. Иванов, Р. Л. О понятии принципов права / Р. Л. Иванов // Вестн. Омск. ун-та. — 1996. — Вып. 2. — С. 115—118.
6. Лунц, Л. А. Международное частное право (Общая часть) / Л. А. Лунц.— М.: Госюриздат, 1959. — 280 с.
7. Международное частное право: современные проблемы / Н. Р. Баратянц [и др.]; отв. ред. М. М. Богуславский. — М.: ТЕИС, 1994. — 507 с.
8. Международное частное право: учебник / Л. П. Ануфриева [и др.]; отв. ред. Г. К. Дмитриева. — 2-е изд., перер. и доп. — М.: ТК Велби; Проспект, 2004. — 688 с.
9. Нерсесянц, В. С. Философия права: учеб. для вузов / В. С. Нерсесянц. — М.: НОРМА — ИНФРА-М, 2000. — 652 с.
10. Словарь иностранных слов и выражений / авт.-сост. Н. В. Трус, Т. Г. Шубина. — Минск: Современный литератор, 1999. — 576 с.
11. Теория государства и права: курс лекций / М. Н. Марченко [и др.]; под ред. М. Н. Марченко. — М.: Зерцало; ТЕИС, 1996. — 475 с.
12. Теория государства и права: учеб. для вузов / В. М. Корельский [и др.]; под ред. проф. В. М. Корельского и проф. В. Д. Перевалова. — 2-е изд., изм. и доп. — М.: НОРМА — ИНФРА-М, 2000. — 616 с.
13. Тихиня, В. Г. Международное частное право / В. Г. Тихиня. — Изд. 5-е, перер. и доп. — Минск: Право и экономика, 2003. — 412 с.
14. Толочко, О. Н. Принципы международного частного права / О. Н. Толочко // Белорус. журн. междунар. права и междунар. отношений. — 2001. — № 2. — С. 24—28.
15. Чудаева, М. Л. Международное частное право: курс лекций / М. Л. Чудаева. — Минск: Акад. управления при Президенте Респ. Беларусь, 2007. — 150 с.
16. Nussbaum, A. Principles of Private International Law / A. Nussbaum. — New York; London; Toronto: Oxford University Press, 1943. — 288 p.
17. Wengler, W. The General Principles of Private International Law / W. Wengler // Recueil des Cours de l'Academie de droit internatinal de La Haye. — Vol. 104. — The Hague, 1961. — P. 279—469.