международные отношения — материалы «круглого стола»

Китай и государства Европы перед лицом глобальных проблем: диалог идеологий в начале ХХI в.

Владислав Фрольцов

Расширение возможностей долгосрочного конструктивного диалога между КНР и европейскими государствами будет способствовать успешной реализации инициативы «Один пояс, один путь» по созданию трансконтинентальной транспортной системы и Евразии.

Ключевые слова: борьба с бедностью; 19-й Всекитайский съезд КПК; инициатива «Один пояс, один путь»; мультилатерализм; помощь развивающимся странам; свободная торговля; социальные и экологические стандарты; унилатерализм.

«China and the European States in the Face of Global Problems: a Dialogue of Ideologies in the Beginning of the XXI Century» (Vladislav Froltsov)

The author defined and characterised the most important prerequisites for rapprochement of the People’s Republic of China and leading European states governments’ positions, and first of all Germany, on a number of urgent international issues. The key preconditions for such rapprochement were not only a strengthening of unilateralism in the US policy after the administration of Donald Trump came to power, but also some similar ideological positions, which appeared after the 19th National Congress of the Communist Party of China. These include a need to ensure high social and environmental standards in the process of national economies development, an overcoming poverty and assisting developing countries, adherence to the principles of free trade and multilateralism in the International Relations.

The expanding opportunities for a long-term constructive dialogue between the People’s Republic of China and the European states will contribute to the successful implementation of the Belt and Road Initiative to create a transcontinental transport system in Eurasia.

Keywords: Belt and Road Initiative; development aid; fight against poverty; free trade; multilateralism; 19th National Congress of the Communist Party of China; social and environmental standards; unilateralism.

Author:
Froltsov Vladislav — Doctor of History, Associate Professor, Professor of the Department of International Relations of the Faculty of International Relations, Belarusian State University, e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Belarusian State University. Address: 4, Nezavisimosti ave., Minsk, 220030, BELARUS

Значительные изменения, произошедшие в 2010-е гг. в общественно-политическом развитии и внешней политике ведущих стран мира, обусловили поиск новых точек соприкосновения во взаимоотношениях между государствами, видение руководством которых путей решения актуальных мировых проблем ранее значительно различалось. Одним из наиболее заметных проявлений этой тенденции стало фактическое сближение позиций КНР и ведущих стран Европы, прежде всего Германии как экономического и политического лидера ЕС, по целому ряду ключевых вопросов современных международных отношений. В наибольшей степени оно обозначилось в последние два года на фоне обострения противоречий между США и их европейскими союзниками, усиления конкуренции США и Китая, роста изоляционистских и популистских настроений во многих влиятельных странах мира. Все эти явления и процессы стали наиболее важными отличительными признаками эволюции системы международных отношений в 2017—2018 гг.

Актуальность изучения такого сближения позиций обусловлена необходимостью выработки новых подходов к характеристике и оценке идеологических установок, которые лежат в основе современной политики КНР и ведущих европейских государств. Они по-прежнему значительно различаются, когда речь идет о таких сложных для достижения консенсуса вопросах, как понимание сущности демократии или оценка соблюдения прав человека. Значительный интерес для исследования представляют те направления диалога, по которым у сторон в последние годы наметились сходные подходы. Их выявление и всесторонняя оценка позволят сформулировать и обосновать развернутый прогноз относительно дальнейшего взаимодействия КНР и ключевых европейских государств как на глобальном уровне, так и в целом ряде важных регионов, к числу которых, безусловно, следует отнести Восточную Европу и Центральную Азию. Оба региона крайне важны для реализации крупномасштабной инициативы по созданию нового Шелкового пути, призванного связать два крупнейших экономических центра: европейский и китайский.

По этой причине определение точек соприкосновения в позициях КНР и ведущих европейских государств по важнейшим вопросам мировой политики и экономики представляет большой интерес для исследователей-международников Республики Беларусь. Наше государство весьма заинтересовано в успешной реализации этой инициативы, дальнейшее развитие которой в значительной мере зависит от характера взаимоотношений между Китаем и ведущими странами Европы. Это предопределило особое внимание белорусских авторов, среди которых необходимо, прежде всего, указать А. М. Байчорова, М. В. Данилович, Ю. И. Малевич, Р. М. Турарбекову, к проблеме определения места и роли Китая в современных международных отношениях с учетом усиления геополитического и геоэкономического соперничества КНР и США на глобальном и региональном уровнях [1—4; 8; 9; 15]. Автор настоящей статьи, в свою очередь, посвятил ряд публикаций динамике германо-китайских отношений в конце ХХ — начале ХХI в. [16; 17]. Следует отметить также диссертацию молодого белорусского исследователя О. П. Рубо, которая проанализировала и детально охарактеризовала внешнеполитический курс ЕС в отношении КНР в 1975—2016 гг., что позволило выделить основные этапы его формирования и эволюции, каждый из которых отличался особым видением места Китая во внешнеполитической повестке ЕС представителями политических элит наиболее влиятельных государств — лидеров европейской интеграции [10].

Усиление унилатерализма во внешней политике США как глобальный вызов

Приход к власти в США президента Д. Трампа ознаменовал не только наличие серьезных проблем системного характера, связанных, прежде всего, с механизмом обновления политической элиты и несовершенством выборной процедуры, в политической системе единственной мировой сверхдержавы. Он также обозначил резкое усиление тех групп американского истеблишмента, которые считали ошибочным внешнеполитический курс всех прежних администраций: от Дж. Буша-старшего до Б. Обамы, нацеленный на всемерную поддержку глобализации, свободы торговли и вовлечения США в многосторонние форматы трансконтинентальной экономической интеграции. Такой подход в силу разных причин разделяли на протяжении 25 лет существования постбиполярного мира как неолибералы, формировавшие идеологическую повестку Демократической партии, так и неоконсерваторы, определявшие внешнеполитическую миссию США в первые годы нынешнего столетия. Им на смену пришли сторонники изоляционизма и протекционизма, которые до недавнего времени находились в Республиканской партии на вторых ролях. Однако структурные диспропорции в экономическом развитии США, вызванные в том числе последствиями глобализации, помогли им изменить партийную идеологию путем обвининения представителей умеренного крыла республиканцев, олицетворением которого стала политическая династия Бушей, в игнорировании национальных интересов США в угоду обязательствам перед американскими союзниками и партнерами.

Понимание современного международного порядка нынешним истеблишментом Республиканской партии основывается на принципах неоклассического реализма, что подразумевает жесткое продвижение воли США и поддержание американской гегемонии путем сдерживания конкурентов и потенциальных противников. В ХIХ—ХХ вв. восприятие международных отношений в духе классического реализма как арены столкновения интересов и разрешения противоречий путем демонстрации или применения силы неоднократно приводило к локальным и глобальным военным конфликтам. В начале ХХI в. попытки реализации администрацией Д. Трампа его предвыборного лозунга «America First» («Америка прежде всего») вызвали перманентный конфликт с европейскими союзниками, странами-соседями и обострили отношения с ключевыми геополитическими конкурентами США, прежде всего с Китаем. Весьма характерным в этой связи является содержание Стратегии национальной безопасности США, которая была представлена президентом Д. Трампом 18 декабря 2017 г. В этом программном документе КНР была упомянута более 30 раз и рассматривалась в качестве конкурента и потенциального военного противника, который продолжает усиливаться и способен в будущем оспорить глобальное американское лидерство [20].

Ухудшение отношений с Китаем сопровождалось ростом недоверия к политике США со стороны их традиционных союзников и партнеров и, в первую очередь, ведущих европейских государств, обеспокоенных угрозой дестабилизации всей системы международных отношений. Такой результат последовательного отказа администрации Д. Трампа от следования принципу мультилатерализма во внешней политике в очередной раз наглядно продемонстрировал, что видение международных отношений исходя из присущего представителям как классического, так и неоклассического реализма приоритета национальных интересов над международными обязательствами способно помочь решению отдельных актуальных и краткосрочных задач, однако ослабляет позиции государства в мировой политике в долгосрочной перспективе. Так, протекционистские меры администрации Д. Трампа, направленные в 2018 г. против китайского экспорта, обусловили начало длительных переговоров между сторонами, целью которых являлось достижение консенсуса относительно дальнейших условий торговли и ее расширения. На встрече председателя КНР Си Цзиньпина и президента США Д. Трампа в ходе саммита «Группы 20» в Буэнос-Айресе 1 декабря 2018 г. были достигнуты договоренности об отмене ранее введенных в этом году тарифов, отказе от введения дополнительных ограничительных пошлин, а также необходимости немедленно приступить к урегулированию спорных вопросов [7; 14]. Тем не менее, именно односторонние протекционистские меры стали одним из факторов, оказавших негативное влияние не только на нынешнее состояние американо-китайских отношений, но и на стабильность всей мировой экономики.

КНР и европейские государства: общие вызовы и проблемы развития

Признавая значительную роль изменений в политике США в сближении позиций европейских государств и Китая, следует все же обратить внимание на более фундаментальные и долгосрочные причины, обусловившие этот процесс. Речь идет о целом ряде внутриполитических и внешнеполитических вызовов и рисков, с которыми в начале ХХI в. столкнулись эти страны. Среди них можно выделить следующие:

— замедление темпов экономического роста на фоне расширения социальных обязательств государства, которое вынуждает как европейские страны, так и Китай сосредоточиться на решении застарелых внутренних проблем, связанных с диспропорциями в развитии отдельных регионов, ростом безработицы, неэффективностью программ социальной поддержки населения, усилением демографической нагрузки. Существенным различием является лишь то, что население «депрессивных регионов» уже является дестабилизирующим фактором для внутриполитического развития многих европейских государств, что наглядно продемонстрировали его массовое голосование за «правых» и «левых» популистов на выборах в странах континентальной Европы, а также решительная поддержка выхода Великобритании из ЕС. С учетом специфики политической системы Китая хроническое отставание отдельных регионов может привести к иным формам протестного поведения, эффект от которых, тем не менее, может оказаться таким же негативным, как и в европейских странах;

— значительная зависимость от экспорта, которая сближает экономики КНР и ведущих европейских государств, прежде всего ФРГ. Китай она делает уязвимым для протекционистских мер со стороны ключевых импортеров, в первую очередь США. Для европейских экспортеров критически важным является сохранение, а в перспективе и расширение европейской зоны свободной торговли, стабильное развитие которой — необходимое условие роста экспортно ориентированной экономики Германии и ряда других стран. Это фактически предопределяет необходимость оказания помощи в стабилизации более слабых экономик еврозоны, например греческой, что не встречает поддержки со стороны значительной части собственного населения. Характерным примером может послужить создание в 2013 г. в ФРГ правой популистской «Альтернативы для Германии», которая первоначально выступала против масштабной правительственной программы помощи Греции и другим странам еврозоны, столкнувшимся с серьезными финансовыми проблемами [18, s. 1, 3]. В дальнейшем на фоне миграционного кризиса в Европе эта партия превратилась к выборам в бундестаг 2017 г. в третью по популярности политическую силу ФРГ;

— в отличие от США экономики как КНР, так и абсолютного большинства европейских государств продолжают в значительной степени зависеть от сырьевого импорта, прежде всего в энергетической сфере, который среди прочих обеспечивают страны, против которых были введены экономические санкции. Примерами являются Россия и Иран. Дальнейшее сохранение, а тем более усиление этих санкций способны не только нанести урон их национальным экономикам, но и вызвать серьезные проблемы у потребителей российского газа в Европе или иранской нефти в Китае. По этой причине сама возможность введения санкций в отношении какой-либо страны рассматривается в КНР как исключительная мера, а руководство ведущих европейских государств вынуждено учитывать в процессе их применения собственные экономические интересы, что позволяет, в частности России, против которой введены санкции ЕС, продолжать строительство второй ветки газопровода «Северный поток», усиливая тем самым позиции на европейском газовом рынке;

— значительной угрозой для Китая и европейских государств явилось усиление центробежных тенденций, обусловленных сложным сочетанием политических, экономических и социальных процессов в ряде регионов. Необходимость сдерживания сепаратистских проявлений, заметно активизировавшихся в 2010-е гг., обусловила фактическое сближение позиций КНР и ведущих европейских стран по вопросу о безусловном уважении принципа территориальной целостности любых государств. И если руководство Китая всегда строго придерживалось этой линии, учитывая существование тайваньской проблемы и непростую ситуацию в Синьцзян-Уйгурском и Тибетском автономных районах, то политические элиты европейских государств, которые поддержали одностороннее провозглашение независимости Косово в феврале 2008 г., были вынуждены отказаться от поощрения любых форм сепаратизма, столкнувшись с его многочисленными проявлениями в самой Европе: от Шотландии и Северной Ирландии до Каталонии и областей северной части Италии.

Следует подчеркнуть, что обусловленное наличием схожих рисков и угроз сближение позиций КНР и европейских государств не сопровождалось появлением каких-либо совместных деклараций или иных программных документов, в которых были бы четко зафиксированы совместные подходы к оценке и решению актуальных международных проблем. Вместе с тем в целом ряде случаев правительства Китая и европейских стран уже готовы действовать согласованно. Это, к примеру, наглядно продемонстрировала ситуация после отказа администрации Д. Трампа в мае 2018 г. соблюдать условия «иранской ядерной сделки», когда и КНР, и ее европейские участники (Великобритания, Франция и Германия) выразили стремление продолжить реализацию одобренного в июле 2015 г. Совместного всеобъемлющего плана действий в отношении ядерной программы Ирана.

Кроме того, оба ведущих центра современной мировой политики по-прежнему рассматривают ООН, ее уставные органы и специализированные учреждения в качестве важнейших институтов, обеспечивающих устойчивый и прогрессивный характер развития всей системы международных отношений с опорой на универсальные принципы международного права. Такая позиция существенно отличается от взглядов администрации Д. Трампа, полагающей, что ООН сегодня является малоэффективной структурой, а деятельность отдельных ее учреждений, в частности ЮНЕСКО, противоречит национальным интересам США. Так, государственный секретарь США М. Помпео, выступая на саммите НАТО в Брюсселе в начале декабря 2018 г., подверг критике все современные международные институты и, в частности, ООН и ее специальные учреждения, которые, по мнению администрации Д. Трампа, не соответствуют современным реалиям и интересам национальных государств, под которыми подразумевались, прежде всего, сами США. Это выступление было оценено как очередное свидетельство приверженности нынешнего американского руководства принципу унилатерализма и односторонней политике в пользу продвижения собственных интересов [5].

Наряду с нежеланием признавать такой подход приемлемым для решения актуальных международных проблем позиции руководства КНР и европейских государств сближает также неприятие создания исключительных сфер влияния отдельных держав или их блоков, которые призваны ограничить свободу торговли и создать преференции для одних стран, ограничив сотрудничество с другими. Концепция инициативы «Один пояс, один путь», которая должна охватить все государства Евразии независимо от их внешнеполитических приоритетов или экономических особенностей, исключает любые подобные ограничения.

Общее видение приоритетов глобального развития: устойчивый рост, борьба с бедностью, решение экологических проблем

Описывая долгосрочный характер сближения позиций руководства КНР и ведущих европейских государств по ряду актуальных международных проблем, следует обратить особое внимание на решения 19-го Всекитайского съезда КПК, который прошел 18—24 октября 2017 г. в Пекине и обозначил важные коррективы в видении приоритетных направлений дальнейшего социально-экономического развития КНР.

В конце ХХ — начале ХХI в. основной упор в Китае был сделан на обеспечение ускоренных темпов прироста ВВП, увеличение экспорта и привлечение иностранных инвестиций путем создания наиболее благоприятных условий для размещения зарубежного капитала, что в целом соответствовало либеральному пониманию эффективности экономики, несмотря на присущее КНР активное участие государства в ее регулировании. Издержками такого пути были усиление социального неравенства, существенные диспропорции в развитии прибрежных и континентальных провинций, резкое ухудшение экологической ситуации в промышленно развитых регионах. Китайская внешнеэкономическая стратегия вызывала определенные опасения у правительств европейских государств, которые традиционно гарантировали населению своих стран высокий уровень социальной защиты, неся при этом значительные экономические издержки. Приток на рынки государств Европы дешевой, но качественной китайской продукции, обеспеченной низкой стоимостью рабочей силы в КНР, воспринимался в этой связи как потенциальная угроза для местных производителей.

Так, в основном программном документе нынешнего правительства ФРГ во главе с канцлером А. Меркель — коалиционном договоре ХДС/ХСС и СДПГ «Новый путь для Европы. Новая динамика для Германии. Новое единство для нашей страны» («Ein neuer Aufbruch für Europa. Eine neue Dynamik für Deutschland. Ein neuer Zusammenhalt für unser Land»), который был подписан руководителями всех трех правящих партий в Берлине 12 марта 2018 г., указывалось, что, несмотря на внушительные перспективы сотрудничества с Китаем, который продолжает демонстрировать высокий темп экономического роста, Германия должна учитывать определенные риски. Открыть рынок ФРГ и ЕС для китайской продукции новое правительство А. Меркель было готово только на основе принципа взаимности и с учетом необходимости обеспечения и защиты стратегических германских и общеевропейских интересов. В отношении китайской инициативы по созданию трансконтинентального нового Шелкового пути руководство Германии призвало выработать совместную позицию государств — членов ЕС для отстаивания европейских интересов в ходе ее реализации с опорой на финансовый потенциал ФРГ и всей объединенной Европы [19, s. 153].

Отказ руководства КНР от форсирования темпа прироста ВВП, который подразумевал неизбежное расширение экспорта, в пользу устойчивого развития национальной экономики, борьбы с бедностью и укрепления внутреннего рынка, выравнивания региональных диспропорций, решения экологических проблем дает возможность постепенно изменить представление о Китае как источнике дешевого и всепроникающего экспорта, который может стать угрозой для производителей стран Европы. Исходя из этого следует предположить, что новые приоритеты в развитии КНР после проведения 19-го Всекитайского съезда КПК создадут дополнительные возможности для диалога между Китаем и европейскими государствами, правительства которых в настоящее время исходят из общего представления о необходимости поддержания высоких социальных и экологических стандартов и обеспечения устойчивого и поступательного развития национальных экономик.

Далеко не случайно одним из наиболее важных достижений периода реформ в Китае, которые были начаты по инициативе Дэн Сяопина в 1978 г., называют сегодня борьбу с бедностью. В результате политики реформ и открытости из состояния бедности вышли 740 млн китайцев, что означает, как подчеркнуло ведущее издание КНР «Жэньминь жибао», что каждый день в течение прошедших 40 лет от нищеты избавлялось более 50 тыс. жителей Китая. Указывалось также, что доход на душу населения в китайской деревне вырос за эти годы почти в 100 раз. Среди экологических достижений называлось увеличение площади лесных угодий на более 1,3 млрд му, или почти 2 млрд га [6].

Выступая на 19-м Всекитайском съезде КПК, председатель КНР Си Цзиньпин обозначил такие важные задачи в процессе построения «прекрасного Китая», как стимулирование зеленого, низкоуглеродного и рециркуляционного развития национальной экономики, борьба с различными видами загрязнения окружающей среды, реформирование и усиление системы экологического мониторинга и контроля [12].

Реализация этих неотложных мер с использованием новейших технологий и передового европейского опыта может стать одним из перспективных направлений сотрудничества с ведущими государствами Европы, которые столкнулись с негативными последствиями интенсивного индустриального развития еще в середине ХХ в. и приложили значительные усилия для их преодоления. Новая экологическая повестка дня Китая способна, к примеру, укрепить отношения с ФРГ с учетом того, что немецкая партия «Союз 90/Зеленые» к концу 2018 г. уверенно занимала второе место по популярности среди всех политических сил, набирая 19—20 % голосов потенциальных избирателей [21]. По этой причине она вполне может стать ведущей партией в новой правящей коалиции после очередных выборов в бундестаг в 2021 г.

Не менее важной для будущего диалога представляется приверженность обоих ведущих центров мировой экономики принципу свободной торговли. Европейские государства и Китай не рассматривают односторонние протекционистские меры в качестве эффективного инструмента защиты национальных производителей в условиях глобализации, полагая, что их продукция окажется конкурентоспособной на мировом рынке. В докладе на 19-м Всекитайском съезде КПК председатель КНР Си Цзиньпин отметил, что его страна готова «поддерживать многостороннюю торговую систему, активизировать создание зон свободной торговли, стимулировать развитие мировой экономики открытого типа», что соответствует государственной политике Китая, нацеленной на открытость внешнему миру. Все эти принципы будут также положены в основу международного сотрудничества в ходе реализации инициативы «Один пояс, один путь», среди преимуществ которой были названы взаимосвязанность инфраструктуры, бесперебойная торговля, свободное передвижение капитала. Председатель КНР пообещал наращивать помощь развивающимся и особенно наименее развитым странам в целях сокращения разрыва в развитии глобальных Юга и Севера [13].

Важность решения этой проблемы признают и правительства ведущих европейских государств, особенно на фоне обострившегося в последние годы миграционного кризиса. В качестве примера можно привести изложенное в коалиционном соглашении четвертого правительства А. Меркель 2018 г. совместное предложение ХДС/ХСС и СДПГ разработать план по оказанию помощи странам Африки по аналогии с послевоенным планом Маршалла для самой Европы. Его реализация совместно с партнерами Германии по ЕС призвана внести вклад в преодоление бедности и проведение структурных реформ на этом континенте [19, s. 160—161]. Необходимость оказания помощи другим странам в борьбе с бедностью была еще раз подчеркнута в ходе выступления председателя КНР Си Цзиньпина на 26-м саммите АТЭС в Порт-Морсби 17 ноября 2018 г. При этом руководитель Китая вновь констатировал, что в любой конфронтации, включая торговую войну, настоящих победителей не будет [11].

Заключение

Тенденция сближения позиций КНР и ведущих государств Европы, наиболее заметно обозначившаяся в 2017—2018 гг. на фоне резкого усиления унилатерализма и изоляционизма во внешней политике США, безусловно, требует дальнейшего детального исследования с привлечением значительного объема дополнительного фактографического материала. Его всесторонний анализ и систематизация позволят определить, насколько устойчивой и длительной окажется эта тенденция в рамках нынешней трансформации системы международных отношений, обусловленной структурными изменениями и долгосрочными процессами в мировой политике, экономике, демографии, научно-технологической сфере.

Вместе с тем нельзя не отметить, что и европейские государства, и Китай столкнулись сегодня с целых рядом глобальных вызовов, которые предопределяют необходимость постоянного и конструктивного диалога на основе принципов мультилатерализма и поиска новых точек соприкосновения в решении актуальных международных проблем как на глобальном уровне, так и в рамках обеспечения безопасности и стабильности в отдельных регионах. Это не только позволит обеспечить основанный на принципах свободной торговли новый уровень взаимодействия между двумя ведущими центрами мировой экономики, но и будет способствовать укреплению государственных институтов и национальных экономик стран Восточной Европы и Центральной Азии. Они способны стать важными элементами формирующейся евразийской трансконтинентальной транспортной системы в рамках реализации китайской инициативы «Один пояс, один путь».

Для Республики Беларусь расширение диалога между КНР и ведущими европейскими государствами предоставит новые возможности для укрепления многовекторного внешнеполитического курса, обеспечения мирного и устойчивого развития на всем евразийском пространстве, активизации взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества с Китаем и европейскими странами.

Список использованных источников

1. Байчоров, А. М. Китаизация: последствия роста мощи Китая для мира в XXI веке / А. М. Байчоров. — М.: Междунар. отношения, 2013. — 192 с.
2. Байчоров, А. М. Шанхайская организация сотрудничества в контексте Экономического пояса Шелкового пути / А. М. Байчоров // Материалы «круглого стола» по инновациям в международных исследованиях, посвященного 15-летию образования Шанхайской организации сотрудничества (31 марта 2016 г.) / сост. и науч. ред. Е. А. Достанко. — Минск: БГУ, 2016. — С. 21—26.
3. Данилович, М. В. Стратегическая инициатива КНР «Экономический пояс Шелкового пути»: исторические предпосылки в Центральной Азии / М. В. Данилович // Шелковая дипломатия (Дипломатияи Абрешимї / Silk Diplomacy). — 2017. — № 1 (54). — С. 27—33.
4. Данилович, М. В. Факторы формирования стратегической инициативы «Экономический пояс Шелкового пути» / М. В. Данилович // Россия — Китай: история и культура: сб. ст. и докл. участников 10-й междунар. науч.-практ. конф. — Казань: Изд. Акад. наук Респ. Татарстан, 2017. — С. 157—160.
5. Егисман, В. «Новая реальность» глобального миропорядка / В. Егисман [Электронный ресурс] // Голос Америки. — 2018. — 8 дек. — Режим доступа: <https://www.golos-ameriki.ru/a/pompeo-multilateralism/4692054.html%5C>. — Дата доступа: 26.12.2018.
6. Изменения за 40 лет в Китае в цифрах [Электронный ресурс] // Жэньминь жибао он-лайн. — 2018. — 24 дек. — Режим доступа: <http://russian.people.com.cn/n3/2018/1225/c31518-9531549.html>. — Дата доступа: 26.12.2018.
7. КНР и США достигли консенсуса по торгово-экономическим вопросам [Электронный ресурс] // Жэньминь жибао он-лайн. — 2018. — 2 дек. — Режим доступа: <http://russian.people.com.cn/n3/2018/1202/c31520-9524428.html>. — Дата доступа: 26.12.2018.
8. Малевич, Ю. И. Концепция диверсификации стратегического потенциала стран АТР до 2020 года / Ю. И. Малевич // Научные труды РИВШ. — Минск: БГУ, 2014. — С. 110—117.
9. Малевич, Ю. И. Политические механизмы стабилизации роста потенциала КНР в современных условиях / Ю. И. Малевич // Журн. междунар. права и междунар. отношений. — 2009. — № 4. — С. 64—67.
10. Рубо, О. П. Внешнеполитический курс Европейского союза по отношению к Китайской Народной Республике (1975—2016 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук: 07.00.15 / О. П. Рубо; БГУ. — Минск, 2018. — 26 с.
11. Си Цзиньпин: «В конфронтации, будь то в форме ‘‘холодной войны’’ или торговой войны, победителей не будет» [Электронный ресурс] // Жэньминь жибао он-лайн. — 2018. — 17 нояб. — Режим доступа: <http://russian.people.com.cn/n3/2018/1117/c95181-9519496.html>. — Дата доступа: 26.12.2018.
12. Си Цзиньпин: необходимо форсировать реформу системы экологической цивилизации, построить «прекрасный Китай» [Электронный ресурс] // Жэньминь жибао он-лайн. — 2017. — 18 окт. — Режим доступа: <http://russian.people.com.cn/n3/2017/1018/c31521-9281746.html>. — Дата доступа: 26.12.2018.
13. Си Цзиньпин призвал неизменно идти по пути мирного развития, стимулировать создание сообщества единой судьбы человечества [Электронный ресурс] // Жэньминь жибао он-лайн. — 2017. — 18 окт. — Режим доступа: <http://russian.people.com.cn/n3/2017/1018/c31521-9281710.html>. — Дата доступа: 26.12.2018.
14. Совместное продвижение здорового и стабильного развития китайско-американских отношений [Электронный ресурс] // Жэньминь жибао он-лайн. — 2018. — 3 дек. — Режим доступа: <http://russian.people.com.cn/n3/2018/1203/c95181-9524711.html>. — Дата доступа: 26.12.2018.
15. Турарбекова, Р. М. Новые акценты политики КНР в Центральной и Восточной Европе: возможности для Беларуси. Аналитическая записка № 2 / Р. М. Турарбекова [Электронный ресурс] // Минский диалог. — 2017. — 23 мар. — Режим доступа: <http://minskdialogue.by/research/analitycs-notes/novye-aktcenty-politiki-knr-v-tcentralnoi-i-vostochnoi-evrope-vozmozhnosti-dlia-belarusi>. — Дата доступа: 26.12.2018.
16. Фрольцов, В. В. Германо-китайские отношения: проблемы и перспективы / В. В. Фрольцов // Беларусь — Китай: история, традиции, опыт, перспективы: тр. Междунар. конф. (Минск, 23—26 июня 2008 г.). Вып. 3. В 2 ч. Ч. 2 / редкол.: И. А. Малевич [и др.]. — Минск: Акад. управления при Президенте Респ. Беларусь, 2008. — С. 105—114.
17. Фрольцов, В. В. Перспективы Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в публикациях германских экспертов: основные подходы / В. В. Фрольцов // Актуальные проблемы международных отношений и глобального развития: сб. науч. ст. / сост. Е. А. Достанко; редкол.: А. М. Байчоров (гл. ред.) [и др.]. Вып. 2. — Минск: БГУ, 2014. — С. 165—167.
18. Alternative für Deutschland. Wahlprogramm. Parteitagsbeschluss vom 14.04.2013. — 4 S.
19. Ein neuer Aufbruch für Europa. Eine neue Dynamik für Deutschland. Ein neuer Zusammenhalt für unser Land. Koalitionsvertrag zwischen CDU, CSU und SPD. — Berlin, 2018. — 179 S.
20. National Security Strategy of the United States of America. December 2017. — Washington, D.C., 2017. — 56 p.
21. Wenn am nächsten Sonntag Bundestagswahl wäre … [Electronic resource] // Sonntagsfrage Bundestagswahl. — 2018. — 13—22 Dec. — Mode of access: <https://www.wahlrecht.de/umfragen/>. — Date of access: 26.12.2018.

Статья поступила в редакцию в декабре 2018 г.