Журнал международного права и международных отношений. 2019. № 3-4 (90-91). С. 3—11.
Journal of International Law and International Relations. 2019. N 3-4 (90-91). P. 3—11.

---

международное право — международное сотрудничество в борьбе с преступностью

О теоретико-методологических подходах к обеспечению международной информационной безопасности

Владимир Арчаков

Ключевые слова: информационная безопасность; международная информационная безопасность; нормативные правовые акты в информационной сфере; правовое обеспечение информационной безопасности.

---

«About Theoretical and Methodological Approaches to Ensuring International Information Security» (Vladimir Archakov)

Author:
Archakov Vladimir — Deputy State Secretary of the Security Council of the Republic of Belarus, e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
State Secretariat of the Security Council of the Republic of Belarus. Address: 38, K. Marx str., Minsk, 220016, BELARUS

The article indicates the growing importance of international information security, explains its features in relation to the purpose of national information security systems. Based on the fact that legal regulation in this area is ambiguous, insufficiently specific, politicized, the main competing legal models for ensuring international information security are highlighted. The article provides the analysis of ways how to improve and increase the effectiveness of the participation of the Republic of Belarus in regional systems for ensuring the security of the information sphere, including in terms of the need for additional legal regulation.

Keywords: information security; international information security; legal support of information security; normative legal acts in the information sphere.

---

Всесторонний анализ зарубежных и отечественных научных и специальных источников по рассматриваемой теме [1; 3—5; 10—14; 18; 22—24], а также уже принятых международных правовых актов и документов доктринального характера [2; 7; 8; 15—17; 19—21; 25; 26] показывает, что в настоящее время отсутствует единый научно обоснованный подход к определению сущности и содержания современной международной информационной безопасности (МИБ), а также правовых границ данного феномена. Существующие различные варианты правового и иного социального регулирования возникающих и уже существующих правоотношений в рассматриваемой сфере во многом зависят от особенностей правовых систем разных государств, а также от их вовлеченности в деятельность международных и региональных организаций (ООН, ОБСЕ, НАТО, СЕ, СНГ, ОДКБ, ШОС, ЕАЭС и др.), как правило, имеющих разнородные цели и, соответственно, взгляды на принципиальные вопросы архитектуры МИБ.

При этом на международном уровне, несмотря на предпринимаемые усилия, до сих пор остается до конца не решенным основополагающий вопрос о необходимости и наиболее приемлемых формах использования инструментов международного права для консенсусного урегулирования крайне сложных и противоречивых проблемных вопросов в сфере МИБ. Указанное обстоятельство обусловливает необходимость продолжения научных и иных прикладных исследований в рассмативаемой области для обоснования позиций государств, заинтересованных в неконфронтационном диалоге и прогрессе в данном относительно новом и все более востребованном направлении межгосударственного сотрудничества. В связи с этим цель данной статьи — провести комплексный анализ существующих теоретико-методологических подходов к построению системы МИБ для выработки основных направлений повышения эффективности участия в ней Республики Беларусь и обоснования необходимости дополнительного правового регулирования данной сферы.

Важно отметить, что, исследуя проблемы МИБ, мы прежде всего исходим из той точки зрения, что в современной мировой политике информация представляет собой одновременно важнейший ресурс, инструмент международного влияния и среду взаимодействия [24, с. 74]. Говоря об актуальности темы защиты национальных интересов в информационной сфере на внешнем контуре Беларуси, необходимо отметить, что развитие интегрированных коммуникаций, основанных на сочетании неограниченных трансформаций оцифрованного контента, возможности мгновенного и примерно одновременного коммуникационного воздействия на приоритетные целевые аудитории, включая и лиц, принимающих решения, создает новую модель взаимопроникновения и взаимовлияния информационного общества и сферы международной безопасности [3, с. 7].

Исходя из Концепции национальной безопасности Республики Беларусь можно отметить, что наиболее масштабные угрозы безопасности для страны в информационной сфере проистекают из внешних источников. Вместе с тем критический взгляд на современное состояние правового обеспечения информационной безопасности на международном уровне позволяет сделать вывод о его концептуальной неоднозначности и неконкретности. Правовое регулирование в данной сфере поверхностно, политизировано и запоздало реагирует на информационные угрозы правам и интересам субъектов отношений. Различные международные акты в виде стратегий, доктрин, правил поведения, планов и т. п., как правило, носят рефлексивный характер и не связаны с ценностными системами базовых прав субъектов.

Одной из причин названных проблем является недостаточность глубокой теоретической и правовой проработки проблем международной информационной безопасности. Не случайно Т. А. Полякова указывает, что право и развитие информационных технологий неконкурентны и необходимость их взаимодействия не только на национальном, но и на международном уровне уже осознана обществом [13, с. 13].

В целом проблемы МИБ, как представляется, во-первых, проистекают из сравнительной новизны проблемы информационной безопасности, во-вторых, обусловливаются цивилизационными различиями, а поэтому существуют объективно. За тысячелетия люди, где бы они ни жили, достигли примерно одинакового понимания, например о недопустимости убийств, грабежей, хищений, иного насилия, жестокости, наркоторговли, войн, нацизма и множества других очевидных на сегодня «зол». Это позволяет объединять усилия наций, народов, государств в борьбе с подобными проявлениями во всевозможных формах и самыми разнообразными способами (хотя при этом, как известно, не все стандарты и механизмы работают без сбоев). В то же время угрозы информационного характера возникли только в конце прошлого столетия. Конечно, в гуманитарном аспекте информационной сферы деструктивные информационные воздействия на общество — дезинформация, пропаганда, устрашение — применяются с древних времен. Однако только в нынешнюю эпоху развитие информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) придало этим воздействиям несоизмеримый с прежними временами масштаб. В результате их осуществления кардинально сдвигаются от устоявшихся норм общественные отношения, разрушаются государства, нарастает глобальный конфликтный потенциал. С технологическим аспектом все обстоит еще более стремительно: еще 20—30 лет назад никто не предполагал, что нанести вред инфраструктуре или просто похитить деньги можно через нематериальное пространство с расстояния в тысячи километров. Поэтому осознание человечеством этих новых по сути явлений, а также путей преодоления возникающих вызовов еще только происходит. Цивилизационные различия, в свою очередь, затрудняют формирование общей точки зрения на эти явления, а следовательно, на необходимость, пределы и способы противодействия им. В первую очередь это относится к нематериальной части информационной сферы — к той области, где не существует ни единой точки зрения на духовные и правовые ценности и приоритеты, ни, тем более, общепринятых трафаретов для определения норм, правил и исчисления вреда от их нарушения.

Изложенное обусловливает несогласованность базовых понятий в рассматриваемой сфере. По мнению ученых, в начале 1990-х гг. информационную безопасность понимали как антипод информационной войне. Причем сама информационная война определялась в стилистике межгосударственного силового противоборства [23, с. 5—6]. По мере компьютеризации понятие «информационная безопасность» стало приобретать все более отчетливый технический смысл. Под ней понимали защищенность информационной среды, которую, в свою очередь, трактовали как совокупность информационных ресурсов, систем распространения, формирования и использования информации и информационной инфраструктуры [14, с. 33—34]. Однако до сих пор однозначного понимания феномена информационной безопасности не выработано.

Исследуя вопросы МИБ, необходимо также учитывать ту особенность, что обеспечение национальной и международной информационной безопасности можно определять как самостоятельные подсистемы. При этом их соотношение не может рассматриваться просто как разноуровневое, а их содержание имеет не только территориально-географические (масштабные), но и методологические различия. Соответственно, следует различать основные национальные задачи обеспечения информационной безопасности и задачи международного взаимодействия по обеспечению информационной безопасности. Позиций такой дифференциации придерживается российский законодатель, выделивший внешние задачи в Основах государственной политики Российской Федерации в области международной информационной безопасности на период до 2020 года: формирование системы международной информационной безопасности на двустороннем, многостороннем, региональном и глобальном уровнях; создание условий, обеспечивающих снижение риска использования информационных и коммуникационных технологий для осуществления враждебных действий и актов агрессии, направленных на дискредитацию суверенитета, нарушение территориальной целостности государств и представляющих угрозу международному миру, безопасности и стратегической стабильности; формирование механизмов международного сотрудничества в области противодействия угрозам использования информационных и коммуникационных технологий в террористических целях; создание условий для противодействия угрозам использования информационных и коммуникационных технологий в экстремистских целях, в том числе в целях вмешательства во внутренние дела суверенных государств; повышение эффективности международного сотрудничества в области противодействия преступности в сфере использования информационных и коммуникационных технологий; создание условий для обеспечения технологического суверенитета государств в области информационных и коммуникационных технологий и преодоления информационного неравенства между развитыми и развивающимися странами [8].

В то же время к важнейшим задачам системы обеспечения национальной информационной безопасности ученые относят совершенствование правового регулирования, включая более детальное урегулирование защиты информации; использование наиболее эффективных современных методов и способов защиты информации; совершенствование системы информационной безопасности; внедрение современных информационных технологий в управленческую и судебную деятельность; повышение надежности и защищенности информации от противоправных посягательств; приоритетность российских информационных технологий, включая программное обеспечение, инновации и применение нанотехнологий в информационной сфере [12, л. 139].

Необходимо обратить внимание на то, что если на национальном уровне задачи обеспечения информационной безопасности направлены на общественное развитие, то на международном уровне обеспечение информационной безопасности касается этого аспекта только в ракурсе преодоления препятствий, формирующих отставание государств. Система же международной информационной безопасности направлена в первую очередь на коллективное противодействие транснациональным угрозам в информационной сфере, т. е. носит ярко выраженный «оборонительный» характер, и именно это обстоятельство потребует от системы МИБ максимальной всеобщей ответственности и согласованности.

Обобщение современной практики правового обеспечения информационной безопасности в глобальном масштабе позволяет выделить две основные конкурирующие правовые модели, которые, исходя из географии предпочтений, условно можно назвать европейской и евразийской.

Европейская модель вытекает из Конвенции Совета Европы о киберпреступности, принятой в 2001 г. в г. Будапеште (далее — Будапештская конвенция) [25]. Она достаточно эффективно используется в ряде государств и преимущественно охватывает области деятельности, непосредственно связанные с использованием технических средств сбора, обработки, защиты, распространения и использования информации. Поэтому в рамках данной платформы оперируют такими понятиями, как «кибербезопасность», «киберугрозы», «кибератаки». К недостаткам данного подхода, на наш взгляд, относятся принципиальное отсутствие упоминаний о деструктивном информационном воздействии на сознание населения и умалчивание о современных инструментах кибервоздействия (ботнеты, спам, фишинг и др).

Против Будапештской конвенции выступают Китай, Индия, ЮАР, Бразилия, а также не подписавшая данный документ Россия. Надо полагать, российскую сторону главным образом не удовлетворяет пункт 32b, в соответствии с которым одна сторона может без согласия другой стороны получать через компьютерную систему на своей территории доступ к хранящимся на территории другой стороны компьютерным данным или получать их, если эта сторона имеет законное и добровольное согласие лица, которое имеет законные полномочия раскрывать эти данные этой стороне через такую компьютерную систему.

Евразийская модель, в отличие от европейской, строится на более широкой трактовке угроз, и вопросы «чистой» кибербезопасности рассматриваются наряду и в тесной взаимосвязи с общими проблемами всей сферы массовых коммуникаций, в том числе с распространением противоправного либо нежелательного контента. Евразийская модель, в частности, находит отражение в межправительственном соглашении государств — членов ШОС в области обеспечения международной информационной безопасности, общих и специальных документах ОДКБ, соглашении о сотрудничестве государств — участников СНГ в области обеспечения информационной безопасности и других документах СНГ [17].

В развитие евразийской модели подготовлена концепция «юридически обязывающей» Конвенции обеспечения международной информационной безопасности [17; 18, с. 100—103], о которой в разных вариантах говорится на международных площадках. Анализ этих инициатив свидетельствует об активном поиске актуальной альтернативы европейской правовой платформе и попытке распространить евразийский подход в глобальном масштабе. В целом же данный проект представляет и политический, и правовой интерес для Республики Беларусь.

Отдельного внимания заслуживает подход к обеспечению информационной безопасности США. Внешне американская модель идентична европейской и основывается на концепции защиты информационных систем. Ее международным воплощением выступает кибербезопасность НАТО. Очевидна также резкая активизация функционирования системы кибербезопасности в рамках США и Североатлантического блока. Однако как основная угроза безопасности рассматривается проведение противником мероприятий и акций, согласованных по целям, задачам, месту, времени и направленных на оказание требуемого воздействия на страну без явного использования силовых структур, — так называемых гибридных операций, в том числе в форме информационных и психологических операций. Кроме того, в Единой доктрине информационных операций Комитета начальников штабов Вооруженных сил США отмечается, что «информация стала представлять не только цель воздействия, но и оружие воздействия, а также область или сферу деятельности Вооруженных сил США» [26]. Таким образом, реальный подход США и НАТО к обеспечению безопасности в информационной сфере включает и принципиальные элементы евразийской модели.

Между тем, даже основной подхлж европейской и евразийской моделей к информационно-психологическому воздействию на население также весьма неоднозначен. По нашему мнению, Евросоюз не может не учитывать нынешнее информационное противоборство с Россией, не увязывать его с обеспечением информационной безопасности на международном и национальных уровнях и не принимать во внимание вышеизложенные подходы к этому вопросу со стороны США и НАТО. Например, созданный в 2017 г. США и странами Европейского союза Центр по борьбе с киберугрозами (Финляндия) предназначен главным образом для обмена информацией для противодействия «гибридным» угрозам и с учетом информационного «давления» со стороны России [2].

В свою очередь Республика Беларусь прежде всего официально следует политике информационного суверенитета, что закреплено национальной Концепцией информационной безопасности [7]. Это означает незыблемость данной конституционной основы как решающего условия безопасного развития Беларуси, что выражается в исключительном верховенстве прав государства в национальной информационной сфере, а также неприемлемости навязывания ему каких бы то ни было гуманитарных либо технологических стандартов и приоритетов. По оценкам зарубежных экспертов, Беларусь стала одной из первых стран, сделавших выбор в пользу принципа необходимости распространения национального суверенитета на цифровую реальность. Это не только задаст тренд для целого ряда менее развитых в части ИКТ стран, но и станет вехой формирования нового глобального цифрового порядка, который должен будет базироваться на ответственности и безопасности [5]. Одновременно с этим Беларусь реализует принцип информационного нейтралитета, что исключает возможность какой-либо инициативы с ее стороны по вмешательству в информационную сферу других государств и подчеркивает непричастность нашей страны к любым информационным и кибервойнам, акциям, операциям сейчас и в перспективе. В то же время Беларусь ожидает такого же подхода и от других государств.

В обеспечении международной информационной безопасности Беларусь делает акцент на правовые инициативы. Например, в стране нормативно определен национальный сегмент сети Интернет, в рамках которого реализуются меры по обеспечению информационной безопасности. Однако предпринимаемых усилий недостаточно и эффективно защитить национальные интересы в информационной сфере можно только совместно с союзниками, которые проводят такую же, как и Беларусь, политику в сфере МИБ. Безусловно, решение этой задачи требует сочетания национальных интересов и обязательств в рамках коллективной безопасности.

Республика Беларусь в данном процессе проявляет организационную и правовую активность, в первую очередь в форматах СНГ и ОДКБ. В целях практического обеспечения региональной информационной безопасности Беларусь организует международные киберучения, научные конференции и семинары, участвует в формировании повесток профильных комиссий и рабочих групп органов СНГ и ОДКБ, обеспечивает обмен информацией об угрозах информационной безопасности. В правовой плоскости республика активно имплементирует международное законодательство в области информационной безопасности, в том числе на уровне документов прямого действия.

Так, в рамках СНГ, т. е. в формате, который из всех постсоветских образований охватывает наибольшее число стран и является самым большим региональным межгосударственным объединением одновременно в Европе и Азии, Республика Беларусь принимает постоянное участие в решении вопросов информационной безопасности с конца 1990-х гг. Анализ документов, принятых в последующие годы, показывает, что Беларусь активно и последовательно поддерживает международное взаимодействие в области обеспечения информационной безопасности, принимает и ратифицирует заключенные соглашения, участвует в разработке концептуальных подходов, модельного законодательства и в целом весьма настойчиво выступает за минимизацию общих угроз Содружества, в том числе и в информационной сфере. Противодействие информационным угрозам на пространстве СНГ реализуется и в практической плоскости. Например, в 2016 г. на Лукомльской ГРЭС впервые на территории СНГ проведены совместные антитеррористические учения «Кибер-Антитеррор» [6].

Одной из угроз в современном информационном пространстве СНГ остается распространение идеологии экстремизма. В связи этим на уровне руководителей советов безопасности стран СНГ регулярно предпринимаются совместные шаги по противодействию экспансии террористической организации «Исламское государство», в том числе по борьбе с вербовкой граждан в ее ряды. Несмотря на то, что в Беларуси отсутствуют предпосылки распространения террористической угрозы, ведется мониторинг информационной среды, специальными службами и правоохранительными органами нарабатываются тактики противодействия.

Особую актуальность обеспечение информационной безопасности получает в рамках ОДКБ. Основной формой практического обеспечения информационной безопасности на пространстве данной организации в настоящее время является Рабочая группа при Комитете секретарей советов безопасности ОДКБ по вопросам информационной политики и информационной безопасности. На рассмотрение Рабочей группы выносятся планы первоочередных мероприятий по формированию основ скоординированной информационной политики в интересах государств — членов ОДКБ, проекты соглашений о сотрудничестве в сфере обеспечения информационной безопасности и другие документы, требующие экспертного внимания и скоординированной позиции.

Отдельным организационным форматом обеспечения информационной безопасности государств — членов ОДКБ является деятельность Консультационного координационного центра ОДКБ по вопросам реагирования на компьютерные инциденты. Основная задача центра — координация деятельности государств — участников ОДКБ по взаимодействию и обмену информацией о компьютерных инцидентах и событиях в информационном пространстве, несущих угрозу для информационно-коммуникационных сетей и систем любого из участников. Национальным координирующим органом от Республики Беларусь определен Оперативно-аналитический центр при Президенте Республики Беларусь.

Составной частью практических мер, которые осуществляются в соответствии с Программой по формированию системы информационной безопасности государств — членов ОДКБ, является операция постоянного действия государств — членов ОДКБ по противодействию преступлениям в сфере информационных технологий (операция «Прокси»). В Секретариате ОДКБ ежегодно проводятся совещания представителей национальных штабов государств — членов ОДКБ, касающиеся операции «Прокси», в которых от Республики Беларусь принимают участие представители Государственного секретариата Совета Безопасности, выполняющего функции постоянного национального координатора по подготовке и проведению этой операции. Основные усилия в рамках данной операции сосредоточены на противодействии распространению информации, наносящей ущерб национальным и союзническим интересам, направленной на разжигание национальной и религиозной розни. Особое внимание уделяется противодействию использования сети Интернет в интересах организаций и групп террористической и экстремистской направленности, в первую очередь так называемого Исламского государства.

За время проведения операции определен ряд факторов, характеризующих обстановку в информационной сфере и оказывающих влияние на состояние информационной безопасности государств — членов ОДКБ, основными из которых являются:

— увеличение числа информационных ресурсов, способствующих разжиганию национальной и религиозной розни, развитию деятельности преступных групп террористической и экстремистской направленности;

— использование социальных сетей в целях информационно-психологического воздействия;

— увеличение опасности, связанной с невозможностью адекватного контроля со стороны государственных структур за выявляемыми деструктивными ресурсами в условиях всеобщей информатизации общества, возрастающей доступности информации и современных технологий ее обмена и хранения;

— рост количества преступлений и деструктивных воздействий в экономической сфере с применением информационных технологий.

Результаты проведения операции не только подтверждают вывод о постоянно возрастающем деструктивном информационном воздействии на государства — члены ОДКБ, но и свидетельствуют о повышении оперативности и эффективности реагирования на такое воздействие со стороны их компетентных органов. В то же время взаимодействие в рамках «Прокси» свидетельствует о необходимости дальнейшего совершенствования этой работы. По мнению белорусской стороны, требует единообразного толкования используемая в документах терминология, нуждаются в уточнении формы сотрудничества уполномоченных органов, подлежит совершенствованию оперативный обмен информацией.

В области правового обеспечения информационной безопасности в формате ОДКБ Республикой Беларусь с 2005 г. по настоящее время принят ряд соглашений и других совместных документов. В рамках модельного законотворчества с участием белорусских ученых и парламентариев разработаны Рекомендации по сближению законодательства государств — членов ОДКБ по вопросам государственной тайны [15], Рекомендации по сближению и гармонизации национального законодательства государств — членов ОДКБ в сфере обеспечения информационно-коммуникационной безопасности [16].

Дополнительно можно отметить, что Республика Беларусь участвует и в других форматах обеспечения МИБ, хотя они также охватывают только страны постсоветского пространства. Например, в 2004 г. Межпарламентская ассамблея ЕврАзЭС утвердила некоторые типовые проекты законодательных актов в сфере информационных технологий [9], а в 2013 г. было подписано белорусско-российское межправительственное соглашение о сотрудничестве и области обеспечения международной информационной безопасности [19]. Однако, во-первых, какой-либо новой или отличающейся методологии в правовом либо организационном обеспечении международной информационной безопасности эти акты не предлагают. Во-вторых, им присущи все те же упущения и недостатки, которые наблюдаются в документах СНГ и ОДКБ. К тому же единственное совместное решение в вопросах информационной безопасности, принятое в рамках Союзного государства Беларуси и России, явно свидетельствует о далеко не исчерпанном потенциале взаимодействия двух стран, которое может быть наполнено более глубоким содержанием.

В целом анализ вышеуказанных принятых и иных документов и хода их практической реализации показывает, что современное обеспечение МИБ на пространстве ОДКБ и СНГ сопряжено с нерешенностью ряда концептуальных проблем. К их числу относятся:

— диссонанс понятийного аппарата. Основной теоретической проблемой является неодинаковое понимание комплексного содержания информационной безопасности; в этих подходах зачастую преобладают техническая, правоохранительная или гуманитарная доминанты (показательно, например, что в различных национальных и международных актах встречается не менее пяти различных определений понятия «информационная безопасность»);

— недостаточность правовой базы, необходимой для обеспечения информационной безопасности, в том числе нормативных правовых актов прямого действия;

— недостаточная четкость системы субъектов (сил) обеспечения информационной безопасности;

— несогласованность в определении приоритетных угроз информационной безопасности (имеются, например, нормативно закрепленные позиции, определяющие, что приоритетными угрозами являются только посягательства на информацию и информационную инфраструктуру);

— отсутствие целеполагания в обеспечении информационной безопасности;

— невысокая динамика международного сотрудничества, дублирование международных институтов обеспечения информационной безопасности, недостаточно четкое разграничение их полномочий.

С учетом этого следует подчеркнуть важность принятого в конце 2017 г. Соглашения о сотрудничестве государств — членов ОДКБ в области обеспечения информационной безопасности (далее — Соглашение), которое можно рассматривать как комплексный политико-правовой ответ на актуальные вызовы международной информационной безопасности [20]. Оно внесено по инициативе Республики Беларусь и принято в период ее председательства в ОДКБ.

Соглашение, в частности, устраняет некоторые пробелы нормативного и организационного обеспечения МИБ, содержит концептуальные позиции, отражающие представление сторон о правовом обеспечении международной информационной безопасности в рамках организации:

— провозглашает право на коллективную защиту от угроз информационной безопасности;

— впервые закрепляет осуждение деструктивного информационного воздействия и использование информационных технологий для вмешательства во внутренние дела государств, а также стремление cторон препятствовать данной деятельности;

— определяет доверие и безопасность в качестве основ информационного общества, а соблюдение культуры информационной безопасности — действенного способа повышения защищенности национальных интересов и регионального информационного взаимодействия;

— поддерживает новаторский тезис о сбалансированности информационных свобод и права на информационную безопасность;

— закрепляет принципы приоритетности государственного суверенитета, формирования информационной безопасности ОДКБ как совокупности состояний защищенности каждой из сторон;

— содержит систему направлений и мер сотрудничества по обеспечению информационной безопасности.

Еще одним важным документом является Стратегия обеспечения информационной безопасности государств — участников СНГ, утвержденная 25 октября 2019 г. решением Совета глав правительств СНГ [21], инициатором разработки которой также выступила Беларусь. Указанный документ создает методологическую основу согласованной деятельности государств в области совершенствования организационного и правового обеспечения информационной безопасности Содружества и может быть использован при планировании деятельности по обеспечению информационной безопасности государств — участников СНГ. В частности, Стратегией будет определен вектор и задана динамика развития отношений по обеспечению информационной безопасности государств — участников СНГ посредством взаимосвязанных мер: осуществлены унификация понятийно-категориального аппарата, построение матрицы глобальных угроз национальным интересам государств — участников СНГ и Содружества в целом, намечены совершенствование организационно-правовых и технических механизмов обеспечения информационной безопасности, создание системы субъектов обеспечения информационной безопасности государств — участников СНГ и их координации в рамках Содружества, оптимизация механизмов международного сотрудничества.

К основным национальным интересам государств — участников СНГ в информационной сфере в Стратегии отнесены реализация конституционных прав граждан на получение, хранение и распространение полной, достоверной и своевременной информации; формирование и поступательное развитие информационного общества; равноправное, недискриминационное участие стран Содружества в мировых информационных отношениях; эффективное информационное обеспечение государственной политики; обеспечение надежности и устойчивости функционирования критически важных объектов информатизации.

Документом определяются и основные потенциальные угрозы национальной безопасности в информационной сфере: посягательство на информационный суверенитет и право самостоятельно владеть, пользоваться и распоряжаться своими информационными ресурсами; деструктивное информационное воздействие на личность, общество, государственные институты и их информационную инфраструктуру; нарушение функционирования критически важных объектов информатизации; недостаточные масштабы и уровень внедрения передовых ИКТ; снижение или потеря конкурентоспособности ИКТ, информационных ресурсов и национального контента; деятельность в информационной сфере организованных преступных групп и сообществ, в том числе экстремистской и террористической направленности; утрата либо разглашение сведений ограниченного доступа.

Основной же акцент целесообразно сделать на построении правового фундамента регулирования отношений. Причем при формировании правовой основы обеспечения информационной безопасности предлагается исходить из принципов правового обеспечения (научные подходы к данным фундаментальным категориям см.: [11, с. 28—29]). Рассматривая информационную безопасность как интегрированную категорию, объединяющую несколько измерений безопасности в целях реализации совокупности прав и интересов субъектов отношений, и принимая во внимание точку зрения А. В. Кисляковского [4, л. 101—104], А. А. Стрельцова [22, л. 239—261], адекватным правовым механизмом обеспечения информационной безопасности можно считать введение юридической конструкции правового информационного статуса безопасности личности, общества и государства.

Правовой информационный статус безопасности — это интегрированная совокупность возможностей реализации субъектом своих прав и интересов во всех видах информационных отношений. Данный статус характеризуется совокупностью правовых норм, закрепляющих содержание прав и обязанностей субъекта, а также предоставляемых государством юридических гарантий реализации прав и выполнения обязанностей (формально-правовая грань правового статуса) [1, с. 135—142], содержанием имеющихся у субъекта прав, обязанностей и предоставляемых юридических гарантий (содержательная грань правового статуса) и наличием возможности реализации прав, выполнения обязанностей и осуществления юридических гарантий [22, л. 239—261].

Правовой информационный статус безопасности личности формирует сферу ее разновекторных интересов, поддержание которых на заданном уровне и образует обеспечение информационной безопасности (включая безопасность доступа к информации, защиту тайн личности, безопасность от деструктивного информационного воздействия, защиту от информационной преступности, информационного терроризма и применения информационного оружия).

Правовой информационный статус «безопасное информационное общество» позволяет сохранять его духовные и нравственные ценности (традиции, культурные ценности); развивать интеллектуальный и духовно-нравственный потенциал; реализовывать деятельность институтов гражданского общества и свободное распространение в обществе информации о данной деятельности; противостоять деструктивному информационному влиянию на общественное и индивидуальное сознание, насаждению чуждых ценностей и ориентиров; обеспечивать получение общедоступной информации о состоянии окружающей среды, демографической и социальной обстановке, социальных, экономических и политических процессах.

Правовой информационный статус безопасности государства («информационный суверенитет») обеспечивает исключительное право государства в соответствии с национальным законодательством и нормами международного права самостоятельно и независимо, с соблюдением баланса интересов объектов безопасности определять и реализовывать национальные интересы в информационной сфере, проводить внутреннюю и внешнюю государственную информационную политику, распоряжаться собственными информационными ресурсами; формировать инфраструктуру национальной информационной сферы, создавать условия для интеграции в мировое информационное пространство.

На наш взгляд, именно такой подход позволяет закрепить передовые подходы к вопросам информационной безопасности в важнейших для Беларуси региональных объединениях и создать основу для их дальнейшего развития.

Изложенное позволяет выделить следующие приоритетные направления деятельности по обеспечению международной информационной безопасности в формате СНГ и ОДКБ:

1) концептуальное определение на национальном уровне и в рамках межгосударственных образований интегрированного понятия «информационная безопасность», включающего всю совокупность защищаемых прав и интересов личности, общества и государства в информационной сфере;

2) разработка современной методологии обеспечения информационной безопасности;

3) определение стратегических направлений обеспечения МИБ (основной принцип на современном этапе: «обеспечение информационной безопасности должно не сдерживать развитие информационного общества, а способствовать его безопасному построению»);

4) формирование развитой системы субъектов обеспечения информационной безопасности на национальном и международном уровнях, повышение качества их взаимодействия;

5) выработка правовых мер защиты прав, свобод и правомерных интересов субъектов информационных отношений, законодательное закрепление основных принципов и механизмов обеспечения информационной безопасности;

6) активизация на международном уровне процессов заключения соглашений об обеспечении информационной безопасности, унификация подходов к правовому регулированию обеспечения информационной безопасности, выработка согласованной теоретической, правовой и политической позиции по данной проблеме;

7) активное вовлечение общественности в обеспечение информационной безопасности. Формирование гражданской нетерпимости к проявлениям угроз информационной безопасности, выработка устойчивого социального (духовного, культурного) иммунитета к воздействию информационных угроз.

Вышеизложенное позволяет сделать выводы о том, что основным препятствием глобальной правовой защиты информационной сферы являются концептуальные противоречия правовых моделей международной информационной безопасности, которые можно условно назвать «европейская» и «евразийская». В ближайшем будущем не следует рассчитывать на общее в глобальном смысле понимание и согласование правовых норм в сфере МИБ. Республике Беларусь необходимо совершенствовать механизмы регионального сотрудничества, выстраивая жизнеспособную систему международной информационной безопасности в рамках существующих организаций, объединений и союзов.

Необходимыми условиями процесса формирования на постсоветском пространстве региональной системы информационной безопасности представляются его адекватность развитию информационных отношений и соблюдение принципа неприкосновенности национального суверенитета участвующих государств. Понятия информационной безопасности, используемые в белорусском законодательстве, а также в принятых в разное время актах Союзного государства Беларуси и России, СНГ, ОДКБ, фактически идентичны и базируются на защищенности интересов личности, общества и государства. Между тем, образуемая этими категориями система не характеризуется внутренней бесконфликтностью и полным совпадением интересов. В целом развитие процесса обеспечения информационной безопасности на пространстве СНГ и ОДКБ видится в рамках совершенствования практического взаимодействия уполномоченных органов, разработки международных соглашений, развития модельного законодательства, совершенствования национальной нормативной базы государств-участников.

Республике Беларусь необходимо задействовать дополнительный потенциал в обеспечении международной информационной безопасности, а именно — активизировать участие в сотрудничестве по обеспечению МИБ на многосторонних и двусторонних площадках с выработкой и продвижением национальных инициатив, а также обеспечить эффективное межведомственное межгосударственное взаимодействие в данном вопросе.

Список использованных источников

1. Бачило, И. Л. Информационное право: учеб. / И. Л. Бачило, В. Н. Лопатин, М. А. Федотов; под ред. Б. Н. Топорнина. — 2-е изд., с изм. и доп. — СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005. — 725 с.
2. В Финляндии начинает работу центр по борьбе с кибератаками [Электронный ресурс] // Радио Свобода. — Режим доступа: <https://www.svoboda.org/a/28423893.html>. — Дата доступа: 21.11.2016.
3. Евстафьев, Д. Г. Современное информационное общество и глобальная безопасность: диалектика взаимовлияния / Д. Г. Евстафьев // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. — 2018. — № 1. — С. 7—25.
4. Кисляковский, А. В. Административно-правовое обеспечение информационной безопасности: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.14 / А. В. Кисляковский. — М., 2003. — 184 л.
5. Коктыш, К. Е. Суверенизация цифрового пространства Белоруссии / К. Е. Коктыш, А. В. Ренард-Коктыш [Электронный ресурс] // Международная жизнь. — 2019. — № 8. — Режим доступа: <https://interaffairs.ru/jauthor/material/2226>. — Дата доступа: 03.09.2019.
6. На Лукомльской ГРЭС состоялись антитеррористические учения государств — участников СНГ «Кибер-Антитеррор-2016» [Электронный ресурс] // Министерство энергетики Республики Беларусь. — 03.06.2016. — Режим доступа: <http://minenergo.gov.by/na-lukoml-skoj-gre-s-sostoyalis-antit/>. — Дата доступа: 12.09.2019.
7. О Концепции информационной безопасности Республики Беларусь: постановление Совета Безопасности Респ. Беларусь от 18 марта 2019 г. № 1 [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «Юрспектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2019.
8. Основы государственной политики Российской Федерации в области международной информационной безопасности на период до 2020 года [Электронный ресурс] // Совет Безопасности Российской Федерации. — Режим доступа: <http://www.scrf.gov.ru/security/information/document114/>. — Дата доступа: 22.09.2019.
9. О типовых проектах законодательных актов МПА ЕврАзЭС в сфере информационных технологий («Об информатизации», «Об информационной безопасности». «Основные принципы электронной торговли»): постановление Межпарламентской ассамблеи ЕврАзЭС от 28 мая 2004 г. № 5-20 [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «Юрспектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2019.
10. Парадигма правового регулирования обеспечения международной информационной безопасности на примере опыта СНГ и ОДКБ: монография / И. Л. Бачило [и др.]; под общ. ред. О. С. Макарова. — Минск: Ин-т нац. безопасности Респ. Беларусь, 2016. — 344 с.
11. Полякова, Т. А. Базовые принципы правового обеспечения информационной безопасности / Т. А. Полякова // Тр. Ин-та государства и права РАН. — 2016. — № 3 (55) — С. 17—40.
12. Полякова, Т. А. Правовое обеспечение информационной безопасности при построении информационного общества в России: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.14 / Т. А. Полякова. — М., 2008. — 438 л.
13. Полякова, Т. А. Стратегия национальной безопасности. Актуальные правовые проблемы теории и практики обеспечения информационной безопасности / Т. А. Полякова // Новые вызовы и угрозы информационной безопасности: правовые проблемы: сб. науч. работ / отв. ред. Т. А. Полякова, И. Л. Бачило, В. Б. Наумов. — М.: Канон+, 2016. — С. 6—23.
14. Приходько, А. Я. Словарь-справочник по информационной безопасности. Сер. «Информационная безопасность» / А. Я. Приходько. — М.: СИНТЕГ, 2001. — 124 с.
15. Рекомендации по сближению законодательства государств — членов ОДКБ по вопросам государственной тайны: постановление Парламентской ассамблеи ОДКБ от 27 нояб. 2010 г. № 4-7 [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Россия / ЗАО «КонсультантПлюс». — М., 2019.
16. Рекомендации по сближению и гармонизации законодательства государств — членов ОДКБ в сфере информационно-коммуникационной безопасности: постановление Парламентской ассамблеи ОДКБ от 27 нояб. 2014 г. № 7-6 [Электронный ресурс] // Там же.
17. Сборник документов по МИБ (русская версия) [Электронный ресурс] // Национальная ассоциация международной информационной безопасности. — Режим доступа: <http://namib.online/wp-content/uploads/2019/03/МИБ_-русская-версия.pdf>. — Дата доступа: 03.10.2019.
18. Смирнов, А. И. Глобальная безопасность и «мягкая сила 2.0»: вызовы и возможности для России / А. И. Смирнов, И. Н. Кохтюлина. — М.: ВНИИГеосистем, 2012. — 280 с.
19. Соглашение между Правительством Республики Беларусь и Правительством Российской Федерации о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности: закл. в г. Москве 25.12.2013 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «Юрспектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2019.
20. Соглашение о сотрудничестве государств — членов Организации Договора о коллективной безопасности в области обеспечения информационной безопасности: закл. в г. Минске 30.11.2017 г. [Электронный ресурс] // Там же.
21. Стратегия обеспечения информационной безопасности государств-участников СНГ: постановление Межпарламентской ассамблеи СНГ от 28 нояб. 2014 г. № 41-13 // Информ. бюл. МПА СНГ. — 2015. — № 62, Ч. 2. — С. 27—57.
22. Стрельцов, А. А. Теоретические и методологические основы правового обеспечения информационной безопасности России: дис. ... д-ра юрид. наук: 05.13.19 / А. А. Стрельцов. — М., 2004. — 371 л.
23. Федоров, А. В. Информационная безопасность: политическая теория и дипломатическая практика: монография / А. В. Федоров, Е. С. Зиновьева. — М.: МГИМО-Университет, 2017. — 357 с.
24. Шариков, П. В. Подходы США, ЕС и России к проблеме информационной политики / П. В. Шариков, Н. В. Степанова // Современная Европа. — 2019. — № 2. — С. 73—83.
25. Budapest Convention and related standards [Electronic resource] // Council of Europe. — Mode of access: <https://www.coe.int/en/web/cybercrime/the-budapest-convention>. — Date of access: 23.09.2019.
26. Information Operations (Joint Publication 3-13). 27 November 2012. Incorporating Change 1: 20 November 2014 [Electronic resource] // Federation of American Scientists. — Mode of access: <https://www.fas.org/irp/doddir/dod/jp3_13.pdf>. — Date of access: 21.10.2019.

Статья поступила в редакцию в октябре 2019 г.