Белорусский журнал международного права и международных отношений 2003 — № 3


международные отношения

Беларусь и Россия в XXI веке

Александр Шарапо

Шарапо Александр Викторович — доктор исторических наук, профессор, декан факультета международных отношений Белорусского государственного университета

Анализ политических, экономических и социальных аспектов, связанных со становлением и развитием союзнических отношений наших стран, показывает, сколь сложным и противоречивым является процесс интеграции различных государств. Это утверждение относится не только к постсоветским государствам — бывшим республикам СССР, но, как показывают факты, ко всем современным объединительным структурам на мировой арене, когда каждый ее участник старается решить прежде всего свои задачи, отстоять свои национальные интересы порой в ущерб другим. Особенно остро такие тенденции стали проявляться в конце XX—начале XXI в. Действительно, этот период в истории человечества стал не только хронологической вехой, но и рубежом, водоразделом во всех сферах деятельности мировых держав. Это всецело относится и к российско-белорусским отношениям, зависящим как от внутриполитических, так и от геополитических факторов.

Смена столетия ознаменовала собой вступление человечества в новую фазу, качественно отличающуюся от предыдущего периода. Такие перемены в мировой политике и внешнеполитической деятельности различных государств можно систематизировать по трем направлениям: геополитические, региональные и внутригосударственные. Следует заметить, что все они в той или иной степени, одни опосредованно, другие — напрямую, оказали и продолжают оказывать влияние на российско-белорусские отношения.

Во-первых, если говорить о глобальных изменениях в мировой политике в начале XXI в., то они во многом связаны с активизацией деятельности различных террористических организаций и формированием в этой связи своеобразной антитеррористической коалиции государств, договорившихся о координации усилий по борьбе с терроризмом. Одновременно стала происходить геополитическая переориентировка многих внешнеполитических интересов ведущих мировых держав, на одних направлениях в большей, на других — в меньшей степени. В ряд приоритетных постепенно выдвигаются геополитические интересы, прежде всего связанные с регионами, которые, по прогнозам, в ближайшей и далекой перспективе будут оказывать значительное влияние на экономическую и политическую ситуацию во многих странах1. В частности, последние события в Ираке показали, насколько его энергетические ресурсы, наряду с другими факторами, стали своеобразным катализатором, определившим внешнеполитические амбиции ведущих держав мира. Несмотря на различную степень вовлеченности России и Беларуси в иракскую проблему, последствия этого военного конфликта во многих вопросах напрямую касаются наших стран: для России — это стремление вернуть многомиллиардный долг и продолжить реализацию начатых ранее проектов, для Беларуси — сохранение установившихся выгодных для нее контактов. Эти факты свидетельствуют, что XXI век — это век взаимозависимости и взаимововлеченности различных государств в мировые процессы, резкого усиления их влияния на многостороннюю и двустороннюю политику этих стран, какой, в частности, являются наши союзнические отношения.

Во-вторых, на фоне процесса глобализации и интеграции в мире происходят определенные трансформации региональной, в частности, близкой нам европейской политики: с одной стороны, идет дальнейшее углубление этих процессов, с другой — стали проявляться признаки своеобразного европейского "сепаратизма". Примером первого фактора могут служить решения афинского саммита ЕС, касающиеся присоединения к этому союзу многих европейских государств, в том числе ближайших соседей Беларуси и России2. Хотя окончательный выбор в пользу вступления в Европейский союз или, наоборот, отказ от него этих стран будет зависеть от результатов внутренних референдумов, уже сейчас на основе первых итогов проведенных референдумов понятно, что такое объединение состоится. В то же время и внутри этого, казалось бы, экономического и политического монолита вызревают ростки сепаратизма, особенно во внешнеполитической сфере и прежде всего по отношению к заокеанскому партнеру Соединенным Штатам3. Как известно, такой, хотя и незначительный, раскол имел место в позициях Франции и Германии по отношению к американской и британской военной политике на Ближнем Востоке; оживилась деятельность так называемого "Веймарского треугольника" с участием в нем ближайшего соседа Беларуси Польши, стали обретать контуры некоего "союза" ряда европейских стран и планы создания так называемых "сил быстрого реагирования" вне рамок НАТО4. Все эти и другие факторы свидетельствуют о неоднозначности процессов в Европе, особенно проявившейся в начале XXI в.

Конечно, как Россия, так и Беларусь не могут остаться в стороне от объединительных процессов в Европе. Это признают и многие западноевропейские деятели. По словам премьер-министра Италии С. Берлускони, "чтобы стать политическим и военным гигантом и быть равным США, Европейскому союзу необходимо принять в свои члены Турцию, Россию, Беларусь и Украину"5. Это заявление представляется важным, если учесть, что с июля по декабрь 2003 г. Италия председательствует в ЕС. Комментируя это заявление, начальник управления информации МИД Беларуси А. Савиных отметил, что "премьер-министр Италии высказал определенную идею о том, что Европа сможет реализовать себя как центр политического и экономического влияния, равный потенциалу США, только вместе со странами, которые в настоящий момент не являются кандидатами на вступление в Европейский союз". В то же время он подчеркнул, что "возможность присоединения Беларуси к ЕС не декларируется как одна из долгосрочных целей белорусской внешней политики. Сегодня стоит задача поэтапной нормализации отношений с ЕС. На этот процесс оказывают влияние многие факторы — союзное строительство, вступление Беларуси в ВТО, ход реформирования национальной экономики"6. Такие оценки во многом относятся и к России, которая также пока не ставит в качестве ближайших задачу вступления в Европейский союз. Вместе с тем с началом XXI в. нельзя не заметить значительную активизацию российской дипломатии на европейском направлении, ее усилий навстречу европейскому сообществу, рост контактов на высшем уровне и координацию многих международных проектов. И это можно только приветствовать.

Нужно отметить, что расширение ЕС, в частности вступление в него прибалтийских государств, непосредственно граничащих с Беларусью, может оказать прямое, к сожалению, в ряде случаев негативное влияние на экономику нашей страны. В частности, потеря рынков сбыта в трех странах Балтии ощутимо скажется на объемах белорусского экспорта в Прибалтийский регион, который, например, в прошлом году равнялся 963 млн дол. США — 13 % от общего экспорта страны. В 2002 г. Литва, Латвия и Эстония купили белорусских товаров в 4 раза больше, чем немецких, и в 10 раз больше, чем британских7. Речь о том, что Беларусь лишится всего экспорта в эти страны, конечно, не идет, однако, по некоторым подсчетам, по ряду позиций Беларусь недополучит до 60 млн дол. США. На прошедшей в Вильнюсе конференции "Восточное измерение" заместитель министра иностранных дел Беларуси А. Сычев отметил, что "концепция расширения ЕС не предусматривает минимизацию негативных последствий для государств-соседей" и предложил обсудить вопрос о компенсации потерь. В этой связи Беларусь намерена высказать свои претензии в рамках рассмотрения Концепции взаимоотношений ЕС с Украиной, Беларусью, Россией и Молдовой, принятой Европейской комиссией 11 марта 2003 г.8

Говоря о геополитических и европейских внешнеполитических трансформациях, резонно задаться вопросом: с одной стороны, как и в какой степени они, эти изменения, могут повлиять на характер наших союзнических отношений, с другой — могут ли эти отношения оказывать влияние на мировую и общеевропейскую политику и если да, то каким путем? Следует подчеркнуть, что белорусские политики всех рангов прекрасно осознают громадные различия в возможностях России и Беларуси влиять на мировые и европейские процессы: они несоизмеримы в силу известных объективных причин, связанных с отличиями в экономических и военных потенциалах, размерах территории, численности населения и т. д. Конечно, в мировых и европейских делах Беларусь по многим вопросам будет идти в фарватере политики России. Вместе с тем, представляется оправданным утверждение, что если союз России и Беларуси выльется в реальное, юридически закрепленное и признанное в мире Союзное государство, то степень его влияния на геополитику может быть больше той, которая имеет место во внешней политике России и Беларуси, проводимой самостоятельно: чем реальнее будут наши союзнические отношения, тем большее будет их влияние и, наоборот, чем призрачнее будут контуры Союзного государства, тем меньшим авторитетом они будут пользоваться на мировой арене.

В этой связи целесообразно задаться еще одним вопросом: следует ли нам, образно говоря, "сложив руки" дожидаться окончательного построения Союзного государства и только потом предпринимать шаги по его вовлечению в мировые процессы, или параллельно с его созданием, сообща, в рамках нормальных двусторонних отношений координировать усилия по встраиванию наших государств в мировую и общеевропейскую структуру? Второй путь, конечно, выглядит более продуктивным. При этом задача построения Союзного государства остается приоритетной и будет решаться в установленном порядке. Конечно, в геополитических и европейских устремлениях Беларусь надеется на помощь России, без нее нам будет гораздо сложнее решать свои внешнеполитические проблемы. В то же время и Беларусь, учитывая ее географическое положение, значимость транспортных коммуникаций, близость к странам Европейского союза и НАТО, могла бы во многом помочь России в ее делах на мировой и европейской арене.

Третий фактор, относящийся к определенным трансформациям конца XX—начала XXI в., можно связать непосредственно с российско-белорусскими отношениями и проблемами построения Союзного государства. С чем мы вошли в новый век?

Прежде всего, к началу XXI в. как Россия, так и Беларусь подошли с серьезными изменениями, относящимися к внутриполитической, экономической и внешнеполитической деятельности наших государств. В России на высший государственный пост был избран молодой, прагматичный политик В. Путин, в Беларуси переизбран на второй срок А. Лукашенко; оба — приверженцы укрепления союзнических отношений, но, как показали дальнейшие события, имеющие несколько отличные взгляды на пути реализации задачи построения Союзного государства. В этот период в России были проведены выборы в Государственную Думу, ознаменовавшие собой приход к законодательной власти центристских сил и отход левой оппозиции, которая по вопросу о союзе России и Беларуси выступала за скорейшее, даже до конца не проработанное построение Союзного государства. Новое большинство стало высказывать более прагматичные суждения на этот счет.

Еще одним качественно новым моментом в наших отношениях в начале XXI в. можно назвать идеологический фактор, который доминировал в деле создания Союзного государства в прошедшем десятилетии и который в начале XXI в. уступил место экономической составляющей, а в целом — прагматизму в наших отношениях. Это объяснимо: в середине 1990-х гг., когда еще была сильна ностальгия по СССР, дружбе народов, многие, в том числе и немало представителей государственной власти, считали, что для тесной интеграции нужна только воля, желание объединиться, сам этот процесс не требует особых политических, экономических, юридических и социальных проработок. В этой связи порой принимались скоропалительные, до конца не выверенные решения, осуществление которых на практике оказалось делом весьма не легким.

Если в конце 1990-х гг. такие несогласованности носили в основном тактический характер (в частности, велись большие дискуссии относительно темпов построения Союзного государства, приоритетов в этом процессе и т. д.), то в начале нового десятилетия они переросли в стратегическую область наших отношений. Об этом свидетельствуют известные заявления президентов наших стран, сделанные в конце 2002—начале 2003 г. относительно форм объединения. Одна из них, по мнению российской стороны, могла бы предусматривать вхождение Республики Беларусь в состав Российской Федерации на правах одного из его субъектов. В ответном заявлении президента Беларуси был установлен рубеж, предел интеграции двух стран, который нельзя переступать: сохранение суверенитета и государственности Республики Беларусь.

Такая постановка вопроса помогла по-новому взглянуть на сам этот процесс, стали более понятными его перспективы и пути решения стоящих проблем. В частности, начали более четко просматриваться юридические контуры Союзного государства, что, в свою очередь, помогло рабочей группе по разработке Конституционного акта согласовать большинство его пунктов.

Более понятными стали и задачи, преследуемые как российской, так и белорусской стороной в экономической интеграции. Наряду с огромными выгодами для наших стран от создания общего экономического пространства и несмотря на декларируемую конечную благородную цель — достижение значительного роста благосостояния людей, в Беларуси в начале нынешнего десятилетия зародились и в дальнейшем усилились опасения, связанные с возможностью "поглощения" крупными российскими компаниями белорусских предприятий и вытекающими отсюда не только положительными, но и отрицательными последствиями. В частности, прогнозируется рост безработицы, снижение конкурентоспособности белорусских товаров в результате поступления в больших количествах на белорусский рынок российской продукции и ухудшение в этой связи финансового состояния отдельных предприятий. Этим объясняются многие решения белорусского руководства по отношению к планам приватизации и акционирования с участием российского капитала ряда крупных белорусских промышленных объединений, таких, например, как "Белтрансгаз", "Азот", "Химволокно".

Как показывают факты, эти сугубо экономические и финансовые нестыковки становятся в ряд важных причин затягивания процесса построения Союзного государства. К негативному наследию, перешедшему в XXI в., можно отнести и взаимоисключающие решения, принимаемые правительствами наших стран в рамках Таможенного союза, в области налогообложения и, пожалуй, в самой больной сфере — введении единой валюты. Наряду с определенными подвижками в этом вопросе остаются несогласованными главные пункты, в том числе проблема создания единого эмиссионного центра. По мнению президента Беларуси А. Лукашенко, введение единой валюты должно стать заключительным этапом интеграции, и оно возможно только тогда, когда будут выполнены остальные мероприятия по созданию единого экономического пространства, в частности: урегулированы отношения в области косвенного налогообложения во взаимной торговле, принят союзный Налоговый кодекс, унифицировано законодательство, обеспечены равные условия в ценовой политике, создан единый рынок ценных бумаг и т. д. В свою очередь, председатель Национального банка Беларуси П. Прокопович отметил, что даже принятие решения по единому эмиссионному центру без выполнения этих положений не позволит ввести единую валюту9.

О сложности интеграционного процесса свидетельствуют и большие дискуссии вокруг текста Конституционного акта. Несмотря на активную работу, проводимую совместной российско-белорусской группой по согласованию его пунктов, продолжает оставаться нерешенным ряд важнейших из них, в первую очередь положения о руководящих органах Союзного государства и их функциях.

Для разрешения этих и других проблем нам нужно понять новые реальности XXI в., отказаться от ряда давно сложившихся парадигм и точек зрения на происходящие в мире процессы, учиться критически оценивать наши совместные шаги и понимать, что происходит вокруг нас, учитывать наши политические, экономические и военные ресурсы. Только трезвый анализ этих факторов, умение сделать правильные, научно выверенные выводы и предложения для практической деятельности, а также политическая воля и настойчивость помогут создать такую структуру, как Союзное государство.


1 Трофименко Г. О глобализации международных отношений. США и Канада: экономика, политика, культура. 2003. № 6.
2 ИТАР-ТАСС. Пульс планеты. Европа. 2003. 30 мая.
3 Кеннеди К. Действительная трещина в трансатлантических отношениях // Internationale politik. 2002. N 12.
4 Бэйлс Дж. Силы быстрого реагирования НАТО // Internationale politik. 2003. N 1.
5 Цит. по: Белорусская газета. 2003. 19 мая.
6 Там же.
7 Дело. Восток+Запад. 2003. № 6.
8 Белорусская газета. 2003. 19 мая.
9 Советская Белоруссия. 2003. 22 августа.


Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Сообщество

  • (029) 3222740
  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
© 2025 Международное общественное объединение «Развитие». All Rights Reserved.