журнал международного права и международных отношений 2013 — № 4

международное право — международное частное право

Императивные нормы антимонопольного законодательства Европейского союза, ограничивающие применение коллизионного метода регулирования международного агентского договора, дистрибьюторского договора и договора франчайзинга: опыт для Беларуси

Юлия Борель

В статье приводятся последние изменения антимонопольного законодательства ЕС, а также сравнительный анализ соответствующего регулирования в ЕС, Республике Беларусь и ее интеграционных объединениях. Автор определяет, какие условия международного агентского договора, дистрибьюторского договора и договора франчайзинга могут потенциально противоречить антимонопольному регулированию в ЕС. В результате исследования сделаны выводы об условиях таких договоров, находящихся под запретом, о необходимости внесения изменений в антимонопольное законодательство Республики Беларусь, а также в трехсторонний международный договор в данной сфере и модельный антимонопольный закон.

Наряду с договором купли-продажи дистрибьюторский договор, агентский договор и договор сбытового франчайзинга являются, пожалуй, наиболее распространенными в практике международной торговли. Тем не менее, при заключении данных международных договоров следует учитывать наличие такого механизма, как «императивные нормы», ограничивающего применение коллизионного метода регулирования договоров. В Европейском союзе (далее — ЕС), одном из основных торговых партнеров Республики Беларусь, такие нормы содержатся в антимонопольном законодательстве. Заключение дистрибьюторского договора, агентского договора и договора франчайзинга с контрагентами из ЕС без учета соответствующего антимонопольного регулирования может привести к различным негативным последствиям вплоть до недействительности договора.

Тематике антимонопольного регулирования в ЕС посвящен ряд публикаций зарубежных авторов (В. Кора, Д. о’Cалливан [21], Ф. Вийкманс [24] и др.). Изменения в данной сфере отражены в работах Р. Кристоу [22], И. Ван Бэля [23]. Тем не менее, изучение последних изменений антимонопольного законодательства ЕС, а также сравнительный анализ соответствующего регулирования в Республике Беларусь и ЕС отечественными авторами не проводились. Разработка нового законодательства в сфере антимонопольного регулирования в Республике Беларусь добавляет актуальности выбранной тематике.

Целью статьи является выявление условий международного дистрибьюторского договора, агентского договора и договора франчайзинга, которые могут противоречить отечественному антимонопольному законодательству и соответствующему законодательству ЕС, а также сравнительный анализ порядка антимонопольного регулирования таких договоров. Объектом исследования выступают правоотношения, связанные с заключением и исполнением международного дистрибьюторского договора, агентского договора и договора франчайзинга.

Как отмечается в регламенте Европейского парламента и Совета ЕС о праве, подлежащем применению к договорным обязательствам, от 17 июня 2008 г., несмотря на возможность сторон выбрать применимое к договору право (ст. 3), а также закрепление коллизионной привязки «право франчайзи» и «право дистрибьютора» в отсутствие такого выбора (ст. 4), статья 9 содержит положения, ограничивающие автономию воли сторон в
договоре, а также применение коллизионных привязок, закрепленных в регламенте, в том числе и названных ранее, в случае наличия «преобладающих императивных положений права суда», а также «права страны, где возникающие на основании договора обязательства должны быть или были исполнены». К таким преобладающим императивным положениям суды ЕС относят антимонопольное регулирование ЕС [8].

Существует ряд распространенных в мировой практике дополнительных условий, общих для дистрибьюторского договора, агентского договора и договора сбытового франчайзинга как внутреннего, так и международного характера, которые потенциально могут затрагивать антимонопольное законодательство государств. К ним можно отнести условия об исключительности (эксклюзивности) договора и об установлении цены перепродажи товаров (в меньшей степени относится к агентскому договору).

Условия об исключительности (эксклюзивности) в большей степени характерны для дистрибьюторского договора и договора франчайзинга. В отношение дистрибьюторского договора такое условие закреплено в статье 4:101 Принципов европейского договорного права (далее — ПЕДП) [20], пунктах 4.3.2, 4.3.6, 4.5, 4.6.1 Типового международного дистрибьюторского договора, разработанного Р. Кристоу [22]. Международная торговая палата (далее — МТП) при разработке Типового международного дистрибьюторского договора (далее — ТМДД) сконцентрировалась именно на его эксклюзивном варианте как самом распространенном в практике международной торговли [15].

Дистрибьютор осуществляет перепродажу товара на определенной территории (ст. 3.2 ТМДД), т. е. за ним закрепляется определенная географическая территория. Поставщик не вправе продавать товары на такой территории самостоятельно или сбывать по договорам через других лиц (дистрибьюторов, агентов и т. д.) (ст. 16.1 ТМДД). Публикация МТП предлагает для большей защиты прав эксклюзивного дистрибьютора запретить поставщику продавать товары даже за территорией, закрепленной за дистрибьютором, если поставщик знает или должен знать, что покупатели таких товаров собираются перепродавать их на данной территории (ст. 16.2 (b) ТМДД). Стороны вольны решать, следует включать такое условие в договор или нет (ст. 16.2 (a), (b) ТМДД). При наличии в международном дистрибьюторском договоре таких условий уже можно говорить о его эксклюзивности. Тем не менее, практика показывает, что поставщики, предоставляя эксклюзивные права дистрибьюторам, также заинтересованы в некоторых гарантиях (для себя и остальных дистрибьюторов (агентов и т. д.) своей товаропроводящей сети). Такие гарантии возможны, если дистрибьютор возьмет на себя обязательство не продавать товары за пределами своей территории. Запрет может касаться любых продаж. Более того, как вариант статьи 12 (b) в типовом договоре предлагает запретить дистрибьюторам продавать товары даже на своей территории клиентам, в отношении которых есть разумные основания полагать, что они собираются перепродавать товары за пределами территории. Запрет может касаться только так называемых «активных продаж». «Пассивные продажи» (продажа через Интернет) могут быть разрешены (вариант предложен в ст. 12 (a) ТМДД).

Так называемое «условие о неконкуренции» со стороны дистрибьютора, на наш взгляд, следует рассматривать как продолжение или в контексте условия об исключительности (эксклюзивности). При предоставлении «carte blanche» дистрибьютору на определенной территории логичным является желание поставщика, чтобы дистрибьютор успешно сбывал его товары и занимался увеличением сбыта. Это в большей степени возможно при концентрации на сбыте товаров только одного поставщика. Так, статья 4 Типового международного дистрибьюторского договора МТП запрещает без письменного разрешения поставщика на протяжении действия договора представлять, производить, продавать, перепродавать на закрепленной за дистрибьютором территории любые товары, которые могут составить конкуренцию товарам, по поводу которых заключен дистрибьюторский договор.

Международные документы рекомендательного характера по поводу договора франчайзинга не содержат подробных положений о данных условиях, хотя это не исключает возможности их включения в договор. Практика и комментарии в доктрине позволяют говорить о том, что условия исключительности являются довольно распространенными в данном договоре [12, c. 106; 14, c. 202]. Сторонам никто не мешает воспользоваться наработками в документах рекомендательного характера в отношении дистрибьюторского договора.

В законодательстве Республики Беларусь такие условия названы условиями «ограничения прав сторон по договору франчайзинга» и также отнесены к дополнительным (ст. 910-5 Гражданского кодекса Республики Беларусь) [2]. Но такие ограничения прав сторон по договору франчайзинга могут быть признаны судом недействительными по требованию антимонопольного органа или иного заинтересованного лица.

Условие эксклюзивности также встречается и в агентских договорах. ПЕДП и директива № 86/653 Совета ЕС от 18 декабря 1986 г. о координации законодательства государств — членов ЕС по вопросу о независимых торговых агентах (далее — Директива) [18] регулируют лишь вопрос вознаграждения агента по такому договору. Статья 2:301 ПЕДП и статья 7(2) Директивы устанавливают право агента на вознаграждение по сделкам, заключенным с клиентами на закрепленной за ним территории (даже без его непосредственного участия). Данное условие более подробно рассмотрено в статье 11 Типового международного агентского договора МТП [см.: 1, с. 158—187] и прокомментировано в пункте 7 Руководства к нему [1, с. 137—158], пунктах 3.3.8, 3.3.9, 3.4.3 Типового международного агентского договора Р. Кристоу [22]. Условие о неконкуренции, закрепленное в пункте 10-г Руководства, раскрыто схожим с обозначенным выше способом. Статья 20 Директивы посвящена оговорке о неконкуренции как соглашению, ограничивающему профессиональную деятельность агента после прекращения с ним соглашения.

Условие об установлении цены перепродажи товаров устанавливается ПЕДП в контексте обязанности сторон информировать друг друга. Статья 2:307 ПЕДП обязывает принципала сообщить агенту цену и условия продажи товара, статьи 3:205 и 4:202 ПЕДП обязывают франчайзера и поставщика сообщить соответственно франчайзи и дистрибьютору рекомендованную цену перепродажи товара. Так как речь идет о рекомендованной цене, весьма условно можно говорить об установлении цены перепродажи. Все же такое условие является весьма распространенным, что позволило включить его в Типовой международный дистрибьюторский договор МТП (ст. 11). Схожее условие содержится в пункте 4.9.2 Типового международного дистрибьюторского договора, разработанного Р. Кристоу.

Антимонопольное законодательство ЕС. Статья 101 Договора о функционировании Европейского союза (далее — Договор о ЕС) [17] запрещает определенные виды поведения, которые способны затрагивать торговлю между государствами-членами и имеют целью или результатом создание препятствий для конкуренции в рамках внутреннего рынка, ее ограничение или искажение. Такое поведение (выражающееся в соглашении либо согласованной практике) может заключаться в том числе и в «фиксировании прямым или косвенным образом цен покупки или продажи либо других условий торговли», а также «разделе рынков…» и др. Часть вторая статьи 101 закрепляет ничтожность таких соглашений и решений как санкцию за нарушение данного запрета. Часть третья статьи 101 Договора о ЕС устанавливает условия для исключения (изъятия) из-под запрета.

Регламент Комиссии от 20 апреля 2010 г. по применению статьи 101(3) Договора о функционировании Европейского союза по категориям вертикальных соглашений и практик № 330/2010 (далее — регламент 330/2010) [16] исключает из сферы действия антимонопольных ограничений, закрепленных в части первой статьи 101 Договора о ЕС, вертикальные соглашения. Регламент 330/2010 применим к торговле как товарами, так и услугами. Далее речь пойдет о продаже товаров.

Статус дистрибьюторского договора и договора (сбытового) франчайзинга. По общему правилу данные договоры, являясь договорами между двумя или более предприятиями, каждое из которых осуществляет свою деятельность на различных уровнях товарно-сбытовой сети, исключены регламентом 330/2010 из-под действия антимонопольных запретов статьи 101 Договора о ЕС, так как являются вертикальными в соответствии с определением, приведенным в статье 1 регламента. В то же время документ содержит ряд требований как к сторонам такого соглашения, так и его содержанию. В случае, когда одной из сторон такого договора является ассоциация предприятий, устанавливается ограничение, по которому общий годовой оборот каждого члена (торгующего в розницу) такой ассоциации не должен превышать 50 млн евро (ч. 2 ст. 2 регламента 330/2010). Доля как поставщика, так и покупателя (дистрибьютора и др.) товаров не должна превышать 30 % на соответствующих рынках (ст. 3 регламента 330/2010).

Вместе с тем, ряд условий в вертикальном договоре запрещен. Так, под запретом установление цены перепродажи товара; разрешено включить в договор лишь условие о максимальной или рекомендованной цене (ст. 4 (а) регламента 330/2010).

В отношении условий исключительности регламент 330/2010 содержит следующие положения. По общему правилу ограничение территории или круга лиц для перепродажи товаров также запрещено (ст. 4 (b)). Тем не менее, поставщик вправе: 1) запретить (ограничить) только так называемую «активную торговлю» на определенных территории или кругу клиентов, закрепленных за поставщиком или другим дистрибьютором (франчайзи) (cт. 4 (b)(i)); 2) в сети выборочного сбыта (selective distribution system) запретить участникам на территории действия такой сети перепродажу товаров неавторизованным дистрибьюторам (ст. 4 (b)(iii)), в то же время запретить такую продажу конечным потребителям нельзя (ст. 4 (с)); 3) ограничить либо запретить право покупателя (дистрибьютора) перепродавать части и детали, поставляемые для сборки, клиентам, которыми такие части и детали в дальнейшем будут использованы для производства аналогичных товаров (ст. 4 (b)(iv)), однако запретить продажу самим поставщиком запасных частей и деталей конечным потребителям, а также в сервисные центры покупатель (дистрибьютор) не может (ст. 4(e)); 4) ограничить право покупателя (дистрибьютора)-оптовика перепродавать товар конечному потребителю (ст. 4 (b)(iii)). Активной торговлей в соответствии с Руководством по вертикальным ограничениям, являющимся приложением к регламенту 330/2010 (далее — Руководство по вертикальным ограничениям), считается торговля в прямом смысле слова в отличие, например, от ситуации, когда покупатель самостоятельно вышел на продавца, заметив рекламу в Интернете, или заказал товар на его сайте. Такая торговля считается пассивной [19]. Договоры, содержащие хотя бы одно из таких запрещенных условий, являются ничтожными (ч. 2 ст. 101 Договора о ЕС). Как видно, законодателем при составлении регламента 330/2010 было рассмотрено множество конкретных ситуаций, возникающих на рынке товаров и услуг, каждой из которых была дана оценка в зависимости от ее положительного или отрицательного влияния на развитие конкуренции, о чем свидетельствует также и преамбула документа.

Таким образом, возможность (хотя и с некоторыми нюансами) включения условий о запрете дистрибьютору (франчайзи) активной торговли на определенной территории (кругу лиц в сети выборочного сбыта) предоставляет право сторонам заключать исключительные дистрибьюторские договоры и договоры сбытового франчайзинга. Следует обратить внимание, что такой запрет в соответствии с антимонопольным регулированием в ЕС может действовать только на территориях, закрепленных за поставщиком или другими дистрибьюторами и обозначенных в договоре, а не на всей территории за пределами той, которая закреплена за дистрибьютором, как это определено в Типовом международном дистрибьюторском договоре МТП.

Авторами документа были разработаны правила и в отношении «условий о неконкуренции». В соответствии со статьей 5 (1)(b) регламента 330/2010 запрещено прямым или косвенным способом возлагать на покупателя (дистрибьютора) обязанность воздержаться от производства, покупки и продажи товаров после прекращения договора. Более того, включать в договор «условие о неконкуренции» на неопределенный срок или срок, превышающий пять лет (ст. 5 (1)(а)), условие членам системы выборочного сбыта воздержаться от продажи товаров под маркой определенных конкурирующих поставщиков (ст. 5 (1)(с)) также запрещены.

Особый статус агентского договора. Общий запрет статьи 101 (1) Договора о ЕС применяется, в том числе, и к соглашениям между предприятиями. В судебной практике ЕС было дано толкование понятия «предприятия» для целей статьи 101. Кратко можно обозначить, что агент и принципал считаются единым целым предприятием, так как первый выступает от имени и за счет второго, не несет финансовых рисков. Таким образом, само соглашение между предприятиями отсутствует, а следовательно, запреты статьи 101 неприменимы. В то же время существует ряд исключений, когда агент признается самостоятельным с экономической точки зрения (т. е. предприятием) [13], о чем свидетельствует правоприменительная практика и комментарии Руководства по вертикальным ограничениям [19]. В таких случаях запрет статьи 101 применим, а следовательно, и справедливы все правила регламента 330/2010, обозначенные ранее для дистрибьюторского договора и договора сбытового франчайзинга.

Антимонопольное законодательство Республики Беларусь. Изучение статьи 6 Закона Республики Беларусь от 10 декабря 1992 г. № 2034-XII «О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции» (далее — Закон) [9] позволяет сделать вывод о том, что любой договор, который имеет целью или результатом «раздел товарного рынка по территориальному принципу; по видам, объемам сделок; по видам, объемам товаров и их ценам; по кругу потребителей и т. д.», является недействительным, а также запрещенным. Закон содержит лишь разрешительный порядок для таких договоров. Лица, намеревающиеся заключить соглашения с такими условиями, имеют право запросить заключение антимонопольного органа о соответствии соглашений хозяйствующих субъектов антимонопольному законодательству. На практике такое заключение было вынесено лишь однажды [5]. Таким образом, распространенные и привлекательные с экономической точки зрения для сторон договора условия в соответствии с отечественным законодательством являются незаконными.

В настоящее время ведется активная работа по реформированию законодательства о защите конкуренции в рамках Единого экономического пространства. После принятия 9 декабря 2010 г. Соглашения о единых принципах и правилах конкуренции между Республикой Казахстан, Российской Федерацией и Республикой Беларусь [10] (далее — Соглашение) началось обсуждение проекта Модельного закона о защите конкуренции Единого экономического пространства [6], разработанного во исполнение данного Соглашения (ст. 30). Решением Высшего Евразийского экономического совета от 24 октября 2013 г. № 50 был утвержден окончательный вариант Модельного закона «О конкуренции» (далее — Модельный закон) [7], параллельно в Палате представителей Республики Беларусь рассматривается проект нового Закона «О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции», обеспечивающий имплементацию положений Соглашения в национальное законодательство [11]. Так как источником всех проводимых реформ является именно Соглашение, рассмотрим его положения в отношение вертикальных договоров (соглашений).

Статьи 10—11 Соглашения содержат довольно сложные для восприятия правила в отношении вертикальных соглашений. Статья 11 относит договор коммерческой концессии к безусловно допустимому вертикальному соглашению (как следует из ст.ст. 10—11, без дополнительных условий и требований). Доля каждого хозяйствующего субъекта — участника такого соглашения не должна превышать 20 % на любом товарном рынке. О статусе остальных вертикальных соглашений структура норм Соглашения позволяет лишь строить предположения. Полагаем, что составители Соглашения относят остальные вертикальные соглашения к разрешимым при определенных условиях. Запрещено устанавливать в таких соглашениях цену перепродажи (максимальную цену устанавливать можно), а также запрещено обязательство покупателя не продавать товар субъекта рынка, который является конкурентом продавца (п. 2 ст. 10).

Основные проблемы для понимания вызывает пункт 1 статьи 11, из которого следует, что любые соглашения (за исключением вертикальных) могут быть признаны допустимыми, «если они не накладывают на хозяйствующие субъекты (субъекты рынка) ограничения, не являющиеся необходимыми для достижения целей этих соглашений, и не создают возможность для устранения конкуренции на соответствующем товарном рынке и если хозяйствующие субъекты (субъекты рынка) докажут, что такие соглашения имеют или могут иметь своим результатом: содействие совершенствованию производства (реализации) товаров или стимулированию технического (экономического) прогресса либо повышение конкурентоспособности товаров производства Сторон на мировом товарном рынке; получение потребителями соразмерной части преимуществ (выгод), которые приобретаются соответствующими лицами от совершения таких действий». Таким образом,
вертикальные соглашения, для которых установлен более льготный режим по сравнению со всеми остальными (ст. 10 Соглашения), что, в принципе, соответствует мировой практике (например, в ЕС), теряют такой режим по статье 11. Стороны вертикального соглашения (в отличие от любого другого соглашения, содержащего аналогичное условие о запрете покупателю продавать товар субъекта рынка, который является конкурентом продавца (см. п. 2 ст. 10)) не допускаются к процедуре признания таких соглашений допустимыми в соответствии с пунктом 1 статьи 11.

Сомнение вызывает целесообразность наделения особым статусом именно договора коммерческой концессии. Невозможно выделить какие-либо его черты, позволяющие говорить о его особом влиянии на развитие конкуренции (в отличие от других вертикальных соглашений). Более того, из трех государств — участников Соглашения договор под таким наименованием получил закрепление лишь в законодательстве Российской Федерации (cт. 1027 ГК) [4]. Несмотря на то, что аналогичные договоры со схожим предметом фактически урегулированы в ГК Республики Беларусь (cт. 910) [2] и ГК Республики Казахстан (ст. 896) [3] под наименованием «договор комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинг)», de jure на них не может быть распространен льготный режим, предусмотренный Соглашением для договоров коммерческой концессии. Более того, не может распространяться такой режим и на договоры, фактически являющиеся договорами коммерческой концессии по российскому законодательству, но названные сторонами каким-либо другим образом, так как определение понятия данного договора отсутствует в Соглашении.

Статья 12 (2) Модельного закона [7] содержит аналогичный содержащемуся в Соглашении список запрещенных условий вертикальных соглашений. Дополнительно устанавливается запрет на включение в вертикальное соглашение условия, обязывающего продавца не продавать товар субъекту рынка, который является конкурентом покупателя [7] (в первоначальном варианте такой запрет отсутствовал (ст. 11 (2) проекта) [6]). Таким образом, любое «условие о неконкуренции» — под запретом.

Модельный закон более детально регламентирует статус вертикальных соглашений. Из норм Закона следует, что вертикальные соглашения (даже устанавливающие цену перепродажи товара и «условие о неконкуренции») могут быть признаны допустимыми, если данными соглашениями «не создается возможность для отдельных лиц устранить конкуренцию на соответствующем товарном рынке, не налагаются на их участников или третьих лиц ограничения, не соответствующие достижению целей таких соглашений.., а также если их результатом является или может являться: 1) совершенствование производства, реализации товаров или стимулирование технического, экономического прогресса либо повышение конкурентоспособности товаров национального производства на мировом рынке; 2) получение покупателями преимуществ (выгод), соразмерных… полученным хозяйствующими субъектами в результате… сделок» (ст. 14 (1)). Хозяйствующий субъект наделяется правом представить доказательства, что заключенное им соглашение может быть признано допустимым по обозначенным выше основаниям (ст. 12 (6) Модельного закона). Допускаются соглашения в письменной форме, если они являются договорами коммерческой концессии (ст. 14 (3) Модельного закона). Так, подтверждается особый статус договора коммерческой концессии. Из части 3 статьи 14 Модельного закона следует, что допустимость вертикальных соглашений может быть установлена в законодательстве государствами, исходя из доли на любом товарном рынке каждого из участников такого соглашения. По-прежнему неясным остается статус условия об исключительности (разделе рынка на территории и по кругу лиц) в вертикальных соглашениях. В статье 13 Модельного закона речь идет о ведении согласованных действий «хозяйствующих субъектов, являющихся конкурентами», которые приводят к «разделу товарного рынка по территориальному принципу... либо составу продавцов или покупателей», а не о вертикальных соглашениях (участники которых не являются конкурентами).

Подводя итоги, можно сделать следующие выводы.

1. По общему правилу запреты антимонопольного права ЕС не применяются к агентскому договору, так как агент в таком договоре не несет никаких экономических рисков, т. е. не является самостоятельной экономической единицей (предприятием) в смысле статьи 101(1) Соглашения о ЕС.
2. Антимонопольное законодательство ЕС разрешает, с некоторыми оговорками, включить в вертикальные соглашения (т. е. в том числе международный дистрибьюторский договор и договор франчайзинга) следующие составляющие условия исключительности: запрет «активных продаж» дистрибьютора (франчайзи) на определенной территории (кругу лиц). Территория в таком случае должна быть четко определена; запрет «пассивных продаж», т. е. продажа через Интернет не может быть включена в договор. Антимонопольное регулирование ЕС позволяет поставщику (франчайзеру) устанавливать в договоре только максимальную и рекомендованную цену перепродажи товара. Действие любой «оговорки о неконкуренции» не может превышать 5 лет.
3. Распространенные и привлекательные, с экономической точки зрения, для сторон дистрибьюторского договора и договора франчайзинга условия исключительности и определения цены перепродажи в соответствии с отечественным законодательством запрещены. При реформировании антимонопольного регулирования следует учесть следующее, что положения статей 10—11 Соглашения о единых принципах и правилах конкуренции требуют доработки для повышения уровня их восприятия. Сомнение вызывает целесообразность выделения в Соглашении и Модельном законе договора коммерческой концессии из ряда вертикальных соглашений и наделение его особым статусом. Представляется целесообразным более детальное регламентирование статуса всех вертикальных соглашений и определенных условий в данных соглашениях, например условия об исключительности (разделе рынка на территории и по кругу лиц), в соответствии со сложившейся мировой практикой (по аналогии с регулированием в ЕС). Пересмотра, на наш взгляд, требует и довольно жесткое ограничение любых «условий о неконкуренции» в вертикальных
   соглашениях.

Литература

1. Бабкина, Е. В. Международные агентские соглашения: учеб.-метод. пособие для студентов фак. междунар. отношений / Е. В. Бабкина. — Минск: БГУ, 2007. — 197 с.
2. Гражданский кодекс Республики Беларусь: Кодекс Респ. Беларусь от 7 дек. 1998 г. № 218-З: принят Палатой представителей 28 окт. 1998 г.: одобр. Советом Респ. 19 нояб. 1998 г.: текст по сост. на 1 сент. 2013 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Беларусь. Технология Проф / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2013.
3. Гражданский кодекс Республики Казахстан: Кодекс Респ. Казахстан от 1 июля 1999 г. № 409-1 ЗРК: текст по сост. на 1 сент. 2013 г. [Электронный ресурс] // Законодательство стран СНГ / СоюзПравоИнформ. — М., 2013.
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья): Кодекс Рос. Федерации от 26 нояб. 2001 г. № 146-ФЗ: принят Гос. Думой 1 нояб. 2001 г.: одобр. Советом Федерации 14 нояб. 2001 г.: текст по сост. на 1 сент. 2013 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Версия Проф. Технология Проф / ООО «ЮрСпектр». — М., 2013.
5. Лихуто, А. Эксклюзивность договора дистрибуции и антимонопольное право / А. Лихуто // Промышленно-торговое право. — 2010. — № 12. — С. 49—52.
6. Модельный закон о защите конкуренции Единого экономического пространства (проект) [Электронный ресурс] // Министерство экономики Республики Беларусь. — Режим доступа: <http://economy.gov.by/dadvfiles/002085_608252_Text.pdf>. — Дата доступа: 01.05.2013.
7. О Модельном законе «О конкуренции»: решение Высшего Евразийского экономического совета от 24 окт. 2013 г. № 50 [Электронный ресурс] // Национальный правовой Интернет-портал Республики Беларусь. — Режим доступа: <http://pravo.by/main.aspx?guid=3871&p0=F91300251>. — Дата доступа: 24.10.2013.
8. О праве, подлежащем применению к договорным обязательствам («Рим I»): регламент N 593/2008 Европейского парламента и Совета Европейского союза, принят в г. Страсбурге 17 июня 2008 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Версия Проф. Технология Проф / ООО «ЮрСпектр». — М., 2013.
9. О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции: Закон Респ. Беларусь от 10 дек. 1992 г. № 2034-XII: в ред. Закона Респ. Беларусь от 22.12.2011 г. № 328-З // Консультант Плюс: Беларусь. Технология Проф [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2013.
10. О ратификации Соглашения о единых принципах и правилах конкуренции: Закон Респ. Беларусь от 28 дек. 2010 г. N 207-З [Электронный ресурс] // Там же.
11. Очередное заседание третьей сессии Палаты представителей пятого созыва состоялось 24 октября 2013 года, в ходе которого парламентарии рассмотрели 14 вопросов [Электронный ресурс] // Национальное собрание Республики Беларусь. Палата представителей. — Режим доступа: <http://house.gov.by/index.php/,1,37530,1,,0,,,0.html>. — Дата доступа: 24.10.2013.
12. Сосна, С. А. Франчайзинг. Коммерческая концессия / С. А. Сосна, Е. Н. Васильева. — М.: Академкнига, 2005. — 375 с.
13. Степанчикова, Ю. С. Правовое регулирование агентского договора в соответствии с антимонопольным законодательством Европейского союза / Ю. С. Степанчикова // Журн. междунар. права и междунар. отношений. — 2011. — № 2. — С. 15—20.
14. Функ, Я. И. Право международной купли-продажи товаров и торгового посредничества. В 3 кн. Кн. 3: Международное торговое посредничество / Я. И. Функ — Минск: Дикта, 2005.— 296 с.
15. Bortolotti, F. Drafting and Negotiating International Commercial Contracts. ICC The World Business Organization. A practical Guide: ICC publication N 671 / F. Bortolotti. — London: Kluwer Law International, 2009. — 474 p.
16. Commission Regulation (EU) N 330/2010 of the 20 April 2010 on the application of the Article 101(3) of the Treaty on the Functioning of the European Union to categories of vertical agreements and concerted practices [Electronic recourse] // Access to European Union Law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2010:102:0001:0007:EN:PDF>. — Date of access: 01.05.2013.
17. Consolidated Version of the Treaty on the Functioning of the European Union [Electronic recourse] // Access to European Union Law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:C:2008:115:0047:0199:en:PDF>. — Date of access: 01.05.2013.
18. Council Directive 86/653/EEC of 18 December 1986 on the coordination of the laws of the Member States relating to self-employed commercial agents [Electronic source] // Access to European Union Law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=CELEX:31986L0653:EN:HTML>. — Date of access: 01.05.2013.
19. Guidelines on vertical restraints: Commission notice: Doc. SEC (2010) 411 final, 10.05.2010 [Electronic recourse] // Access to European Union Law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=SEC:2010:0411:FIN:EN:PDF>. — Date of access: 01.05.2013.
20. Hesselink, M. W. Commercial Agency, Franchise and Distribution Contracts: Principles of European Law / M. W. Hesselink, J. W. Rutgers, O. B. Diaz. — Munich: Sellier European Law Publishers, 2006. — 371 p.
21. Korah, V. Distribution agreements under the EC competition rules / V. Korah, D. o’Sullivan. — Oxford: Hart Publishing, 2002. — 425 p.
22. International agency, distribution and licensing agreements / R. Christou [et al.]; writ. and ed. by R. Christou. 6th ed. — London: Sweet and Maxwell, 2011. — 1087 p.
23. Van Bael, I. Competition law of the European Community / I. Van Bael. — Austin: Wolters Kluwer, 2010. — 1674 p.
24. Wijckmans, F. Vertical agreements in EC Competition law / F. Wijckmans, F. Tyutschaever, A. Vanderelst; ed. by F. Wijckmans. — Oxford: Oxford University Press, 2006. — 464 p.