журнал международного права и международных отношений 2015 — № 1


международное право — международное частное право

Коллизионное регулирование заключения  расторжения брака, усыновления, опеки попечительства на международном уровне

Наталья Анцух

Автор:
Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. — кандидат юридических наук, доцент кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета

Рецензенты:
Бабкина Елена Васильевна — кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Михалёва Татьяна Николаевна — кандидат юридических наук, заместитель руководителя Института правовых исследований — начальник отделения исследований в области государственного строительства и международного права Национального центра законодательства и правовых исследований Республики Беларусь


Статья посвящена определению современных подходов к коллизионному регулированию отдельных брачно-семейных отношений; рассмотрению вопроса о целесообразности присоединения Республики Беларусь к универсальным конвенциям, разработанным в рамках Гаагской конференции по международному частному праву; обоснованию необходимости разработки новых узконаправленных соглашений на региональном уровне и внесению изменений в договоры о правовой помощи в рассматриваемой сфере; выявлению фактов, свидетельствующих о невыполнении государством взятых международных обязательств.


В настоящее время Республика Беларусь заключила с иностранными государствами ряд двусторонних договоров о правовой помощи, которые содержат коллизионные нормы, регулирующие семейные отношения. На региональном уровне особый интерес представляют акты интеграционных образований — регламенты Европейского союза, где закреплены новаторские подходы, отражающие современные тенденции развития международного частного права. Особая роль в сфере универсальной унификации принадлежит Гаагской конференции по международному частному праву, которая представляет собой динамично развивающуюся форму сотрудничества по налаживанию контактов между государствами. Большинство принятых в рамках Гаагской конференции конвенций ратифицировано широким кругом государств, что благоприятно влияет на разрешение правовых коллизий для отношений с участием иностранного элемента. Республика Беларусь, являясь членом Гаагской конференции с 2001 г., на сегодняшний день ратифицировала только две конвенции, регламентирующие отдельные аспекты брачно-семейных отношений: Конвенцию о гражданских аспектах международного похищения детей 1980 г. и Конвенцию по защите детей и сотрудничеству в отношении международного усыновления 1993 г. Однако в них отсутствует коллизионное регулирование соответствующих частноправовых отношений.

Целью данной статьи является определение современных подходов к коллизионному регулированию отдельных брачно-семейных отношений (заключение и расторжение брака, усыновление, опека и попечительство) на международном уровне с последующим формулированием предложений по совершенствованию отечественного права.

В научной литературе отдельные аспекты коллизионного регулирования брачно-семейных отношений на международном уровне рассмотрены в работах Е. В. Бабкиной [1], В. П. Звекова [10], М. П. Короткевич [17], Н. И. Марышевой [18; 19], О. В. Муратовой [20], С. С. Сафроновой [25], Е. Ю. Хромовой [26]. Однако ученые либо уделяют внимание вышеназванным вопросам на определенном (двустороннем, региональном или универсальном) уровне, либо сделанные ими в ходе исследования выводы касаются предложений по совершенствованию национального или международного регулирования применительно к иностранному государству.

Заключение брака. В двусторонних договорах о правовой помощи, заключенных Республикой Беларусь, содержатся коллизионные нормы, регулирующие условия заключения брака и его форму.

В отношении условий заключения брака применяется: право государства гражданства лица, вступающего в брак (п. 1 ст. 26 Договора между Республикой Беларусь и Республикой Польша о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным, трудовым и уголовным делам 1994 г. [4] (далее — Договор с Польшей)); право места заключения брака (ст. 27 Договора между Республикой Беларусь и Литовской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. [3] (далее — Договор с Литвой)); право государства, на территории которого заключается брак, если хотя бы один из вступающих в брак является гражданином этого договаривающегося государства или имеет на его территории местожительство (п. 2 ст. 22 Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Финляндской Республикой о правовой защите и правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1978 г. [8] (далее — договор с Финляндией)); право государства гражданства лица, вступающего в брак, с соблюдением права государства места совершения брака в отношении препятствий к его заключению (ч. 1 ст. 26 Договора между Республикой Беларусь и Социалистической Республикой Вьетнам о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным, трудовым и уголовным делам 2000 г. [5] (далее — Договор с Вьетнамом), п. 1 ст. 21 Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Республикой Куба о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1984 г. [7] (далее — Договор с Кубой), ст. 25 Договора между Республикой Беларусь и Латвийской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1994 г. [2] (далее — Договор с Латвией), п. 1 ст. 24 Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Чехословацкой Социалистической Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1982 г. [9] (далее — Договор с Чехословакией)).

В отношении формы заключения брака самой распространенной формулой прикрепления является право государства места совершения брака (ст. 25/A Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Венгерской Народной Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1958 г. [6] (далее — Договор с Венгрией), п. 2 ст. 26 Договора с Вьетнамом, п. 2 ст. 21 Договора с Кубой, п. 2 ст. 26 Договора с Польшей, п. 1 ст. 22 Договора с Финляндией, п. 2 ст. 24 Договора с Чехословакией).

Интерес представляет норма, содержащаяся в статье 27 Договора с Литвой, поскольку в ней указывается, что заключение брака осуществляется по законам государства, на территории которого заключается брак [3]. Однако для его признания достаточно выполнения формы, предусмотренной законодательством государства, гражданами которого являются лица, заключающие брак. При реализации данного правила на практике можно столкнуться с некоторыми трудностями, поскольку брак заключается по официальной процедуре, предусмотренной в законодательстве другого государства. Хотя данная проблема не стоит остро в отношениях Республики Беларусь и Литовской Республики по причине близости правового регулирования, следует отметить, что норма данной статьи не соответствует мировой тенденции.

Проанализировав двусторонние договоры о правовой помощи, следует отметить, что Договор с Венгрией не содержит норму, регулирующую условия вступления в брак, а Договор с Латвией — его форму.

В рамках СНГ были приняты две конвенции, содержащие положения о заключении брака: Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. [15] (далее — Минская конвенция) (и Протокол к ней от 22 января 1993 г.) [23], а также Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 2002 г. [14] (далее — Кишиневская конвенция).

В Минской (ст. 26) [15] и Кишиневской (ст. 29) [14] конвенциях содержатся идентичные положения, регулирующие заключение брака. Для каждого из будущих супругов условия его заключения определяются по законодательству государства, гражданином которого он является, а для лиц без гражданства — законодательством страны, являющейся их постоянным местом жительства. В отношении препятствий к заключению брака содержится требование о соблюдении законодательства государства, на территории которого был заключен брак. Коллизионная привязка в отношении формы заключения брака в данных конвенциях отсутствует.

Примером латиноамериканской региональной кодификации является Кодекс международного частного права 1928 г. [11] (далее — кодекс Бустаманте), который действует для Перу, Уругвая, Панамы, Эквадора, Мексики, Сальвадора, Гватемалы, Никарагуа, Боливии, Венесуэлы, Колумбии, Гондураса, Коста-Рики, Чили, Бразилии, Аргентины, Парагвая, Гаити, Доминиканской Республики, США и Кубы. Данный международный договор в главе IV подчиняет материальные условия брака личному закону вступающих в него лиц. К форме брака применяется право государства места его совершения. Государства, законодательство которых требует обязательного церковного бракосочетания, вправе отказать в признании светских браков, заключенных за границей их гражданами.

Универсальная унификация в сфере заключения брака представлена заключенными в рамках Гаагской конференции по международному частному праву конвенциями: Конвенцией об урегулировании коллизий законов в области заключения брака 1902 г. [33] и Конвенцией о заключении и признании действительности браков 1978 г. [28].

Конвенция об урегулировании коллизий законов в области заключения брака 1902 г. применяется к бракам, заключенным на территории договаривающихся сторон, с условием, что хотя бы одно из лиц, вступающих в брак, является гражданином данного государства [33].

Согласно статье 1 Конвенции 1902 г. право на вступление в брак регулируется национальным законом каждого из будущих супругов, если этот закон не отсылает к другому закону. Брак между иностранными гражданами может быть заключен, если в соответствии с правом места его заключения не будут нарушены следующие предписания: степень родства, запрет на вступление в брак с лицом, предыдущий брак которого расторгнут по причине совершения им адюльтера, а также запрет на совершение убийства или соучастие в убийстве супруга одной из сторон (ст. 2) [33].

В статье 5 Конвенции 1902 г. установлено, что в отношении формы признается действительным брак, заключенный по закону страны, где он был совершен. Брак, ничтожный по форме в стране, где он совершен, может быть признан действительным в других странах, если форма, предписанная национальным законом каждого из супругов, была соблюдена (ст. 7). Анализируя данное положение, возникает вопрос о том, как брак, признанный недействительным в стране его заключения, может быть признан действительным в других странах. На сегодняшний день Конвенция 1902 г. действует для пяти стран: Германии, Испании, Италии, Португалии и Румынии, в то время как восемь государств ее денонсировали [33].

Заключению браков посвящена первая глава Конвенции о заключении и признании действительности браков 1978 г. Форма заключения брака в соответствии со статьей 2 данной Конвенции регулируется правом государства его совершения. В статье 3 предусмотрены случаи, когда брак может быть заключен: будущие супруги должны удовлетворять по существу требованиям внутреннего права государства заключения брака, один из них должен иметь гражданство этого государства или обычно в нем проживать либо каждый из будущих супругов должен отвечать требованиям, предусмотренным национальным законом, определенным по коллизионным нормам государства заключения брака [28].

Государство, где заключается брак, может потребовать от будущих супругов предоставления необходимых документов, подтверждающих содержание любого иностранного закона, который является применимым согласно нормам Конвенции 1978 г. (ст. 4). Согласно статье 5 Конвенции в применении иностранного закона может быть отказано только в том случае, если он явно несовместим с публичным порядком государства заключения брака [28].

Вопросам признания действительности браков посвящена вторая глава Конвенции 1978 г. В соответствии с частью 1 статьи 9 Конвенции брак, который заключен согласно праву места его совершения или который впоследствии становится действительным согласно этому праву, признается таковым во всех договаривающихся государствах при условии соблюдения положений Конвенции. Выданное компетентным органом свидетельство о браке подтверждает его действительность до тех пор, пока не будет установлено обратное (ст. 10). Статья 11 Конвенции предусматривает, что договаривающееся государство может отказать в признании действительности брака, если во время его заключения один из супругов состоял в браке (за исключением случая, когда данный брак впоследствии стал действительным по причине расторжения или аннулирования предшествующего брака), супруги связаны друг с другом кровным родством или путем усыновления, по прямой линии или как брат или сестра; один из супругов не достиг возраста, требуемого для вступления в брак, либо не получил необходимого разрешения; один из супругов в силу умственных способностей не мог дать согласие на брак; один из супругов не выразил свободное согласие на заключение брака [28].

Таким образом, на международном уровне общей тенденцией коллизионного регулирования формы заключения брака является применение права государства места его совершения. В отношении материальных условий заключения брака имеет место вариативность. Наиболее удачным считаем подход, закрепленный в Минской и Кишиневской конвенциях. Однако в качестве его недостатка отметим, что без внимания остается, например, такая категории лиц, как беженцы. Видится целесообразным в договорах о правовой помощи, заключенных Республикой Беларусь, материальные условия заключения брака регулировать личным законом каждого из лиц, вступающих в брак, в совокупности с правом места совершения брака в отношении препятствий к его заключению. Аналогичный подход логично закрепить и в праве Республики Беларусь.

Присоединение Беларуси к Конвенции о заключении и признании действительности браков 1978 г. считаем возможным для облегчения признания браков в договаривающихся государствах, несмотря на то, что на данный момент она вступила в силу лишь для Австралии, Люксембурга и Нидерландов [36].

Расторжение брака. В двусторонних договорах о правовой помощи Республики Беларусь коллизионное регулирование расторжения брака зависит от наличия или отсутствия общего гражданства супругов.

1. Если супруги имеют общее гражданство, то применяется право государства, гражданами которого они являются в момент подачи иска (п. 1 ст. 23 Договора с Кубой [7], п. 1 ст. 26 Договора с Чехословакией [9]).

В ряде договоров содержатся дополнительные нормы, согласно которым, если супруги имеют место жительства на территории другого государства, то применяется законодательство этого государства (п. 1 ст. 27 Договора с Латвией [2], п. 1 ст. 29 Договора с Литвой [3], п. 1 ст. 28 Договора с Польшей [4], п. 1 ст. 28 Договора с Вьетнамом [5]); законодательство любого из государств (п. 1 ст. 26 Договора с Венгрией [6]).

2. Если супруги имеют различное гражданство, то применяется: а) право государства совместного места жительства. Если один из них проживает на территории одного государства, а другой — на территории другого, то применяется законодательство государства, перед компетентным органом которого ставится вопрос о производстве дела (п. 2 ст. 28 Договора с Польшей [4], п. 2 ст. 28 Договора с Вьетнамом [5]); одного из этих государств (п. 2 ст. 29 Договора с Литвой [3]); государства, в учреждение которого первым подано заявление (п. 2 ст. 27 Договора с Латвией [2]); б) право государства, в учреждение которого подано заявление (п. 2 ст. 26 Договора с Венгрией [6], п. 2 ст. 23 Договора с Кубой [7], п. 2 ст. 26 Договора с Чехословакией [9]).

Минская конвенция в статье 28 [15] и Кишиневская конвенция в статье 31 [14] содержат идентичные положения, регулирующие расторжение брака: применяется законодательство государства, гражданами которого являются супруги в момент подачи заявления. Если же супруги имеют гражданство разных государств, должно применяться право страны, учреждение которой рассматривает дело о расторжении брака, т. е. применяется закон суда.

В рамках Европейского союза 20 декабря 2010 г. был принят регламент Европейского парламента и Совета ЕС № 1259/2010 о сотрудничестве в области выбора применимого права к расторжению брака и сепарации [35] (далее — регламент Рим III), который вступил в силу 21 июня 2012 г.

В основе регламента Рим III лежит принцип универсальности, поскольку применимым правом может быть право любого государства (ст. 4). Сфера действия не распространяется на правоспособность физических лиц, заключение и признание брака, признание брака недействительным, вопросы выбора и изменения фамилии супругов, имущественные последствия брака, ответственность родителей, алиментные обязательства, наследственные отношения (ч. 2 ст. 1) [35].

Данный регламент весьма интересен в силу того, что генеральная коллизионная привязка, закрепленная в статье 5, предоставляет сторонам возможность осуществить выбор применимого права из ограниченного перечня (т. е. допускается применение ограниченной автономии воли): право государства обычного места жительства супругов в момент заключения соглашения о применимом праве; право государства последнего места жительства супругов при условии что один из них там еще проживает на момент заключения соглашения о применимом праве; право гражданства одного из супругов на момент заключения соглашения о применимом праве; право страны
суда [35].

Избранное право может быть изменено в любое время, но не позднее чем суд начнет рассматривать дело. Стороны также могут избрать право в ходе судебного заседания, если это допустимо согласно праву страны суда.

Согласно статье 7 регламента Рим III соглашение о применимом праве заключается в письменной форме (к таковой приравнивается электронный способ выражения согласия) и должно содержать дату и подписи супругов. Если во время заключения соглашения о применимом праве хотя бы один из супругов обычно проживает в государстве, где регламент имеет обязательную силу, и в национальном законодательстве этого государства имеются дополнительные требования (например, нотариальное удостоверение), то данные юридические формальности должны быть соблюдены [35].

При отсутствии автономии воли сторон в иерархическом порядке применяется право государства (ст. 8): совместного места жительства супругов на момент подачи заявления в суд; последнего совместного места жительства супругов при условии, что оно не перестало быть таковым ранее чем за год до подачи заявления в суд, а также если хотя бы один из супругов постоянно проживает в этой стране на момент подачи заявления; гражданства обоих супругов на момент рассмотрения дела в суде; право страны суда [35].

Примечательно, что в соответствии со статьей 10 регламента Рим III право страны суда применяется в том случае, если согласно праву, применимому в соответствии с коллизионной нормой, не предусмотрен институт расторжения брака или не обеспечивается гендерное равенство лиц при расторжении брака или процедуре сепарации [35].

При выборе применимого права к расторжению брака и раздельному проживанию супругов преимущество отдается критерию «местожительство», а не «гражданство» как более соответствующему требованию мобильности и свободы передвижения лиц в рамках Европейского союза.

Если расторжению брака предшествовало раздельное проживание супругов по решению суда, то к последующему разводу следует применять право, которое применялось к решению о раздельном проживании (при отсутствии соглашения о выборе применимого права отдельно к расторжению брака) (ст. 9) [35].

Источниками универсального уровня в области расторжения брака являются: Конвенция об урегулировании коллизий законов и юрисдикции относительно разводов и судебного разлучения супругов 1902 г. [34] и Конвенция о признании развода и судебного разлучения супругов 1970 г. [31].

Конвенция об урегулировании коллизий законов и юрисдикции относительно разводов и судебного разлучения супругов 1902 г. разрешает развод только в том случае, если национальное право супругов и закон государства, где предъявлен иск, предусматривают этот институт (ст. 1). Согласно статье 5 данной Конвенции к расторжению брака и сепарации применяется право государства гражданства супругов или право государства их места жительства [34]. В настоящее время Конвенция действует для Испании, Португалии и Румынии.

Конвенция о признании развода и судебного разлучения супругов 1970 г. не заменяет Конвенцию 1902 г., а применяется к признанию в одном договаривающемся государстве разводов и решений о раздельном жительстве супругов, вынесенных в другом договаривающемся государстве, в результате судебного и иного производства, официально признанного в этом другом государстве и имеющего в нем законную силу (ст. 1). Разводы и решения о раздельном жительстве супругов в соответствии со статьей 2 Конвенции 1970 г. признаются, если в период возбуждения дела в государстве, где испрашивается развод или решение о раздельном жительстве супругов (далее — государство расторжения/сепарации), выполнялись следующие условия: 1) в государстве расторжения/сепарации имеет обычное место жительства ответчик или истец, если он в нем проживал не менее одного года до возбуждения дела либо супруги проживали в нем вместе; 2) оба супруга являются гражданами государства расторжения/сепарации; 3) истец — гражданин государства расторжения/сепарации и имеет в нем обычное местожительство или обычно проживал в нем в течение одного года, совпадающего, по крайней мере, частично, с двухлетним периодом, предшествующим возбуждению данного дела; 4) истец, подавший заявление о разводе, является гражданином государства расторжения/сепарации и находится в этом государстве в период возбуждения дела, а также супруги проживали в последнее время вместе в государстве, право которого в период возбуждения дела не предусматривало развода [31].

Если решение о сепарации супругов, отвечающее положениям Конвенции 1970 г., преобразовано в развод в государстве происхождения, в признании не может быть отказано на том основании, что условия, указанные в статье 2, более не выполнялись в момент возбуждения дела о разводе (ст. 5) [31].

Согласно статье 6 Конвенции не может быть отказано в признании развода или решения о раздельном жительстве супругов на том основании, что внутреннее право государства, в котором испрашивается такое признание, не разрешает развод или раздельное жительство супругов либо было применено право иное, чем то, которое являлось применимым согласно нормам международного частного права этого государства [31].

Договаривающиеся государства могут отказать в признании развода на следующих основаниях: 1) во время вынесения решения обе стороны были гражданами только тех государств, законодательству которых неизвестен развод (ст. 7); 2) ответчик не был уведомлен относительно возбуждения дела о разводе или раздельном жительстве супругов или ему не была предоставлена возможность заявить о своих правах (ст. 8); 3) имеет место несовместимость с предыдущим решением, устанавливающим брачный статус супругов, и решение либо было вынесено в государстве, в котором испрашивается признание, либо признано не удовлетворяющим условиям признания брака в этом государстве (ст. 9); 4) такое признание явно несовместимо с публичным порядком договаривающихся государств (ст. 10) [31].

В соответствии со статьей 11 Конвенции государство, обязанное признать развод согласно положениям Конвенции, не может препятствовать новому браку любого из супругов на том основании, что право другого государства не признает этот развод.

Дело о разводе или раздельном жительстве супругов в любом договаривающемся государстве может быть приостановлено, если аналогичное дело уже находится в процессе рассмотрения в другом договаривающемся государстве (ст. 12) [31].

Рассмотрев положения о расторжении брака в международных актах, можно сделать следующие выводы. Наиболее прогрессивным в данной сфере является регламент Рим III, допускающий ограниченную автономию воли сторон. Следует положительно оценить требование о письменной форме соглашения о применимом праве. Учитывая тот факт, что в статье 231 Кодекса Республики Беларусь о браке и семье [12] закреплена жесткая односторонняя коллизионная привязка для расторжения брака на территории Республики Беларусь, отечественный законодатель может использовать положительный опыт регламента Рим III в отношении применения ограниченной автономии воли сторон, а также использования альтернативных привязок при расторжении брака, что позволит наилучшим образом учитывать фактические обстоятельства дела.

Считаем возможным для облегчения процедуры признания разводов присоединение Республики Беларусь к Конвенции о признании развода и судебного разлучения супругов 1970 г., несмотря на закрепленные в ней некоторые устаревшие положения, касающиеся, например, ссылки на право государств, в которых запрещен развод. В последнее время число участников данной Конвенции увеличивается: в 2011 г. к ней присоединилась Республика Молдова, в 2013 г. — Албания, а общее количество государств-участников составляет 19 [37].

Усыновление. Двусторонние договоры о правовой помощи, участницей которых является Республика Беларусь, содержат коллизионное регулирование отношений в области усыновления. В качестве применимого называется право государства: постоянного местожительства усыновляемого (ст. 32 Договора с Вьетнамом [5]); гражданином которого является усыновитель в момент усыновления или его отмены, но если усыновление производится супругами, из которых один является гражданином одной договаривающейся стороны, а второй — гражданином другой, применяется законодательство обеих договаривающихся сторон (ст. 30 Договора с Венгрией [6], ст. 26 Договора с Кубой [7], ст. 35 Договора с Чехословакией [9]) или право договаривающейся стороны, гражданином которой является ребенок (ст. 34 Договора с Литвой [3]); гражданином которого является усыновитель на момент подачи заявления, но если усыновитель является гражданином одной договаривающейся стороны, а проживает на территории другой, то применяется право государства его местожительства, а если ребенок усыновляется супругами, один из которых является гражданином одной договаривающейся стороны, а второй — гражданином другой стороны, то усыновление осуществляется в соответствии с требованиями, предусмотренными правом обоих государств (ст. 32 Договора с Польшей [4]); гражданином которого является усыновитель в момент подачи заявления об усыновлении или его отмене или государства, на территории которого он имеет постоянное местожительство (по выбору усыновителя), но если ребенок усыновляется супругами, один из которых является гражданином одного государства, а второй — гражданином второго, то усыновление должно соответствовать требованиям права государства, гражданином которого является ребенок (ст. 32 Договора с Латвией [2]).

В Минской конвенции положения, касающиеся международного усыновления, закреплены в статье 37, которая устанавливает, что усыновление или его отмена определяется по праву государства, гражданином которого является усыновитель в момент подачи заявления об усыновлении или его отмене. Если ребенок является гражданином другого договаривающегося государства, при усыновлении или его отмене необходимо получить согласие законного представителя и компетентного государственного органа, а также согласие ребенка, если это требуется по законодательству договаривающейся стороны, гражданином которой он является. Если ребенок усыновляется супругами, из которых один является гражданином одного государства, а другой — гражданином другого договаривающегося государства, усыновление или его отмена должны производиться в соответствии с условиями, предусмотренными законодательством обоих государств [15].

Кишиневская конвенция предусматривает несколько иной подход к коллизионному регулированию усыновления. Воспроизводя соответствующие нормы об усыновлении Минской конвенции и не меняя основной привязки к гражданству усыновителя, она ввела оговорку о том, что эта привязка применяется, если внутренним законодательством договаривающейся стороны, гражданином которой является ребенок, не установлено иное (ст. 40) [14].

Кодекс Бустаманте также содержит нормы об усыновлении. Согласно статье 73 способность усыновлять и быть усыновленным, условия и ограничения усыновления определяются по личному закону каждого из заинтересованных лиц. Личный закон усыновителя регулирует последствия усыновления в отношении оставляемого усыновителем наследства, а личный закон усыновленного — в отношении того, что связано с присвоением фамилии, правами и обязанностями, сохраняемыми (усыновленным) по отношению к своей биологической семье, а также в отношении наследства, оставляемого им усыновителю [11].

15 ноября 1965 г. в рамках Гаагской конференции по международному частному праву была принята Конвенция о юрисдикции, применимом праве и признании решений в отношении усыновления [29].

В соответствии со статьей 1 данная Конвенция применяется при соблюдении следующих условий: супруги-усыновители, усыновитель, усыновляемый (ребенок не должен достигнуть восемнадцатилетнего возраста во время подачи заявления об усыновлении, а также состоять в браке) имеют гражданство одного из договаривающихся государств и обычно проживают в одном из этих государств [29].

Согласно статье 2 Конвенция не применяется, когда: усыновители не являются гражданами одного и того же государства и не имеют своего обычного местожительства в одном и том же договаривающемся государстве; усыновитель или усыновители и ребенок, все являющиеся гражданами одного и того же государства, обычно проживают в государстве, гражданами которого они являются; усыновление не разрешается органом, обладающим юрисдикцией [29].

Согласно статье 4 Конвенции органы, обладающие юрисдикцией (органы государства, в котором обычно проживает усыновитель или супруги-усыновители, либо органы государства, гражданство которого имеет усыновитель или гражданами которого являются оба супруга-усыновителя), применяют свое внутреннее право к условиям, регулирующим усыновление. В отношении выражения согласия и вопросов, помимо тех, которые касаются усыновителя или его семьи, применяется национальный закон ребенка (ст. 5) [29].

В статье 7 Конвенции 1965 г. отмечается, что отмена усыновления возможна по любым основаниям, предусмотренным законом государства, которое компетентно решать этот вопрос. Право государства гражданства усыновителя или супругов-усыновителей применяется в том случае, когда отмена усыновления связана с нарушением запретов на осуществление усыновления, содержащихся в праве государства гражданства усыновителя или супругов-усыновителей. Право государства гражданства усыновленного имеет место, если отмена усыновления связана с неполучением согласия на усыновление согласно праву гражданства усыновляемого. Усыновление или его отмена признается во всех государствах — участниках Конвенции (ст. 8) [29].

По нашему мнению, оптимальным коллизионным регулированием в области усыновления является применение личного закона усыновителя (в частности, для требований к усыновлению в отношении возраста, материального положения) в сочетании с применением личного закона усыновляемого лица (например, в вопросе выражения его согласия на усыновление). Во-первых, применение при усыновлении права соответствующего иностранного государства обеспечивает в дальнейшем стабильность и признание юридического факта усыновления в иностранном государстве. Во-вторых, такой подход обеспечит усыновляемому лицу защиту, предусмотренную его личным законом. Однако в настоящее время использование данного подхода в договорах о правовой помощи Республики Беларусь ограничивается сверхимперативным характером отечественных норм в области международного усыновления.

В 1993 г. была принята Конвенция по защите детей и сотрудничеству в отношении международного усыновления [16], которая на сегодняшний день вступила в силу для 93 государств. Она посвящена материально-правовому регулированию в области усыновления, но затрагивает и вопросы признания усыновления на территории государств — участников Конвенции. Под таковым понимается признание отношений между ребенком и его приемными родителями как отношений членов семьи; родительской ответственности приемных родителей за ребенка; прекращения прежних правовых отношений между ребенком и его матерью и отцом, если это усыновление имеет такие последствия в том договаривающемся государстве, где оно совершено (ст. 26) [16].

В соответствии со статьей 23 усыновление, удостоверенное компетентным органом государства, в котором оно произведено как соответствующее данной Конвенции, признается имеющим силу в других договаривающихся государствах. Однако в статье 24 Конвенции определено, что в признании усыновления может быть отказано, если оно явно противоречит публичному порядку запрашиваемого государства, принимая во внимание интересы ребенка [16].

Республика Беларусь является участницей данной Конвенции. Однако ее применение затруднено ввиду того, что в настоящее время возможность усыновления белорусских детей иностранцами ограничена. Порядок согласования процедуры международного усыновления устанавливается Положением о порядке согласования процедуры международного усыновления и взаимодействия с компетентными организациями иностранных государств в рамках данной процедуры, утвержденным постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 21 сентября 2004 г. № 1173 [21]. На сегодняшний день только с правительством Италии заключен Протокол о сотрудничестве по вопросам усыновления [24], поэтому по общему правилу итальянцы имеют возможность усыновлять белорусских детей. Исключение составляют случаи, когда усыновителями выступают родственники, отчим или мачеха ребенка. В такой ситуации гражданство усыновителя не имеет значения.

На наш взгляд, если полное снятие ограничений по усыновлению иностранцами в Беларуси нецелесообразно, то имеется несколько вариантов решения проблемы расширения перечня стран, с которыми Республика Беларусь сможет сотрудничать в сфере международного усыновления.

Во-первых, целесообразно подписать договоры о сотрудничестве в области усыновления с государствами, с которыми заключены договоры, касающиеся условий оздоровления на основе безвозмездной помощи несовершеннолетних граждан Республики Беларусь. В 2009 г. таковые заключены с Австрией, Бельгией, Великобританией, Германией, Испанией, Ирландией, Лихтенштейном, Нидерландами, Швецией, Францией, в 2010 г. с Люксембургом и Швейцарией, в 2011 г. со Словенией. Однако для минимизации рисков в договорах об оздоровлении следует предусмотреть положение, предоставляющее возможность заключения договоров о сотрудничестве в области усыновления несовершеннолетних граждан Республики Беларусь по истечению определенного срока после вступления в силу договора об оздоровлении, например 3 года.

Во-вторых, можно использовать опыт Латвии: согласно части 3 статьи 31 Закона «О защите прав детей» от 19 июня 1998 г. международное усыновление детей (граждан Латвии) допускается только в государства, в которых обязательна та или иная международная конвенция, определяющая защиту прав ребенка и сотрудничество в области международного усыновления (в частности, к таковым может быть отнесена Конвенция по защите детей и сотрудничеству в отношении международного усыновления 1993 г.), или с которыми Латвия заключила двусторонний договор, предусматривающий сотрудничество в области
усыновления [22].

Опека и попечительство. В двусторонних договорах о правовой помощи, а также региональных соглашениях, участницей которых является Республика Беларусь, в отношении опеки и попечительства имеет место следующее коллизионное регулирование. Применяется право государства, гражданином которого является лицо, над которым устанавливается опека или попечительство (п. 1 ст. 33 Договора с Польшей [4], п. 1 ст. 33 Договора с Вьетнамом [5]); в отношении условий назначения опеки и попечительства и их отмены действует право государства, гражданином которого является лицо, находящееся под опекой или попечительством, а правовые отношения между опекуном или попечителем и лицом, находящимся под опекой или попечительством, определяются правом государства, орган которого назначил опекуна или попечителя (пп. 1, 2 ст. 33 Договора с Латвией [2], пп. 1, 2 ст. 35 Договора с Литвой [3]).

В ряде договоров дополнительно предусмотрено, что в отношении обязанности принять опекунство или попечительство действует право государства, гражданином которого является будущий опекун или попечитель (пп. 2—4 ст. 33 Договора с Венгрией [6], пп. 2—4 ст. 27 Договора с Кубой [7], пп. 1—3 ст. 31 Договора с Чехословакией [9], пп. 1—3 ст. 36 Кишиневской конвенции [14], пп. 1—3 ст. 33 Минской конвенции [15]).

Считаем, что в отношении опеки и попечительства в качестве альтернативной привязки в договорах о правовой помощи следует предусмотреть гибкое коллизионное регулирование в виде права наиболее тесной связи, если оно более благоприятно для слабой стороны отношения.

В целях унификации норм в сфере опеки на универсальном уровне были приняты три конвенции в рамках Гаагской конференции по международному частном праву.

Конвенция об опеке над несовершеннолетними 1902 г. [32] предписывает применять право государства гражданства подопечного при разрешении коллизионных вопросов опеки.

Конвенция о компетенции и применимом праве в отношении защиты несовершеннолетних 1961 г. [27] в вопросах опеки и попечительства в качестве применимого права называет право государства обычного места проживания ребенка (ст.ст. 1, 2). Однако может быть применено право государства гражданства ребенка, если этого требуют его интересы (ст. 4).

Конвенция о юрисдикции, применимом праве, признании, исполнении и сотрудничестве в отношении родительской ответственности и мер по защите детей 1996 г. [30] среди прочего распространяет свои действия и на отношения опеки и попечительства (п. с ст. 3). Коллизионное регулирование содержится в главе 3 Конвенции: применяется право государства обычного местожительства ребенка. Однако с целью защиты личности или имущества ребенка в виде исключения может применяться или приниматься во внимание право государства, с которым отношения наиболее тесно связаны. Представляется возможным присоединение Республики Беларусь к Конвенции о юрисдикции, применимом праве, признании, исполнении и сотрудничестве в отношении родительской ответственности и мер по защите детей 1996 г., поскольку она содержит прогрессивные подходы коллизионного регулирования в рассматриваемой области, которые направлены на защиту слабой стороны правоотношения, т. е. ребенка.

Таким образом, определены современные прогрессивные подходы к коллизионному регулированию отдельных брачно-семейных отношений, выявлена невозможность полного заимствования новаторских норм, содержащихся в актах различных региональных образований, участницей которых не является Беларусь, в отечественное законодательство.Акты Европейского союза зачастую содержат правовые институты и конструкции, не известные праву Беларуси (например, в регламенте Рим III закреплено регулирование института сепарации супругов). Аргументирована необходимость при заключении новых двусторонних договоров о правовой помощи установления в отношении опеки и попечительства в качестве альтернативной привязки гибкого коллизионного регулирования в виде права наиболее тесной связи, если оно более благоприятно для слабой стороны отношения. При региональном сотрудничестве целесообразно осуществлять коллизионное регулирование по узконаправленным вопросам брачно-семейного права. Констатировано затруднение применения Конвенции по защите детей и сотрудничеству в отношении международного усыновления 1993 г. ввиду наличия ограничения на усыновление иностранцами белорусских детей, предложены пути решения данной проблемы. Обоснована целесообразность присоединения Республики Беларусь к Конвенции о заключении и признании действительности браков 1978 г. и Конвенции о признании развода и судебного разлучения супругов 1970 г. для облегчения признания браков и разводов в договаривающихся государствах, к Конвенции о юрисдикции, применимом праве, признании, исполнении и сотрудничестве в отношении родительской ответственности и мер по защите детей 1996 г., прогрессивные нормы которой направлены на защиту слабой стороны правоотношения.

Список использованных источников

1. Бабкина, Е. В. Возможность унификации коллизионных вопросов брачно-семейных отношений в рамках Содружества Независимых Государств / Е. В. Бабкина, Н. С. Байбороша (Анцух) // Актуальные проблемы международного публичного и международного частного права: сб. науч. тр. Вып. 2 / Белорус. гос. ун-т; отв. ред. Е. В. Бабкина, А. Е. Вашкевич. — Минск, 2010. — С. 146—165.
2. Договор между Республикой Беларусь и Латвийской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключен в г. Минске 21.02.1994 г.] // Ведомости Верховного Совета Респ. Беларусь. — 1995. — № 26. — Ст. 354.
3. Договор между Республикой Беларусь и Литовской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключен в г. Вильнюсе 20.10.1992 г.] // Там же. — 1993. — № 17. — Cт. 202.
4. Договор между Республикой Беларусь и Республикой Польша о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным, трудовым и уголовным делам: [заключен в г. Минске 26.10.1994 г.] // Там же. — 1995. — № 27. — Ст. 359.
5. Договор между Республикой Беларусь и Социалистической Республикой Вьетнам о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным, трудовым и уголовным делам: [заключен в г. Минске 14.09.2000 г.] // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. — 2001. — № 50. — 2/763.
6. Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Венгерской Народной Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключен в г. Москве 15.07.1958 г.] [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000 / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
7. Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Республикой Куба о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключен в г. Гаване 28.11.1984 г.] // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. — 2002. — № 127. — 2/889.
8. Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Финляндской Республикой о правовой защите и правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключен в г. Хельсинки 11.08.1978 г.] [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000 / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
9. Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Чехословацкой Социалистической Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключен в г. Москве 12.08.1982 г.] // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. — 2007. — № 160. — 2/1342.
10. Звеков, В. П. Коллизии законов в международном частном праве / В. П. Звеков. — М.: Волтерс Клувер, 2007. — 416 с.
11. Кодекс международного частного права (Кодекс Бустаманте): [заключен в г. Гаване 20.02.1928 г.] [Электронный ресурс] // Верховная Рада Украины. — Режим доступа: <http://zakon2.rada.gov.ua/laws/show/995_419>. — Дата доступа: 06.01.2015.
12. Кодекс Республики Беларусь о браке и семье: принят Палатой представителей 3 июня 1999 г.: одобр. Советом Респ. 24 июня 1999 г.: текст по сост. на 10 марта 2015 г. [Электронный ресурс] // ЭТАЛОН: Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
13. Конвенция о взыскании за границей алиментов: [заключена 20.06.1956 г.] [Электронный ресурс] // Там же.
14. Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключена в г. Кишиневе 07.10.2002 г.] // Нац. реестр правовых актов Респ. Беларусь. — 2003. — № 73. — 2/956.
15. Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам: [заключена в г. Минске 22.01.1993 г.] // Ведомости Верховного Совета Респ. Беларусь. — 1995. — № 26. — Cт. 354.
16. Конвенция по защите детей и сотрудничеству в отношении международного усыновления [заключена в г. Гааге 29.05.1993 г.] // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
17. Короткевич, М. П. О применении норм международных договоров и иностранного законодательства при заключении и расторжении брака с иностранными гражданами и лицами без гражданства в Республике Беларусь / М. П. Короткевич // Проблемы управления. — 2008. — № 2. — С. 168—172.
18. Марышева, Н. И. Международная унификация в области семейного права: вопросы усыновления / Н. И. Марышева // Журн. рос. права. — 2012. — № 5 (185). — С. 93—103.
19. Марышева, Н. И. Семейные отношения с участием иностранцев: правовое регулирование в России / Н. И. Марышева. — М.: Волтерс Клувер, 2007. — 328 с.
20. Муратова, О. В. Унификация коллизионных норм международного частного права в Европейском союзе / О. В. Муратова // Рос. юстиция. — 2014. — № 3. — С. 25—28.
21. Об утверждении Положения о порядке согласования процедуры международного усыновления и взаимодействия с компетентными организациями иностранных государств в рамках данной процедуры: постановление Совета Министров Респ. Беларусь от 21 сент. 2004 г. № 1173 [Электронный ресурс] // ЭТАЛОН: Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
22. О защите прав детей: Закон Латвийской Респ. от 19 июня 1998 г. [Электронный ресурс] // Министерство благосостояния Латвийской Республики. — Режим доступа: <http://www.bti.gov.lv/rus/vbta_inspekcija/normativnie_akti/?doc=357&page=>. — Дата доступа: 06.01.2015.
23. Протокол к Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 янв. 1993 г. // Ведомости Нац. собрания Респ. Беларусь. — 1997. — № 32. — Ст. 650.
24. Протокол о сотрудничестве между Министерством образования Республики Беларусь и Комиссией по международному усыновлению при Президиуме Совета Министров Итальянской Республики по вопросам усыновления несовершеннолетних граждан Республики Беларусь гражданами Итальянской Республики: [заключен в г. Минске 12.12.2005 г.] [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000 / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2015.
25. Сафронова, С. С. Гаагские конвенции о заключении и прекращении брака / С. С. Сафронова // Актуальные проблемы политики и права: межвуз. сб. науч. ст. Вып. 6. — Пенза: Информ.-изд. центр ПГУ, 2003. — С. 163—169.
26. Хромова, Е. Ю. Трансграничный брак: международно-правовой аспект / Е. Ю. Хромова. — М.: Юриспруденция, 2013. — 184 c.
27. Convention concerning the powers of authorities and the law applicable in respect of the protection of infants (Concluded 5 October 1961) [Electronic resource] // Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.text&cid=39>. — Date of access: 06.01.2015.
28. Convention on celebration and recognition of the validity of marriages (Concluded 14 March 1978) [Electronic resource] // Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.text&cid=88>. — Date of access: 06.01.2015.
29. Convention on jurisdiction, applicable law and recognition of decrees relating to adoptions (Concluded November 15, 1965. In accordance with its Article 23, this Convention ceased to have effect on 23 October 2008) [Electronic resource] // Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.text&cid=75>. — Date of access: 06.01.2015.
30. Convention on jurisdiction, applicable law, recognition, enforcement and co-operation in respect of parental responsibility and measures for the protection of children (Concluded 19 October 1996) [Electronic resource] // Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.text&cid=70>. — Date of access: 06.01.2015.
31. Convention on the recognition of divorces and legal separations (Concluded 1 June 1970) [Electronic resource] // Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.text&cid=80>. — Date of access: 06.01.2015.
32. Convention du 12 juin 1902 pour régler la tutelle des mineurs [Electronic resource] // Conférence de la Haye de Droit International Privé. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=text.display&tid=15>. — Date of access: 06.01.2015.
33. Convention du 12 juin 1902 pour régler les conflits de lois en matière de mariage [Electronic resource] // Conférence de la Haye de Droit International Privé. — Mode of access: <http://hcch.e-vision.nl/index_en.php?act=text.display&tid=13>. — Date of access: 06.01.2015.
34. Convention du 12 Juin 1902 pour régler les conflits de lois et de juridiction en matière de divorce et de séparations de corps [Electronic resource] // Conférence de la Haye de Droit International Privé. — Mode of access: <http://hcch.e-vision.nl/index_en.php?act=text.display&tid=14>. — Date of access: 06.01.2015.
35. Council Regulation (EU) № 1259/2010 of 20 December 2010 implementing enhanced cooperation in the area of the law applicable to divorce and legal separation [Electronic resource] // EUR-Lex. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2010:343:0010:0016:en:PDF>. — Date of access: 06.01.2015.
36. Status table: Convention of 14 March 1978 on Celebration and Recognition of the Validity of Marriages [Electronic resource // Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.status&cid=88>. — Date of access: 06.01.2015.
37. Status table: Convention of 1 June 1970 on the Recognition of Divorces and Legal Separations [Electronic resource] / Hague Conference on Private International Law. — Mode of access: <http://www.hcch.net/index_en.php?act=conventions.status&cid=80>. — Date of access: 06.01.2015.


Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Сообщество

  • (029) 3222740
  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
© 2025 Международное общественное объединение «Развитие». All Rights Reserved.