Журнал международного права и международных отношений. 2016. № 3-4 (78-79). С. 22—27.
Journal of International Law and International Relations. 2016. N 3-4 (78-79). P. 22—27.

международное право — международное частное право

Правовое регулирование трансграничных трудовых отношений в рамках Евразийского экономического союза

Людмила Ведерникова

Автор:
Ведерникова Людмила Андреевна — аспирант кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета, e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Белорусский государственный университет. Адрес: 4, пр. Независимости, Минск, 220030, БЕЛАРУСЬ

Рецензенты:
Маскаева Наталья Геннадьевна — кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры международного частного и европейского права факультета международных отношений Белорусского государственного университета
Корочкин Алексей Юрьевич — кандидат юридических наук, доцент, старший партнер юридической группы «Бюро-24»

Статья посвящена правовому регулированию трудовых отношений, осложненных иностранным элементом, в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Автор анализирует коллизионно-правовые нормы стран — учредителей данной структуры в области трудового права, процесс становления правового регулирования трудовых отношений в рамках данного интеграционного объединения, а также пути дальнейшего развития и совершенствования правового регулирования трансграничных трудовых отношений в рамках ЕАЭС.

Ключевые слова: Евразийский экономический союз; коллизионные нормы; международное частное право; применимое право; трансграничные трудовые отношения; трудовой договор.


«Legal Regulation of Cross-border Labor Relations within the Framework of the Eurasian Economic Union» (Ludmila Vedernikova)

The article covers regulation of labor relations within the framework of the Eurasian Economic Union. The author analyzes conflict of law rules regarding labor relations in the Eurasian Customs Union founding member states, the process of labor relations legal regulation established within the framework of the integration, as well as further development and improvement of cross-border labor relations legal regulation in the Eurasian Economic Union.

Keywords: applicable law; conflict of laws rules; employment contract; Eurasian Economic Union; private international law; transnational labour relations.

Author:
Vedernikova Ludmila — post-graduate student of the Department of International Private and European Law of the Faculty of International Relations, Belarusian State University, e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Belarusian State University. Address: 4, Nezavisimosti ave., Minsk, 220030, BELARUS


В настоящее время широкомасштабные интеграционные процессы, социальная активность населения и транснационализация общественных отношений привели к значительным изменениям в международном частном праве, в частности к реформе нормативного регулирования трансграничных трудовых отношений. Расширение сотрудничества Республики Беларусь с соседними странами посредством участия в различных интеграционных образованиях объективно ведет к усилению международной трудовой миграции. С учреждением ЕАЭС в соответствии с Договором о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 г. (далее — Договор о ЕАЭС) [4] возрастает необходимость оценки состояния коллизионного регулирования трудовых отношений, осложненных иностранным элементом, в рамках данного интеграционного объединения.

В условиях увеличения взаимных миграционных потоков важным является установление единообразного подхода к правовому регулированию трансграничных трудовых отношений. Существующие различия правового регулирования трудовых отношений могут быть устранены с помощью межгосударственной унификации в рамках деятельности ЕАЭС.

Отдельные исследования коллизионного регулирования трансграничных трудовых отношений в Республике Беларусь проводились некоторыми белорусскими учеными (Ю. С. Борель [2], В. Г. Тихиня [11]). Однако проблема коллизионного регулирования трудовых отношений в рамках интеграционных объединений, в которых участвует Республика Беларусь, в нашей стране рассматривалась лишь фрагментарно. Более подробно проблема исследована в российской доктрине, поэтому в статье отражены выводы таких ученых, как М. А. Андриянова [1], Д. Б. Бушмелева, И. В. Фёдоров [3], А. А. Спектор [9], И. В. Шестерякова [17].

Цель статьи — выявление оптимальных подходов коллизионно-правового регулирования трудовых отношений, которые целесообразно использовать в процессе гармонизации и унификации законодательства стран — участниц ЕАЭС.

В настоящее время в национальных законах стран — участниц ЕАЭС вопросу коллизионного регулирования трансграничных трудовых отношений уделено недостаточно внимания. Например, современное российское законодательство, включая Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. [16] (далее — ТК РФ), оставило без внимания решение коллизионных вопросов трудовых отношений. Статья 11 ТК РФ распространяет установленные им правила, а также правила законов, иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, на трудовые отношения с участием иностранцев, организаций, созданных иностранцами либо с их участием, международных организаций и иностранных юридических лиц.

Подобный подход наблюдается в части 2 статьи 8 Трудового кодекса Республики Казахстан от 23 ноября 2015 г. [15], распространяющей его действие на работников и работодателей, расположенных на территории Казахстана, в том числе филиалы и представительства иностранных юридических лиц, прошедшие учетную регистрацию.

Статья 7 Трудового кодекса Кыргызской Республики от 4 августа 2004 г. [12] также сформулирована подобным образом: трудовое законодательство распространяется на иностранцев, работающих в организациях, расположенных на территории Кыргызской Республики, а также на работников организаций, расположенных на территории Кыргызстана, учредителями которых являются иностранцы.

Лишь Трудовой кодекс Республики Армения от 14 декабря 2004 г. (далее — ТК Армении) [13] содержит как общие, так и специальные привязки, регулирующие трансграничные трудовые отношения. Так, в соответствии с частью 1 статьи 7 ТК Армении трудовое законодательство распространяется на трудовые отношения, возникающие на территории Армении, независимо от того, где выполняется работа — в Республике Армения или по поручению работодателя в другом государстве. В части 5 статьи 7 ТК Армении указывается на неприменение трудового законодательства Армении к трудовым отношениям, возникающим между иностранными работодателями и работниками, не проживающими постоянно в Армении, независимо от того обстоятельства, что работники по поручению работодателя выполняют работу в Армении. Часть 3 статьи 7 ТК Армении закрепляет привязку lex flagi в отношении работников морских и воздушных судов, а также работников других транспортных средств, если транспортные средства являются собственностью работодателя, находящегося под юрисдикцией Армении.

В настоящее время Трудовой кодекс Республики Беларусь (далее — ТК) [14] содержит всего две коллизионные нормы. В соответствии с частью 1 статьи 321 ТК к трудовым отношениям иностранных работников дипломатических представительств и консульских учреждений иностранных государств, аккредитованных в Республике Беларусь, применяется право соответствующего иностранного государства. В соответствии с частью 2 статьи 321 ТК трудовые отношения работников — граждан Республики Беларусь, работающих в дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств, аккредитованных в Республике Беларусь, регулируются ТК. Вторая коллизионная норма ТК закреплена в статье 322, регулирующей труд работников, направленных на работу в учреждения Республики Беларусь за границей, и устанавливающей действие законодательства о труде Республики Беларусь на таких работников. Еще одна коллизионная норма содержится в Законе Республики Беларусь от 30 декабря 2010 г. «О внешней трудовой миграции» [5]: в соответствии с частью 1 статьи 32 заключение трудового договора на территории Республики Беларусь между трудящимся-иммигрантом и белорусским нанимателем осуществляется в порядке, определенном законодательством Республики Беларусь. Согласно части 5 статьи 32 заключение трудового договора на территории иностранного государства между трудящимся-иммигрантом и белорусским нанимателем, являющимся иностранной организацией, осуществляющей наем иностранцев для работы в своем представительстве в Беларуси, осуществляется в соответствии с законодательством иностранного государства. Данная формулировка оставляет открытым вопрос: право какого государства будет применяться в аналогичной ситуации, если нанимателем будет не представительство иностранной организации, а юридическое лицо Республики Беларусь. По причине отсутствия развитого регулирования исследуемого вопроса в государствах — участниках Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС) активно велась работа в направлении унификации трудового законодательства. Так, 19 ноября 2010 г. было принято Соглашение о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей [8], действовавшее с 1 января 2012 г. по 1 января 2015 г. Разработан ряд источников мягкого права (типовых и модельных правовых актов для совершенствования и обеспечения единообразия законодательства государств-членов), например Типовой проект законодательного акта «О трудовой миграции в государствах — членах ЕврАзЭС» [10].

Тем не менее, в вышеназванных документах были закреплены лишь материальные нормы в отношении труда мигрантов. Коллизионный же вопрос долгое время оставался открытым. Как справедливо отмечалось многими специалистами по международному частному праву, несмотря на то, что унификации чаще подвергаются материальные нормы права, очень важна, а иногда и более уместна также унификация именно коллизионных норм ввиду многих объективных причин [17, c. 24]. Во-первых, унификация материально-правовых норм сильно затруднена ввиду наличия принципиальных различий между правовыми системами разных стран. Как отмечает болгарский специалист в области международного частного права Ж. Сталев, «всеохватывающая международная унификация регулирования внешнеэкономических отношений в мировом масштабе все еще представляется далекой химерой» [см.: 17, c. 24]. Во-вторых, зачастую сходные по формулировкам правовые нормы получают в каждой стране различную интерпретацию и квалификацию ввиду наличия особенностей правовых систем государств.

В настоящее время вопросы трудовой миграции получили закрепление в разделе XXVI Договора о ЕАЭС. В соответствии с пунктом 4 статьи 97 трудовая деятельность трудящегося государства-члена регулируется законодательством государства трудоустройства. При этом под таковым понимается государство, на территории которого осуществляется трудовая деятельность, т. е. деятельность на основании трудового договора или деятельность по выполнению работ (оказанию услуг) на основании гражданско-правового договора, осуществляемая на территории государства трудоустройства в соответствии с законодательством этого государства (ст. 96). В соответствии с законодательством государства трудоустройства также рассчитывается трудовой (страховой) стаж трудящихся для целей социального обеспечения (социального страхования). Пенсионное обеспечение трудящихся и членов семьи регулируется законодательством государства постоянного проживания, а также в соответствии с отдельным международным договором между государствами-членами (п. 3 ст. 98) [4].

Несмотря на закрепление в Договоре о ЕАЭС многочисленных материальных норм и вышеуказанных коллизионных норм, не урегулирован ряд коллизионных вопросов. Например, каким образом следует определять применимое право, если невозможно определить государство трудоустройства? Поскольку слишком узко определено понятие «трудовая деятельность», непонятно, каким будет государство трудоустройства, если трудовой договор (гражданско-правовой договор) заключен на территории и в соответствии с законодательством одной страны, а непосредственно трудовая функция осуществляется на территории другой страны или на территории нескольких стран (т. е. труд носит подвижной или разъездной характер).

В этой связи для ЕАЭС ценен опыт Европейского союза (ЕС), поскольку в настоящее время только в отношении этого регионального образования можно выделить общее региональное трудовое право — трудовое право ЕС, где коллизионное регулирование трудовых отношений устанавливает регламент № 593/2008 Европейского парламента и Совета Европейского союза (далее — Регламент Рим I) [6]. В настоящее время многими учеными отмечается несомненный успех ЕС в сфере унификации и гармонизации действующего на его территории трудового законодательства. Как отмечает И. В. Шестерякова, достигнутый уровень гармонизации и унифицированности национальных правовых систем отвечает требованиям единого рынка и постепенно приобретает новый качественный характер, что позволяет утверждать о наличии в рамках ЕС достаточно эффективного механизма, имеющего модельный характер для иных интегрирующихся объединений [17, с. 27].

Привязка lex loci laboris в статье 8 Регламента Рим I сформулирована следующим образом: индивидуальный трудовой договор регулируется правом страны, в которой или, при отсутствии таковой, страны, из которой работник во исполнение договора обычно выполняет свою работу. Данная формулировка отличается от закрепленной в Конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, от 19 июня 1980 г. (Римская конвенция) [22], где в статье 6 она звучит как «право страны, в которой работник обычно выполняет работу во исполнение трудового договора». На дополнение привязки lex loci laboris в статье 8 Регламента Рим I: «страна, из которой работник выполняет свою работу» повлияла многочисленная судебная практика в отношении толкования данной привязки (дело Mulox IBC Ltd против Hendrick Geels (case C-125/92) [19]; дело Petrus Wilhelmus Rutten против Cross Medical Ltd (case C-383/95) [20]; дело Jan Voogsgeerd против Navimer SA (case C-384/10) [21]). Необходимо отметить, что кажущееся, на первый взгляд, небольшое дополнение формулировки привязки lex loci laboris, введенное Регламентом Рим I, имеет огромное значение и решает споры по толкованию, которые в свое время привели к большому количеству судебных дел. Так, например, до принятия Регламента Рим I работники, имеющие подвижной характер работы, оставались уязвимыми. По делу Koetzsch v. Luxembourg (case 29/10) [23] Суд ЕС вынес свое первое решение по вопросу толкования статьи 6 Римской конвенции. Истец являлся водителем-дальнобойщиком грузового автомобиля, постоянно проживал в Германии. Его работодателем являлось люксембургское представительство датской компании по перевозкам цветов из Дании в различные города Германии, а также иные государства ЕС. Автомобили были зарегистрированы в Люксембурге, водители были застрахованы также в Люксембурге. Применимым правом по трудовому договору было выбрано право Люксембурга и юрисдикция суда Люксембурга по спорам из соответствующего договора. После увольнения истец потребовал, несмотря на применимое право Люксембурга в немецком суде, а позже и в суде Люксембурга, применить к нему оговорку права Германии (защищавшую его от увольнения как представителя других работников в профсоюзе), поскольку в силу статьи 6 Римской конвенции выбор применимого права не должен лишать защиты и гарантий сотрудника по праву страны, которое было бы применено в отсутствие выбора сторон. Суд Люксембурга отказался признавать применимым право Германии в соответствии с привязкой lex loci laboris в силу специфики деятельности, а именно из-за многочисленных разъездов. В соответствии со статьей 6(1) Римской конвенции [22] суд признал правом страны, которое было бы применено в отсутствие выбора сторон, право места нахождения предприятия, нанявшего работника, т. е. право Люксембурга.

Таким образом, в Договоре о ЕАЭС отразилась устаревшая концепция lex loci laboris, закрепленная в Римской конвенции. В этой связи, на наш взгляд, в Договоре о ЕАЭС было бы целесообразно определить трудовую деятельность более широко: «Деятельность на основании трудового договора или деятельность по выполнению работ (оказанию услуг) на основании гражданско-правового договора». Во избежание проблем, которые ранее возникали в европейской правоприменительной практике, понятие «государство трудоустройства» необходимо изложить в следующей редакции: «Государство, на территории которого или, при отсутствии такового, государство, из которого работник во исполнение договора обычно осуществляет трудовую деятельность». С целью восполнить существующий пробел отыскания применимого правопорядка, если невозможно определить государство трудоустройства, пункт 4 статьи 97 Договора о ЕАЭС стоит дополнить следующим положением: «Если государство трудоустройства не может быть определено, то трудовой договор регулируется правом государства, где находится учреждение, нанявшее работника». Кроме того, как справедливо замечает И. В. Шестрякова, следует разграничить работников-мигрантов и работников, направляемых на работу или в командировку, поскольку в таком случае учитываются особенности фактического состава трудовых отношений, складывающихся при временной смене обычного места работы [18]. Так, можно дополнить существующее регулирование нормой, аналогичной содержащейся в Регламенте Рим I (ст. 8): «Государство, в котором обычно выполняется работа, не считается изменившимся, когда работник временно выполняет свою работу в другом государстве» [6].

Выбирая оптимальный способ гармонизации правового регулирования трансграничных трудовых отношений в рамках ЕАЭС, следует упомянуть разрабатываемый еще в рамках ЕврАзЭС проект Основ трудового законодательства. Межпарламентской ассамблеей ЕврАзЭС 13 мая 2009 г. было принято постановление № 10-13, одобрившее Рекомендации по гармонизации трудового законодательства государств — членов ЕврАзЭС, на основании которых была утверждена Программа законотворческой деятельности Межпарламентской ассамблеи Евразийского экономического сообщества на 2009 г. и последующие годы [7]. В рекомендациях были выделены три возможных способа гармонизации трудового законодательства: 1) создание модельного Трудового кодекса, носящего рекомендательный характер; 2) принятие Основ трудового законодательства ЕврАзЭС, имеющих статус нормативного акта прямого действия; 3) внесение изменений и дополнений в действующие трудовые кодексы государств ЕврАзЭС в целях создания унифицированных условий использования рабочей силы. В качестве предпочтительного выделялся второй способ гармонизации трудового законодательства [3].

Учеными, занимающимися проблемами евразийской интеграции, выдвигались различные предложения по концепции разработки Основ трудового законодательства ЕврАзЭС. Так, И. В. Шестерякова отмечала, что прежде всего необходимо определить принципы, на которых будет строиться система коллизионных норм данного документа [18]. Среди указанных выделялись принципы:

— свободного передвижения граждан, товаров, услуг;

— взаимного признания документов об образовании;

— свободы предпринимательства;

— недискриминации;

— права на судебную защиту в любом государстве Сообщества.

На основе этих принципов можно сформировать отдельные коллизионные нормы в области труда, дополняющие и уточняющие положения раздела XXVI Договора о ЕАЭС, которые будут содержаться вместе с материальными нормами.

Представляется целесообразным, следуя тенденциям правового регулирования трудовых отношений, отраженных в Регламенте Рим I, в качестве предпочтительного способа гармонизации трудового законодательства стран ЕАЭС принять отдельный документ, подробно регламентирующий трудовые отношения по аналогии с Основами трудового законодательства ЕврАзЭС. Осуществлять сближение трудового законодательства стран государств — членов ЕАЭС можно следующим образом: на первоначальном этапе может быть разработан документ, имеющий рекомендательный характер, поскольку в настоящее время евразийская интеграция находится на уровне, недостаточном для унификации регулирования рассматриваемых вопросов; следующий этап должен состоять в принятии акта Союза, имеющего статус нормативного правового акта прямого действия. Поскольку Евразийская экономическая комиссия (далее — Комиссия) в пределах своих полномочий принимает решения, имеющие нормативно-правовой характер и обязательные для государств-членов, распоряжения, имеющие организационно-распорядительный характер, и рекомендации, не имеющие обязательного характера (п. 13 Положения о Евразийской экономической комиссии [4]), а в соответствии с подпунктом 18 пункта 2 Положения вопросы трудовой миграции охватываются полномочиями Комиссии, вышеуказанный документ можно было бы принять в виде рекомендаций Комиссии по гармонизации трудового законодательства (далее — Рекомендации).

Целесообразно в каждом разделе Рекомендаций предусмотреть коллизионные нормы, устанавливающие упорядочение отдельных вопросов, подпадающих под регулирование материальных норм соответствующих разделов. Представляется возможным применение ограниченной автономии воли сторон к трудовым договорам с иностранным элементом, несмотря на то, что проблема использования автономии воли применительно к трансграничным трудовым отношениям является новым юридическим феноменом для отечественной юридической доктрины и практики. На сегодняшний день большинство государств, законодательство которых рассматривает трудовой договор как один из институтов гражданского права, позволяют использовать автономию воли применительно к трудовым договорам (Австралия, Албания, Грузия, Канада, Квебек, США, а также все страны ЕС в соответствии с Регламентом Рим I) [9, с. 103]. Большинство ученых также допускают применение lex voluntatis к трудовым отношениям [9, с. 46]. Свою позицию они обосновывают тем, что во многих случаях управленческий и высококвалифицированный персонал заинтересован в выборе наиболее благоприятного закона.

Целесообразно также предусмотреть недопустимость устранения автономией воли действия императивных норм государства, право которого применялось бы в отсутствие выбора сторон, предоставляющих работнику дополнительную защиту. Так, в настоящее время во многих странах прослеживается тенденция ограничения автономии воли сторон применительно к трудовым отношениям путем определения тех или иных пределов выбора сторонами применимого права. Наиболее гармонично такая защитная оговорка сформулирована в статье 8 Регламента Рим I: 1) выбор права принимается во внимание только тогда, когда он прямо выражен или определенно вытекает из положений договора либо из обстоятельств дела; 2) выбор права не может повлечь за собой лишение работника защиты, предоставляемой ему императивными положениями страны, право которой подлежало бы применению в отсутствие выбора сторон. Таким правом может выступать право страны, где во исполнение договора работник обычно выполняет свою работу; страны, где находится учреждение, которое наняло работника; либо страны, с которой договор имеет явно более тесные связи [6].

На наш взгляд, учитывая особенности трудовых отношений и позицию работника как «слабой» стороны договора, lex voluntatis в трудовых договорах должна быть ограничена строгими рамками: соглашение сторон о выборе подлежащего применению права должно быть явно выражено в письменной форме или прямо вытекать из условий договора и обстоятельств дела, рассматриваемых в их совокупности; выбор сторонами по трудовому договору подлежащего применению права не может повлечь за собой лишение работника защиты, предоставляемой ему положениями, от которых не разрешается отступать посредством соглашения в соответствии с правом, которое при отсутствии выбора подлежало бы применению; стороны трудового договора могут избрать в качестве подлежащего применению право страны обычного пребывания работника, право страны места выполнения работы, места жительства или обычного пребывания нанимателя.

Таким образом, вопрос коллизионно-правового регулирования трудовых отношений требует своего дальнейшего развития и закрепления на межгосударственном уровне в рамках ЕАЭС.

Исходя из вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

1. Необходима оптимизация существующих коллизионных норм, касающихся трудовых отношений в Договоре о ЕАЭС. Следует определить в Договоре о ЕАЭС трудовую деятельность более широко: «деятельность на основании трудового договора или деятельность по выполнению работ (оказанию услуг) на основании гражданско-правового договора». Понятие «государство трудоустройства» изложить в следующей редакции: «государство, на территории которого или, при отсутствии такового, государство, из которого работник во исполнение договора обычно осуществляет трудовую деятельность». Пункт 4 статьи 97 Договора о ЕАЭС следует дополнить следующим положением: «Если государство трудоустройства не может быть определено, то трудовой договор регулируется правом государства, где находится учреждение, нанявшее работника». Следует также разграничить работников-мигрантов и работников, направляемых на работу или в командировку.

2. Следует осуществлять дальнейшее поэтапное сближение и развитие трудового законодательства государств — членов ЕАЭС: разработка рекомендаций Евразийской экономической комиссии по гармонизации трудового законодательства, а затем принятие акта Союза, имеющего статус нормативного правового акта прямого действия.

3. Целесообразно в каждом разделе предлагаемых рекомендаций предусмотреть коллизионные нормы, устанавливающие упорядочение отдельных вопросов, подпадающих под регулирование материальных норм соответствующих разделов. Представляются возможным применение ограниченной автономии воли сторон к трудовым договорам с иностранным элементом (право страны обычного пребывания работника, право страны места выполнения работы, право страны места жительства или обычного пребывания нанимателя) и недопустимость устранения автономией воли действия императивных норм государства, право которого применялось бы в отсутствие выбора сторон, предоставляющих работнику дополнительную защиту.

Список использованных источников

1. Андриянова, М. А. Трудовые отношения с участием иностранцев в системе международного частного и трудового права России: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03 / М. А. Андриянова. — М., 2002. — 164 л.
2. Борель, Ю. С. Коллизионное регулирование трудового договора / Ю. С. Борель // Международные отношения: история, теория, практика: материалы III науч.-практ. конф. молодых ученых фак. междунар. отношений БГУ (Минск, 4 февр. 2013 г.) / редкол.: В. Г. Шадурский [и др.]. — Минск: Изд. центр БГУ, 2013. — С. 76—79.
3. Бушмелева, Д. Б. К вопросу гармонизации трудового законодательства в странах — участницах ЕврАзЭС [Электронный ресурс] / Д. Б. Бушмелева, И. В. Фёдоров // Материалы XIV Всерос. науч.-практ. конф. молодых ученых (Пермь, 26—30 апр. 2012 г.). — Режим доступа: <http://territoriaprava.ru/topics/36940>. — Дата доступа: 13.04.2016.
4. Договор о Евразийском экономическом союзе: [заключен в г. Астане 29.05.2014 г.] [Электронный ресурс] //
ЭТАЛОН. Законодательство Респ. Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
5. О внешней трудовой миграции: Закон Респ. Беларусь от 30 дек. 2010 г. № 225-З [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
6. О праве, подлежащем применению к договорным обязательствам («Рим I»): регламент № 593/2008 Европейского парламента и Совета Европейского союза, принят в г. Страсбурге 17 июня 2008 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: Версия Проф. Технология 3000  / ООО «ЮрСпектр». — М., 2016.
7. О Рекомендациях по гармонизации трудового законодательства государств — членов ЕврАзЭС (на основе сравнительно-правового анализа национальных законодательств): постановление Межпарламентской ассамблеи Евразийского экономического сообщества от 13 мая 2009 г. № 10-13 [Электронный ресурс] // Законодательство стран СНГ. — Режим доступа: <http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=29037>. — Дата доступа: 13.01.2016.
8. Соглашение о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей от 19 нояб. 2010 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
9. Спектор, А. А. Трудовые отношения, осложненные иностранным элементом, как объект международного частного права: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03 / А. А. Спектор. — М., 2004. — 146 л.
10. Типовой проект законодательного акта «О трудовой миграции в государствах — членах ЕврАзЭС»: принят 13 мая 2009 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
11. Тихиня, В. Г. Республике Беларусь необходим специальный закон о международном частном праве / В. Г. Тихиня [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
12. Трудовой кодекс Кыргызской Республики от 4 авг. 2004 г. № 106: принят Законодат. собр. Жогорку Кенеша Кыргызской Респ. 25 мая 2004 г. [Электронный ресурс] // Законодательство стран СНГ / СоюзПравоИнформ. — М., 2016.
13. Трудовой кодекс Республики Армения от 14 дек. 2004 г. № ЗР-124: принят Нац. Собр. Респ. Армения 9 нояб. 2004 г. [Электронный ресурс] // Законодательство стран СНГ / СоюзПравоИнформ. — М., 2016.
14. Трудовой кодекс Республики Беларусь: Кодекс от 26 июля 1999 г. № 296-З: принят Палатой представителей 8 июня 1999 г.; одобр. Советом Респ. 30 июня 1999 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
15. Трудовой кодекс Республики Казахстан от 23 нояб. 2015 г. № 414-V (с изм. и доп. от 06.04.2016 г.) [Электронный ресурс] // Информационные системы «Параграф». — Режим доступа: <http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=38910832>. — Дата доступа: 03.04.2016.
16. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 дек. 2001 г. № 197-ФЗ: принят Государственной Думой 21 дек. 2001 г.; одобр. Советом Федерации 26 дек. 2001 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Россия / ЗАО «КонсультантПлюс». — М., 2016.
17. Шестерякова, И. В. Коллизионные вопросы труда по международному частному праву: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03 / И. В. Шестерякова. — Саратов, 2000. — 186 л.
18. Шестерякова, И. В. Коллизионные нормы в Основах трудового законодательства стран — членов ЕврАзЭС [Электронный ресурс] / И. В. Шестерякова // Center Bereg: юридический портал. — Режим доступа: <http://w.pc-forums.ru/n1392.html>. — Дата доступа: 13.05.2016.
19. Case C-125/92 Mulox IBC Ltd v. Hendrick Geels (1993) ECR I-4075 (Mulox) [Electronic recourse] // EUR-lex: Access to European Union law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?qid=1471780547672&uri=CELEX:61992CJ0125>. — Date of access: 01.06.2016.
20. Case C-383/95 Petrus Wilhelmus Rutten v. Cross Medical Ltd (1997) ECR I-57 (Rutten) [Electronic recourse] // EUR-lex: Access to European Union law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?qid=1471780404743&uri=CELEX:61995CJ0383>. — Date of access: 01.06.2016.
21. Case C-384/10 Jan Voogsgeerd v. Navimer SA (2011) ECR 00000 (Voogsgeerd) [Electronic recourse] // EUR-lex: Access to European Union law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX%3A62010CJ0384>. — Date of access: 01.06.2016.
22. Convention on the law applicable to contractual obligations (Rome): 19 June 1980 [Electronic recourse] // EUR-lex: Access to European Union Law. — Mode of access: <http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/ALL/?uri=CELEX%3A41980A0934>. — Date of access: 01.09.2016.
23. Cuniberti, J. ECJ Rules on Law Applicable to Employment Contracts / J. Cuniberti [Electronic recourse] // Conflict of Laws.net: News and Views in Private International Law*. — 06.05.2011. — Mode of access: <http://conflictoflaws.net/2011/ecj-rules-on-the-law-applicable-to-employment-contracts/>. — Date of access: 01.04.2016.

Статья поступила в редакцию в мае 2016 г.


Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Сообщество

  • (029) 3222740
  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
© 2025 Международное общественное объединение «Развитие». All Rights Reserved.